Катунь Коварная
Шрифт:
Вор! – Подумала Миронова. Она открыла глаза и решила во что бы то ни стало задержать или прогнать его. А скорее всего, напугать до полусмерти, чтобы потом неповадно было шариться по чужим домам.
– Точно вор! – Снова подумала Миронова и, увидев рядом небольшой отрезок плинтуса, взяла его в руку.
Дождавшись, когда, этот самый воришка, зайдет в комнату, где она пряталась, Миронова, набрала побольше воздуха в легкие и с неистовым криком вскочила из-за печки, как в военное время, заорав:
– Стой, кто идет!
Ходящий по комнатам, от неожиданности, бросив фонарик на пол, закричал еще громче ее и бросился бежать напролом. Но в сумерках перепутав направление, он побежал прямо на Миронову и через мгновение, сбив ее с ног, рухнул на нее всем телом,
Миронова понимала, что вошедший вор, совершенно не ожидал, встретить здесь живого человека и поэтому был сильно напуган. Но при столкновении с ним, она поняла, что это был мужчина, большого роста и крепкого телосложения. Она понимала, что нужно было что-то делать, чтобы задержать его и чтобы самой как-то не пострадать. А главное надо было узнать, кто этот человек. Ну и самое главное, ей подумалось, что она одна не сможет с ним справиться и ей нужно позвать, кого-то на помощь.
Вечером, Петриков приехав с работы, отпустил шофера домой и, отужинав, уже по темноте, взяв фонарик, решил прогуляться на новостройку своего дома. Он хотел проверить, как идут дела у строителей, да заодно прибраться и запереть двери да калитку. Обычно рабочие, после окончания много чего забывают. То напьются, то еще чего-нибудь. А ему нужно было побыстрее, чтобы они закончили строительство и побыстрее переехать в новый дом. А здесь, проверяя все в доме, он вдруг наткнулся на кого-то, кто так неожиданно и страшно закричал, что было сил. Здесь любой, самый спокойный, от неожиданности потеряет дар речи. Вот и он, Виктор, тоже испугался, хотя был совершенно не из пугливых.
– Вор! – Подумал Петриков, – надо его, как то брать. Ну и здоровый же, зараза! – Петриков начал придумывать план, как захватить, нежданного гостя. Но фонарик светил на середине комнаты, все больше в его сторону и он не видел лица, этого грабителя.
– Надо быстро подняться и взять фонарик, – решил Петриков, – а потом уже посветить на него и там я уже его уработаю. – Подумал Виктор.
– Что же сделать? – Миронова быстро начала придумывать, как задержать грабителя. Она обратила внимание, на лежащий и светящийся фонарик, и решила быстро добраться до него и посветить в лицо этому вору.
– Да, тогда я точно узнаю, кто это! – Решила она и, собрав все силы, резко кинулась за фонариком. Как будто они договорились. Или им был дан старт со стороны, и они в один миг кинулись за светящимся фонариком, набирая невероятную скорость. Вновь, не ожидая таких действий, друг от друга, они столкнулись лбами у самой световой черты. Острая боль пронзила их головы, и тело женщины, не выдержав под массой здорового мужика, с грохотом упало на новый, застеленный деревянный пол.
Петрикову все-таки удалось первому схватить фонарик. Упав на Миронову, он спешно посветил ей в лицо. От такой борьбы, косынка Мироновой свалилась с головы и рыжие густые волосы, огненным ореолом рассыпались на свежевыструганных досках.
Виктор уже готов был нанести удар кулаком грабителю. Но, до боли знакомое лицо, заставило войти его организм в полное оцепенение. Он застыл с занесенным над Настиной головой кулаком. Петриков готов был встретить здесь кого угодно, только не Миронову. Много ночей, ворочаясь на кровати, он лихорадочно думал о ней. Он думал, о том, что же такого в этой некрасивой женщине, что могло так заставить его думать о ней. В чем секрет, этой привязанности. И почему ему так приятно с ней быть в любовных утехах. Виктор много чего думал и сравнивал эту страсть со всеми женщинами,
Миронова лежала на спине и не могла пошевелиться под такой внезапной тяжестью. Она думала, что все, это настоящий конец. Вот сейчас этот грабитель, ударит ножом или еще чего. Настя не могла видеть лица соперника, так как уже было довольно темно, и свет от фонаря направлен был на ее лицо. Новый страх серой мышью закрался в ее сознание.
– Вот и все! – Подумала она.
От этого страха, ее руки вялой тряпкой обмякли, и силы начали покидать ее. Казалось бы, еще немного и она потеряет сознание, толи от страха, толи от того, что она сильно ударилась об этого грабителя и об стену.
– Настя! – Миронова, вдруг услышала свое имя.
– Настя Миронова! Ты что здесь делаешь? – Немного придя в себя, спросил Виктор.
Миронова, поняла, что это не совсем грабитель, и он ее узнал. Но более того, она услышала до боли знакомый голос. И она ощутила самый знакомый и незабываемый запах человека, о котором она думала последнее время.
– Виктор Андреевич? – Не совсем уверенно прошептала Миронова.
Она хотела еще, что-то спросить, но мысли ее перепутались, и она начала говорить какие-то слова совершенно невпопад внезапной встречи.
Петриков, освещая знакомое лицо, сейчас видел ее совсем рядом и она была в свете фонарика совсем не такая, как в обычной жизни. Она была совсем не такая, когда он ее видел на работе. Сейчас она лежала на полу, с красивыми распущенными волосами. Ее рот был немного приоткрыт и белоснежные ровные зубы отражали яркий свет фонаря. Он видел, как она что-то шептала полузакрыв свои глаза. И он, смотря и слушая ее ворчание, совершенно непроизвольно поцеловал ее в пухлые губы, которые оказались теплыми и влажными. Настя, почувствовав нежный поцелуй, тихо и протяжно застонала, выгибая от удовольствия спину. Ей было уже совершенно наплевать, на то, что произойдет дальше. Ей хотелось застыть навечно в этом поцелуе и она, собрав свои силы, обняла голову Виктора и отдала всю теплоту и нежность его пытливым губам. Все остальное не имело никакого значения. Их губы слились в один долгий и жаркий поцелуй, а руки делали свое дело. Они незаметно для себя освободились от стесняющих их одежд, и ждущие тела жадно слились в единую скульптуру, глубоко проникая друг в друга. Они отдавали себя до самой последней искорки, изредка вдыхая воздух, как рыбы, на берегу, жаждущие попасть в воду. Невзирая на острые занозы струганных досок, Настя и Виктор предавались страстным ласкам на деревянном полу нового дома. Это было похоже на танец дьявола и сатаны или на какой-то древний обряд. Виктор все глубже и глубже проникал в нее и она, чувствуя его силу, подавала себя ему, отменив все запреты.
Забыв все невзгоды, обиды и трудности. Все те долгие ожидания, мысли и недосказанности. Переступив все пороги, красные линии и запреты нравственности, они выпивали друг друга, как путник пустыни пьет долгожданный глоток воды, наслаждаясь долгожданной мечтой своей радости. Они были одни в своем сознании, издавая глухие стоны, которые разлетаясь по стройке дома, вязли и глохли в стенах и деревянном потолке. Лишь ночная преступница, огромная желтая Луна, бесстыдно накатывалась своей массой на темнеющий небосклон и своим круглым лицом пыталась заглянуть в проем окна, где на голом полу в приятных конвульсиях и судорогах, обожженные друг другом, неистово переплелись своими телами двое. Они не хотели н чего говорить друг другу. И так без каких-либо слов было все ясно и понятно. Не нужно было ни каких обсуждений. Что-то другое заставляло их немного отдышавшись вновь слиться в одном долгом поцелуи и сплести тела отдавая ближнему всю свою энергию до конца. Любовный агрегат вырабатывал невероятную энергию, что даже новенькие стекла на окнах начали затуманиваться от горячей влаги, которая оседала на них влажным запотеванием, как бы закрываясь влажной занавеской от желтой непрошенной бесстыдницы, которая уже всем своим ликом смотрела на все происходящее в комнате.