Катилось колечко на снежное крылечко
Шрифт:
Ольга Николаевна помогла дочери подхватить парня и отнести на диван. Они сняли с него пальто и шапку. И Наташа стала шарить в карманах его пальто — нужно было найти ключи от его квартиры и отнести Толика на его собственный диван. Но Ольга Николаевна сказала, что он совсем нетранспортабелен, пусть отлежится у них дома. Сразу видно, что у человека стресс. Что-то случилось. Пусть уж почувствует себя в приятной домашней обстановке.
— Какое почувствует?! — возмутилась Наташа. — Разве это бесчувственное тело на что-то способно?!
Ольга Николаевна хитро усмехнулась. Тело-то, может, и ни на что не способно, а вот его вид, вполне возможно, приучит дочь к мысли о том, что мужчина на их диване не так уж и плохо смотрится. Пусть девочка привыкает к переменам.
— Почему это он напился? — продолжила недоумевать тем временем Наташа. — Раньше ни грамма спиртного в рот ни брал.
— Он же пояснил, — миролюбиво улыбнулась Ольга Николаевна, — сегодня праздник — День пищевой промышленности.
— А мы-то каким боком к этому торжеству?
— Я полагаю, Наташенька, в качестве поддержки. По всей вероятности, у Толика мама повар. Или папа шеф. Шеф-повар.
— Разве у него есть родители?
— У всех есть родители, деточка. Даже у нашего Толика.
— У нашего?! Только через мой труп.
— Доча, остынь, посмотри, какой он привлекательный мужчина.
— Кто, мама?! Ты что, бредишь?
Ольга Николаевна сделала паузу, взглянув на плакат с брюнетом. М-да, никакого сходства с гостем.
— У него брутальный лоб!
— Лоб?! Мама, что ты говоришь, как лоб может быть брутальным?
— Наташа, детка, а ты присмотрись к нему хорошенько. У него и нос подает надежды…
«На ваше совместное будущее», — захотела договорить Ольга Николаевна, но вовремя промолчала. Толик Ворошилов в этом время икнул, пукнул и пустил слюну.
— Неприглядный вид, — поморщилась Наташа и с удвоенной энергией принялась искать его ключи.
— А у кого в таком состоянии вид приглядный! — схватилась за соломинку ее мама. — Может, у человека горе случилось! Может, его тоже с должностью пронесли!
— Что? — более благодушно посмотрела на спящего парня Наташа. — Думаешь, и он?..
— А то, — взмахнула руками Ольга Николаевна. — Посмотри, как он от этого страдает!
Толик выпустил еще пару слюнявых пузырей и захрапел. Если он и страдал, то по другому поводу, и его, этого повода, было не видно вооруженным глазом.
— Пусть бедный мальчик, которому в жизни так не повезло, отоспится у нас, — сказала Ольга Николаевна, почувствовав слабину дочери.
— С какой это стати? — менее агрессивно пробормотала Наташа.
— С той, что мы для него добрые, единственные души в этом жестоком мире!
— Мамуль, ты чего сегодня начиталась? Какой жестокий мир? Этот Ворошилов скотина, напился по непонятному поводу и заявился ко мне, испортив такой хороший вечер. Впрочем, день выдался дрянь, так и вечер стремится туда же. По крайней мере, ночь я собираюсь провести спокойно.
И Наташа потрясла перед матерью ключами от квартиры соседа.
— У него была уважительная причина, я знаю.
— Мама, о чем ты?
— О тебе. Мальчик в тебя влюблен!
— Где ты видишь здесь мальчика?!
— Вижу, да — на этом диване! И он хочет на тебе жениться и родить детей!
— Прекрасная перспектива! — рассмеялась Наташа и принялась расталкивать непрошеного гостя.
— Подожди, — взмолилась Ольга Николаевна, — пусть он проведет у нас ночь!
— Для чего? — прищурилась Наташа. — Чтобы после этого он был обязан на мне жениться?! Эх, мама, твои темные намерения шиты белыми нитками.
— Наташечка, это ненормально, что тебе двадцать восемь лет, и ты все еще не замужем.
— Это нормально, мама. Это нормально. Я никогда не выйду замуж и детей рожать не стану.
— Как же так?! А мои внуки?
— Знаешь, мамуль, ты такая эгоистка. Но я все равно тебя люблю. Тебя! А не Толика Ворошилова, какие бы неприятности ни сваливались на его дурную голову. А сейчас помоги мне отнести его на ту жилплощадь, в которой он зарегистрирован.
Ольга Николаевна пожала плечами. Ну, что она еще могла сделать? А так было бы хорошо, по-семейному: Толик на диване, Наташа в кресле, она у ноутбука…
Теперь точно придется искать капризной, слишком разборчивой дочери парня на сайте знакомств. Ольга Николаевна посмотрела на брутального брюнета, даже показалось, что он подмигнул ей с плаката, и вздохнула.
Транспортировка несостоявшегося жениха заняла больше часа. Толик, словно чувствовал, что его навеки бросают, сопротивлялся. Покидать диван Мягковых решительно отказывался. Жестокая Наташа предложила стукнуть парня чем-нибудь тяжелым по голове, чтобы в полной отключке доволочь его до квартиры. И там уже вызвать «Скорую помощь». Ольга Николаевна не смогла допустить членовредительства. Она попыталась мирно урегулировать процесс возвращения соседа в родные пенаты, но Толик схватился за подлокотник и заявил, что отныне будет жить с Наташей.
Та возмутилась, а Ольга Николаевна громко согласилась с этим предположением, здраво рассудив, что молодым в наше время лучше жить отдельно. С этим, как ни странно, согласился и Толик, дав себя увести. Мать и дочь Мягковы заботливо положили соседа на его собственный родной диван, где он забылся глубоким сном.
— Надеюсь, — сказала Наташа маме, когда они вернулись домой, — ты не считаешь, что это был мой последний и единственный шанс!
— Конечно, нет, дорогая.
На самом деле Ольга Николаевна понимала, что экстремальный поступок Анатолия лишь отдалил его от ее дочери. Глупец! Ни на что более романтичное, чем напиться и заявиться к девушке, он не способен.