Катарсис
Шрифт:
Красный Камзол вскочил. Подбежал ко мне.
– Ты - охотник?
– Нет, - пожал я плечами.
– Почему ввязался в бой с Личем?
– Я не знал, что это такое. Люди звали на помощь, я поспешил.
– Как ты его убил?
– Из помповика. Ну, артефакт. Заряжен магией. Был заряжен. Весь боезапас я расстрелял, а потом и сам артефакт сломал о голову этой твари.
– Мы принесли, - вставил Клем.
– Ты такой великий воин?
– спросили от стола.
– Теперь - нет. Без помповика - я не много стою, - пожал я плечами.
–
– К Клему шёл. Услышал бой, призыв на помощь. Я же говорил.
Красный Камзол повернулся в человеку в плаще, как у того, которого Лич "выпивал". Маг? Наверное. Маг покачал головой.
– Ты лжёшь!
– взгляд Красного Камзола стал суровым.
Я посмотрел на мага. Детектор лжи, мать твою!
– Нет. Не лгу.
– Маг Разума не ошибается!
Я пожал плечами. Стража направила мечи на меня.
Откинулся кусок картины, что висел у стены, зашёл рыжий богатырь. Все сразу же склонили головы, Клем рухнул на одно колено, зашипел на меня. Ну и я, тоже, встал - на одно колено, так же склонив голову. Даже руки - также держал.
– Подожди, Нирос, успеешь выпотрошить северянина своим мозгоклювом. Клем, тебя зачем Вилал прислал? Да встань же ты. И ты, северянин, встань. Посмотрю на тебя. Давно людей с Севера не было. Слишком давно.
– Мой господин прислал меня рассказать Вам, Властитель о подозрительных несуразицах в землях Смотрителя Медных Вил.
– Так-так, - пробасил Светогор.
Понятно почему его называют Медной Горой. Ростом примерно 180 см, весом - под полтора центнера. И не только сала. Брюхо - не висело. А вот ширина плеч - губернатор Калифорнии позавидует. Руки - толще моих ног. Зелёные глаз смотрят из-за широкого носа. Волосы, усы и борода - как из медной проволоки. На здоровенных кистях - тоже медная поросль. А я думал, что стул больше - как символ власти. Типа, трон. Оказывается - физиология. И имея такого Властителя - меня Башней обозвали. Да я и выше лишь на десяток сантиметров. Ну, на полтора десятка сантиметров. Не больше. Броня у него, кстати, не стальная. Кожаная. С приклёпанными, внахлёст, чёрными пластинами. Кожа, кость, чешуя? Не металл - точно!
– Лич - это только начало. Кроме отряда, уничтоженного Личем, смертников не было. Через город не проходили, добытое не сбывали, лесники тоже никого не видели. Стало меньше Бродяг и оскверненных тварей. Обрадовались, сначала. Теперь - тревожно. Твари откочевали южнее и севернее. Были нападения обезумевших тварей на посёлки.
– Бегут? Что их так напугало?
– спросил Гора, глянул на Нироса, что в красном камзоле, - и Лич - вне Скверны. Не могли смертники его из Башни выманить. Не могли. Что их всех гонит?
Гора склонился над картой. Вот это здоровяк!
В это время открывается дверь, раздаётся оттуда слова:
– Гор, муж мой, ты слышал...
*****
Блин, ну нельзя же так! Нельзя! Я же не мальчик, шутки такие шутить со мной! Я жутко затрахан, невыспан, с перепоя, непохмелён, тут душно, дышать нечем! А я же не молод! Сердце зазбоило, зал поплыл перед глазами, стал сворачиваться - в точку. Голоса стали звучать протяжно и гулко, как в бочке.
Она! Сучка! Она - жена этого огра! Вот я попал! Гля-ка, муха! Всё! Кончилась сказка. Попёр откат. Сколько верёвочке ни виться - будет расплата.
– Ей, северянин, ты как?
– молодое лицо смотрит на меня.
– Полегчало. Вы бы тут проветривали, что ли, - бурчу я.
– А ты опохмеляться не пробовал?
– ухмыляется этот парень. У него синий плащ. Маг.
– Ты мне помог? Спасибо.
– Северянин! Не знал, что ты такой квёлый, - сочный бас рыжего бугая, - сомлел, как девица, и ещё и выражает недовольство нашим гостеприимством. Слышала, Лили?
Глаза полные ненависти. Узнала. Кланяюсь низко, говорю:
– Прошу простить меня Мой Господин, что позволил себе подобную постановку слов. Я не хотел оскорбить Вас. Я лишь хотел сказать, что я уже очень старый человек, вчера - перебрал малость, забыв о почтённом своём возрасте, а тут - является такая прелестница! Красота вашей юной супруги поразила меня в самое сердце и оно - не смело биться!
Глаз сучки - прожигали насквозь. А Гора - хохотал. Хлопал ладонями по столу:
– Лилька! Старая кошёлка! Он назвал тебя юной прелестницей! Ох, и ловок! Ох и льстец! Во, как! Учитесь, бестолочи! Вчера приволок в город толпу народа, полночи горланил песни, бил о голову посуду, прыгал с крыши на мостовую, за ночь перетрахал, поди, полгорода, утром перепугал всю Нечисть Проклятого Омута! Так покуралесил, что чуть не помер прямо у меня на глазах! А первое, что сделал, как очнулся - подлизал мягко. Учитесь! А ты мне нравишься, северянин! Всколыхнул ты наше болото!
– Я - не подлизывался, - довольно нагло, потому что громко и твёрдо сказал я. Назвал, сколько мне лет: - Для меня ваша супруга - девочка!
Лилия (теперь я знаю её имя), дернулась, вцепилась в руку Горы, сжигая меня взглядом ещё сильнее. Здоровяк посмотрел на неё, потом на меня, нахмурился:
– Но-но, северянин, не зарывайся!
Я склонил голову покорно.
– Ладно, ... Лила, ты что так вцепилась? Он пугает тебя? - спросил Гора.
– Он оскорбил меня, муж мой! Казни его! Он - соглядай наших врагов. Он - Тёмный!
– Да-а-а?
– удивился Гора, - соглядай? В таком возрасте? Или он - лжёт?
Маг Разума сказал что я лгу, но не про возраст.
– Соглядай? Странные лазутчики пошли нынче. Соглядаи не любят внимания к себе, но любят - втереться в доверие. А этот - нарывается на гнев Властителя, выставил себя посмешищем перед всем городом. Убил Лича. Убил? Ты убил? Или тоже - ложь.
– Я убил, - киваю.
И живой детектор лжи кивает.
Клем стоит бледный, как мел. Не жив, ни мёртв.