Катерина
Шрифт:
– Катерина, – обратился ко мне Скотт, сидя рядом с мамой. – Пока тебя не было, мы посоветовались и приняли решение, что нам нужно ехать сейчас. Я, немного опешив, посмотрела на маму, – она покорно кивнула.
– ЧТО?! А мое мнение вы спросили? Мне уже не шесть лет, чтобы вы за меня решали! Я сама знаю, чего хочу и чего не хочу! И уж я точно не хочу никуда ехать! Мне и здесь хорошо! А вы хотя бы ради интереса могли спросить мое мнение! – Разозлившись, я встала из-за стола и отчитала родителей. После чего направилась в свою комнату.
Зайдя к себе, увидела посреди комнаты мою дорожную сумку. «Они уже и вещи за меня собрали»! – обиженно подумала я. У меня на глаза навернулись слезы, я села на кровать лицом к окну и стала тихо плакать. Тут ко мне кто-то постучался. Быстро утерев слезы, я грустно спросила:
– Кто?
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул отец.
– Можно, я войду?
– Нет. Это что-то изменит? – злилась я.
Он вошел и закрыл дверь.
– Катерина, послушай, так нужно. Ты видела в парке этого ненормального, он хочет отомстить мне, причиняя вред тебе. И он не остановится ни перед чем, тем более, если я буду далеко от тебя.
– Так оставайся здесь, в чем проблема?
– Дочка, я бы остался, но это не возможно.
– У меня здесь школа, и друзья, и мама.
– Вопрос со школой уже решен, год окончен и завтра у тебя начнутся летние каникулы. С мамой и друзьями ты можешь общаться по скайпу.
– Ты всё решил за меня, вы с мамой всё решили за меня! Я не хочу уезжать! Не хочу! – злилась я и стала уже кричать на отца.
– Детка, пойми, там ты будешь в безопасности. Я обещаю, всё будет хорошо. Хочешь, договоримся, что если тебе там совсем не понравится, то ты вернёшься через неделю, хорошо?
– Обещаешь? – с надеждой спросила я.
– Обещаю, – уверенно произнёс отец и обнял меня. – У нас есть еще два часа, ты можешь пока отдохнуть. – С этими словами Скотт вышел из комнаты. А я позвонила подругам и известила их о своём отъезде.
Спустя двадцать минут они были у меня дома, в моей комнате.
– Катя, ты в своем уме? Здесь ведь твой дом, твоя семья и мы.– Расстроилась Илин.
– Это не мое решение, я не хочу уезжать.
– Так почему не останешься? – спросила Олив.
– За меня уже всё решили и сделали, моего мнения не спрашивали, можно сказать, меня принудили, но, я внесла свою поправку, если мне не понравится, а мне не понравиться, я через неделю вернусь обратно.
Мы просидели в комнате до последнего, пока в комнату не вошел отец и не сказал, что пора ехать. Мы с подругами вышли на улицу, ожидая такси.
– Как доберешься, позвони – сказала Олив и крепко обняла меня.
– Постарайся вернуться, Катя, – с легкой дрожью в голосе сказала Илин и тоже обняла меня.
– Я постараюсь.
Девочки направились в сторону дома, а так как машина еще не подъехала, я зашла в дом. Мама и папа сидели на кухне, и о чем-то говорили. Я подошла к ним, села рядом с мамой и крепко обняла ее, и слегка прослезилась.
– Не плачь, дочка – утешала меня мама. – Всё будет хорошо. Я люблю тебя, мы с Ником не пропадём.
Я встала и пошла в комнату к брату. Постучала в дверь и спросила
– Ник, к тебе можно?
– Да, – услышала я его тонкий голосок.
– Я скоро уезжаю, – я зашла к нему и встала возле двери. Брат сидел за своим письменным столом и что то писал на листке бумаги.
Расположение его комнаты было точно такое же, как и у меня.
– Я знаю.
– Ты все время просидел в комнате и ни разу не вышел.
– Я не хочу, чтобы ты уезжала. – Не отрываясь от стола, говорил он.
– Ник, я тоже не хочу, но мне приходится, – грустно проговорила я, понимая, что не могу сдержать слезы. Я сделала шаг в его сторону. Он быстро сложил листок пополам, подбежал, обнял меня крепко и отдал листок.
– Откроешь его, как будешь в самолете.
– Хорошо Ник. – После чего я не выдержала и расплакалась. Я присела на корточки, чтобы быть с братом одного роста. Он обнял меня за шею и крепко-крепко сжал.
– Я люблю тебя – сквозь слезы говорил маленький Николс.
– И я тебя очень люблю.
Тут мы услышали голос мамы:
– Катя, машина, – крикнула негромко она.
Я взяла брата на руки, не смотря на то, что он был уже достаточно тяжёлый, вышла с ним из комнаты и направилась к выходу.
Такси уже стояло и мама что-то говорила отцу, я подошла к ним, и поставила Ника на землю.
– Береги ее Скотт, она у меня одна, – сказала мама отцу.
– Не волнуйся, всё будет хорошо, Одри, – ответил он маме и тут же обратился ко мне: – Катя, иди в машину, твоя сумка на заднем сидении.
Я еще раз обняла брата и поцеловала в макушку. Обняла напоследок маму и, поцеловав в щеку, пошла к машине, следом за мной шел отец. Мы сели в такси и направились в аэропорт. Доехали мы быстро и еще пятнадцать минут ждали самолет. Вскоре мы уже летели в Ратленд. А так как лететь нам несколько часов, и в самолете я летела впервые, меня слегка укачало. Я решила, что будет лучше, если я постараюсь уснуть. Но перед этим, как и обещала брату, я открыла его листок, который он дал мне перед уездом. На листке с одной стороны был рисунок: дом, мама, он, и я, а на другой, очень старательным, но еще не выработанным и не умелым почерком написано «Катя, мы тебя очень любим, возвращайся скорее, я скучаю». От этой открытки мне стало очень грустно, я прослезилась, но вскоре успокоилась и постепенно заснула.
Не знаю, сколько я спала, но проснулась от папиного толчка в плечо.
– Что такое? – Сонным голосом спросила я, пытаясь прийти в себя.
– Мы идём на посадку.
– Уже прилетели?
– Да – усмехнувшись, ответил отец.
– Сколько я спала?
– Долго, – С улыбкой ответил отец.
В этот момент самолет уже сел и нас уведомили, что можно выходить. Как только я вышла из самолета, меня ослепил яркий свет солнца, я медленно спускалась по трапу, следом шел отец.
– Удивительно, в нашем городе светит солнце, это что-то новое. – Шутливо проговорил папа. – Поедем, нас уже ждут.