Катарсис
Шрифт:
– Мерзавец, - вздохнула сучка, - хитрый, льстивый, лживый. Ты же знаешь, что перстень не за твои услуги, а за молчание.
– Я дал тебе, девочка, слово, что не узнаю тебя.
– И нарушил его!
– Моё старое сердце не выдержало Вашей красоты, Миледи.
Смеётся. Наконец-то. Даёт мне руку, самые кончики пальцев. Целую почтенно, перстень - в её ладошке. Ловкость рук и никакого палева. Я не настолько туп, чтобы верить, что на нас сейчас никто не смотрит. Не слышат - верю. Но, пасут - точно! Стража -
– Пригласи меня на танец, - просит.
Подвести меня под эшафот задумала?
– Не думаю, девочка моя, что это здравая мысль. Ты - Властительница. Я - простолюдин. Моя голова мне дорога. Как память.
Опять смеётся.
– Ни к чему Вам, Миледи, тень на ваше честное имя. У вас прекрасный муж, прелестные дети. Не хотелось бы это разрушить.
Смотрит внимательно.
– Да нет у меня никаких планов на тебя, девочка! Нет. И не будет. То, что было - было прекрасно. И останется в моём сердце. И только там!
– Очень хочется тебе верить. Моя забава чуть не кончилась неприятностями. Из-за тебя. Проводи меня.
– С удовольствием, девочка моя. Но, разве я добивался твоего внимания? Я сам оказался в этом щекотливом положении - случайно. И хочу - только унести ноги.
– Надеюсь на твоё слово.
– Да, девочка моя.
– Почему ты называешь меня так?
– Ну, до меня же - ты и была девочкой. В некотором смысле. Так? Кроме того - ты очень юна, прелестница.
Она смеётся заливисто. И - краснеет. Чудно!
– На нас все смотрят, - шикаю я.
– Пусть. Сегодня я жду тебя там же. Мне понравилось.
Ага, все испытания и твои нехитрые логические ловушки я прошёл. Больше ты не будешь меня пытаться под топор палача засунуть?
– К мужу, лапушка. Удиви его. Удивишься сама. А про меня - забудь.
– Ты желаешь рассердить меня? На дыбу захотел?
– Если мы сольёмся ещё раз - я тебя совсем полюблю. А я - не разделяю любимых с другими мужиками. Я их убью. И мужа твоего.
Смеётся:
– Наглец! Ты уже наговорил на пыточную темницу.
– Не думаю, что тебе выгодно, если палач - разговорит меня. И мужа твоего я - зауважал, дети твои - приглянулись. Не хочу это порушить. Кроме того, что я буду с этим делать? Со всеми этими замками, землями и всеми этими холуями? Я жутко боясь ответственности. А от их мягких языков у меня будет сыпь. Нет, власть и я - несовместимые понятия.
Опять смеётся, стучит меня кулаком по шее. Привстав на носочки и вытягиваясь. Хотя, я - склонил шею, чтобы ей было удобнее. Опять смеётся.
– Рад что ты развлёк мою жену, северянин, - слышу бас.
Поклон, не сломается шея. А от топора - запросто. Когда же я свалю из этого мерзкого места? Все эти политесы! Мать... мать... мать...
Опа! Клем тоже появился. Судя по задумчивой морде - не юбки задирал. Перевожу взгляд с Клема на медного лорда. Вместе с рыжим бугаём пропали, вместе - появились. Ну, плюс-минус, о понятии "палево", она же конспирация, имеют представление. Совпадение? Не думаю. Вижу, что просчитал рыжий направление моих мыслей, улыбнулся:
– А ты полон талантов, северянин. Иди ко мне на службу.
Су... не буду больше, Лила - напряглась.
– Мой господин, я и так служу вам всем, что умею. А при дворе мне - душно. Я привык к просторам леса...
– И Скверны...
– подсказал рыжий.
Я склонил голову.
– Он говорит, что у него - сыпь от мягких языков подхалимов, - посмеиваясь, сказала Лила.
Ого! От смеха лорда и стёкла могут вылететь. Красный здоровяк, от смеха ещё более покрасневший, махнул на меня рукой. Я осмелился понять этот жест, как "Пшёл вон!" и с галопом поскакал в наступление - в тыл. Ну, как галопом. Учитывая, что спиной к лорду поворачиваться - оскорбление, то мужественным аллюром рака. Есть такой. По дну ползает. Назад быстрее, чем вперёд.
– Уф!
– Выдохнул я, - Клем, давай свалим отсюда! И побыстрее! Мне так тут понравилось, что спина - мокрая от страха!
Ну, вот, глаза Клема перестали быть стеклянными. Кивнул. Мы предприняли героический манёвр с выходом противнику в тыл. А именно - из замка. На ходу затягиваю ремни бронника. Ни минуты не могу быть здесь!
– Не поверишь, но я так хочу обратно в кузню, что аж по ногам кипятком брызжет, - делюсь своими впечатлениями с кузнецом.
– А не надо было так дерзить Властителю и вообще...
– О чём договорились с рыжим?
– Не говори так о нём. Нет, ты точно не помрёшь своей смертью! Он у меня камень купил.
– Вот это поворот! И сколько? Много мы потеряли?
– Две тысячи и двадцать возов угля.
Я аж свистнул.
– Видать, сильно камень нужен.
– Любит он свою Лилю. А Живчик - уже старый. К нему очередь за омоложением знаешь какая? Его тоже заинтересовать надо. Это - все знают. Ну, не все, но...
Я схватился за голову. Куда я сунул свой... нос! Нах! Нах! Валить, валить, пока ноги не выдрали!
Отступление
– И чем он тебя так покорил, старая ты моя кляча?
– спросил, откинувшись на подушки медноволосый гигант.
– С чего ты взял?
– удивилась Лила, гладя объёмную грудь мужа.
– Ты вся задумчивая, улыбаешься. О ком ты ещё можешь думать, как не об этом северянине? Он единственный, кто разогнал твою тоску.
– Ничего от тебя не скроешь. Он меня назвал "девочкой".
Лорд оглушительно рассмеялся. Лила ударила его в живот кулаком. С таким же успехом могла бы и стену ударить. Села, отвернулась.