Кастро Алвес
Шрифт:
сторону свой кинжал и кричит солдатам:
— Неужели вы осмелитесь стрелять в своих братьев?
Позади него, подставив грудь под пули, десятки людей: простой народ, студенты.
Солдаты не стреляют, они дают зрителям выйти на улицу. Там толпа организует
демонстрацию протеста и митинги. Это начало восстания.
Антонио Кастро Алвес возвращался домой, взбудораженный происшедшим.
Никогда он не видел ничего более прекрасного, чем его собственный дядя, с кинжалом
в
зилии. У мальчика навернулись на глаза слезы восторга при виде толпы, ревущей от
гнева, бросающей вызов президенту провинции, восстающей, чтобы защищать
свободу.
С тех пор в его воображении стали возникать новые видения. В эту ночь он
рассказал мулатке Леополдине историю о герое, равном по храбрости Педро
Малазарте, о герое, который ничего не боялся, даже солдат, готовых открыть огонь из
своих карабинов. Этим героем был младший лейтенант Жоан Жозе Алвес.
Дядя ничем не походил на своего брата: преисполненный мужества, он готов был
бросить вызов всему миру. Таким он был с детства: больше любил улицу, чем отчий
дом, и слыл мальчишечьим главарем при налетах на сады соседей. Его отец португалец
разбогател благодаря торговле, женился на баиянке и нажил с нею двоих сыновей,
таких разных по характеру и темпераменту. Антонио Жозе был спокойный и
прилежный ребенок, книголюб и домосед, он не способен был причинить
неприятности
3*
35
родителям; Жоан Жозе, наоборот, бегал от уроков, не любил книг, дружил с детьми
невольников — словом, делал то, что не пристало мальчику из хорошей семьи. И
родители порешили, что Антонио Жозе будет ученым доктором, станет носить кольцо,
свидетельствующее об окончании университета, и сделается гордостью родителей. А
Жоан Жозе станет военным; на полях сражений он, возможно, сделает карьеру, получит
чины.
17
Антонио изучал медицину и фармакологию. Путешествуя по Европе, он
усовершенствовал свои знания у выдающихся медиков, стал многообещающим
молодым врачом. Впоследствии он сделался знаменитым хирургом, профессором
факультета и получил много наград. Ему не были чужды и другие интересы: он
коллекционировал картины, основал Общество изящных искусств *.
Жоан дослужился до чина младшего лейтенанта, стал политическим деятелем,
либералом, но не потому, что его привлекала партия либералов, а потому, что в груди
его билось сердце, больше всего любившее толпу, которая бушевала на улицах и
площадях, завоевывая свои права и защищая их. Он стал самым
агитатором тогдашней Баии и создал народный батальон, который принимал участие в
патриотических манифестациях. Этот батальон был плотью от плоти народа, того
народа, который не пожалел своей крови в борьбе за независимость и доказал это в
сражениях против португальцев под Кабрито и Пиражой.
В один из праздников Второго июля, когда весь город отмечал освобождение Баии
от португальского ига, младший лейтенант вывел на парад свой батальон. В центре
всеобщего внимания — президентский дворец. Президент провинции вместе с другими
представителями власти стоит на балконе, отвечает на приветствия. Батальон подходит
все ближе, музыканты играют все усерднее. Но в момент, когда батальон проходит
мимо балкона, оркестр по сигналу младшего лейтенанта внезапно смолкает и с вызы-
вающим видом молча дефилирует перед дворцом.
18
Кто мог осмелиться схватить младшего лейтенанта? Кто в Баие решился бы тронуть
его? Плохо было бы тому, кто посмел бы причинить ему зло, кто покусился бы на его
свободу. Десятки рук потянулись бы к кинжалам, сотни рук взметнулись бы, угрожая
местью. Младший лейтенант Жоан Жозе Алвес был кумиром не только для своего
племянника. Его боготворили многие — студенты, солдаты, городские бедняки. Если
доктора Алвеса почитали как известного человека, то и младший лейтенант был по-
своему знаменит, его тоже почитали, и, более того, он был любим безвестными людьми
с улиц и площадей Баии.
В 1855 году в Баие вспыхнула эпидемия холеры. Доктор Алвес покинул клинику,
пожертвовал твердым заработком, обеспеченным комфортом и полностью посвятил
себя борьбе с холерой. Эпидемия разрасталась, и вскоре вся область Баии напоминала
единое кладбище, где господ хоронили рядом с невольниками, в непредвиденном
равенстве перед беспощадной болезнью. Оппозиция использовала это тяжелое
положение в политических целях, чтобы, если удастся, свергнуть тогдашнего
президента провинции Тиберио. Против него была развернута кампания неслыханной
силы: резко критиковались ошибки правителя в борьбе с эпидемией и предлагались
всякие спасительные выходы из положения. Однако не многие отважились последовать
примеру доктора Алвеса и пошли лечить больных. Число заразившихся
катастрофически возрастало. Смерть косила людей, не успевали хоронить трупы,
города превратились в кладбища. Вот тогда Тиберио сделал ловкий политический ход: