Кастрюлька с неприятностями СИ)
Шрифт:
После третьей бутылки Шатонеф дю Руж госпожа Редфилд велела всем присутствующим, включая призрачного маркиза, называть себя по имени. Куропатки таяли во рту, свежевыпеченные булочки со сливочным маслом на травах не подкачали. А уж когда к нам присоединилась Майя и ее шоколадный десерт, стало понятно: никакие заговорщики не испортят нам жизнь.
Наутро сигнал коммуникатора разбудил не только меня, но Джека, встававшего обычно намного раньше. Мэтр Корстон успел переговорить с его величеством, и нас ждала аудиенция. Король Кристан пожелал видеть всех, кто знал о заговоре, включая Делиньяка, посему
Джек изложил мне это и ушел в ванную, а я, полежав еще минутку с закрытыми глазами, подлетела в воздух и помчалась за ним следом.
— Стой-стой! Погоди! Я не могу туда идти!!!
— Почему? — Джек внимательно на меня посмотрел, и я вдруг задохнулась от того, какой он красивый. Наверное, все боги нашего мира внесли свою лепту, когда его задумывали… — Э-эй! Проснись! Почему ты не можешь идти на аудиенцию?
— Потому что мне нечего надеть!
Любая женщина бы меня поняла, а этот… нехороший человек за завтраком продолжал посмеиваться. А еще граф!
Проводив Вальдруна к его финансам, я достала визитку прекрасной Лауримиэли и договорилась о срочной встрече.
— Лаура, спасай! — сказала я, едва поздоровавшись и расцеловавшись. — Что светские дамы с хорошим вкусом надевают на срочную королевскую аудиенцию в охотничьем домике?
Брови знаменитой портнихи, привыкшей к любым фокусам клиенток, угрожающе поползли вверх.
— Лиза, ты хочешь сказать?…
— Ох, ну конечно, нет! Аудиенция назначена не только мне — но остальные мужчины, и их этот вопрос не волнует. А я буду чувствовать себя не на своем месте.
— Ну, слава богам, я уже готова была подумать о тебе плохо… — Лауримиэль прищурилась и окинула меня пристальным взглядом. — Ты слегка поправилась.
— Не может быть!
— Да-да, чуть в бедрах и в груди. Так даже лучше. Когда у тебя назначена аудиенция?
— Сегодня вечером.
Тут я во второй раз за пять минут увидела, как брови опытной светской дамы принимают несвойственное им положение.
— И что я смогу сшить за… — она бросила взгляд на часы, — двести минут? Обмотать тебя шарфами? Кстати, интересная мысль…
Лаура, не глядя, нащупала карандаш и лист бумаги и начала что-то рисовать.
— Ау! — позвала я ее, поняв, что рисуют явно не меня, — ты еще здесь? Из двухсот минут прошло уже десять!
— Да, извини. Ты мне подала интересную идею, я спешила ее зафиксировать. Так значит, сегодня и охотничий домик. Надо искать готовое, ты ж понимаешь?
— Конечно! — я закивала. — Давай искать.
Двести — не двести, но минут через сорок мы нашли требуемое. Охотничий костюм из тонкой шерсти оливкового цвета состоял из облегающих брюк и куртки, на лацканах и обшлагах украшенной бронзовым позументом. От шляпы я отказалась наотрез, и мне быстро, минут за двадцать, сшили из такой же шерсти берет, тоже с отделкой бронзового цвета. Белая шелковая рубашка завершила костюм.
— Сапоги не вздумай черные надеть. Лучше всего бы светло коричневые или в идеале такие бронзовые, — напутствовала меня Лаура. — А еще лучше, зайди-ка ты быстренько к господину Канталасу, он тебе подберет то, что надо. Сейчас я с ним поговорю.
К вечеру я была обладательницей всего, что могло мне понадобиться к важному визиту. Мой банковский счет изрядно похудел, но это можно было пережить.
В королевском охотничьем домике, расположенном в ближних пригородах Люнденвика, нас ждали к девяти вечера. Как и все резиденции его величества, эта была полностью закрыта от порталов; переместиться с удобствами мог только хозяин. Посему решено было поехать в двух экипажах, Вальдруна и Норберта. Мэтр Корстон, давно отвыкший от такого способа передвижения, недовольно ворчал. Лавиния, одобрительно оглядела мой наряд и одернула мэтра.
— Вильгельм, перестаньте! Неужели вы хотели бы открыть портал к воротам парка и идти пешком по лужам и скользким дорожкам? Да и мокрый снег прогулкам не благоприятствует. А так мы как раз вовремя доберемся, вполне комфортно.
О воротах и дорожках госпожа Редфилд упомянула не зря. Резиденция, называемая «домиком», на самом деле представляла собой полноценный особняк с большим парком, обширными конюшнями и вольером для соколов. Корстон предъявил охране приглашение с магической печатью, нас всех тщательно оглядели и пропустили на территорию. Величественный дворецкий опустил подбородок на два сантиметра, что, по-видимому, должно было означать поклон, и провел всех в уютную гостиную в золотисто-желтых тонах, где горел камин, и на столике гостей дожидался поднос с несколькими графинами.
— Его величество выйдет к вам через несколько минут, — сообщил дворецкий и удалился.
Глава 40
Вот интересно, почему после аудиенции я чувствовала себя, словно выжатый лимон?
Его величество Кристиан II нас не пытал, не гонял строем, вообще был весьма любезен. Ну, по-королевски любезен, конечно. Улыбался. Кстати, улыбка делает его лицо вполне человеческим; сразу становится понятно, что это не машина с функцией управления государством, а живой человек, у которого есть жена и дети.
Собственно, все, кроме мэтра Корстона, Дэна Паттерсона и Вальдруна, могли и не быть приглашенными — Дэн живенько и очень коротко рассказал всю историю, начавшуюся с отравленного бульона и приведшую извилистой дорожкой к раскрытию заговора, мэтр рассказал о ритуале, а Джек обрисовал, куда привели финансовые потоки.
— Вы правы, мэтр, семью герцога Камбрийского нужно тщательно охранять, — сказал его величество, дослушав Джека. — Надо полагать, что глава заговора не принадлежит к высшей аристократии, иначе бы он попытался добиться своего более простым путем.
— Скорее всего, да, — кивнул Корстон. — Мы знаем, что попытки вызова Темного производились четырежды за последние пять тысяч лет, и лишь однажды такая попытка увенчалась успехом.
— И чем это закончилось? — жадно спросил призрак, забыв о субординации. Впрочем, какая субординация может относиться к бестелесному существу?
— Закончилось плохо для вызывавших, — ответила Лавиния. — Впрочем, мало никому не показалось. Темный вселился в предложенное ему тело сына вождя одной из оркских триб и, для начала, просто остановил сердца у всех, кого мог увидеть.