Катя
Шрифт:
Наконец-то машина остановилась у моего дома. Демидов обернулся и как-то странно на меня глянул. Я решилась спросить.
— Кир, они меня шлюхой обозвали. За что?
— Ты ничего не помнишь, наверное. Твоя подруга на днях затащила тебя на вечеринку в общагу.
— Это я помню. Она уговорила меня сходить на пару часов после занятий. Все пили вино, а я сок. Потом Ирка с парнем куда-то ушла и дальше я проснулась на кровати, подруга сказала, что нужно идти домой. Голова болела, но ведь я не пила, — смущённо ответила я.
— Я тоже
Прикрыла рот рукой, было до ужаса стыдно. Что мне подлили в сок? Я этого даже не помню.
— Кто были эти гады?
— Ребята с соседнего факультета. Они тоже были на той гулянке. Ничего, пару дней посидят в комнате, залижут синяки. Кстати, они сказали, что настоящего изнасилования не было.
— Спасибо, Кирилл.
Я попрощалась и вышла, потом помчалась домой, сглатывая слёзы. За что так со мной? Что я им сделала?
Глава 5
Я стою на улице, меня, маленькую, держит за руку какой-то мужчина. Мама напротив нас с разъярённым лицом.
— Ты зачем ей куклу купил?! — орёт мать.
— Что в этом такого, Наташа? Катюша попросила куклу, я отец, имею право дарить, — виновато говорит мужчина.
— Нам от тебя ничего не надо! Пошёл вон отсюда!
Мама вырывает у меня из рук куклу и кидает в мусорку неподалёку. Я начинаю реветь. Мужчина пытается защитить меня. Обнимает ласково и успокаивает. Мама хватает за руку, вырывает из тёплых объятий.
— Харе ныть, Соколовы не ноют. Замолкни, дебилки кусок! Не ребёнок, а размазня! Какой папаша, такая и дочка, — оба умственно отсталые! — орёт мама, и мне прилетает затрещина.
— Ты совсем охренела, ребёнка бить! — к ней подлетает мужчина.
Мама тычет пальцем в его грудь и говорит грозным ледяным голосом:
— Ну, ты, донор спермы, ещё раз к моей дочери подойдёшь — и я тебя посажу. Найду, за что и посажу. Я воспитаю из этой размазни настоящую львицу, и советчики, вроде тебя, мне не нужны.
Мать тянет меня за руку к машине.
— Папа! Пап! — ору я и просыпаюсь.
Значит, у меня был отец, просто я его почти не помню. Где он сейчас? Почему мы больше не общались?
Сворачиваюсь калачиком и реву. Всё так несправедливо! Если верить сну, папа меня по-настоящему любил. А я не могу не верить сну, потому что в памяти всплывает мой выпускной бал в детском саду. Я вижу папу, бегу к нему, но он быстро уходит. Мама возвращает меня назад и говорит, что там никого не было.
Пытаюсь уснуть, и мне это удаётся, а утром я с трудом выхожу завтракать. Придётся сидеть с матерью за одним столом.
— Мам, я сегодня иду на день рождения, — говорю я за завтраком.
— Хорошо, дам тебе пятьсот рублей, — отвечает мать, не отрывая взгляда от планшета.
— Мам, ты чего? — спрашиваю недоумённо.
Мама поднимает голову и смотрит на меня прищуром серых глаз.
— Я не намерена отваливать деньги твоей нищей подружке, ей и пятьсот рублей за счастье.
Я начинаю внутренне закипать, пробую говорить как можно спокойнее. Всё равно голос срывается на визгливый фальцет.
— Мама, у Иры день рождения уже был. Меня пригласил в клуб Кирилл Демидов. Сын владельца корпорации «Демгруп». Как ты себе представляешь, я прихожу и говорю: вот подарок — пятьсот рублей? И вообще, мне карманные нужны. Деньги закончились.
Родительница кривится недовольно и выдаёт грозно:
— Не визжи?! Переведу на карту пять тысяч — подарок и десять — карманные. Мне, между прочим, сегодня машину покупать. И вообще, я бы Демидову ни гроша не дала. Наши семьи давно враждуют. Раз обещала прийти, то ничего не поделаешь. Больше с Демидовым не общайся, голову откручу.
Вот всегда она такая, жадная до денег. Слово «скупердяйка» — даже не про неё, тут прямо маниакальная скупость.
Мама всегда одевала меня в брендовые шмотки. В школу подвозила. Забирал — мамин водитель. Мне выдавалось минимум денег в месяц на школьные обеды, ну и тысяча на всякий случай. Одноклассники могли бегать по кафешкам, приглашать друзей. Надо мной всё время ржали. Матери было всё равно, она говорила, что все деньги потом достанутся мне, а сейчас я должна научиться отвечать на злые слова в свой адрес.
О да, сама она оскорблять не стеснялась ни меня, ни подчинённых. Держала всех в ежовых рукавицах. Что-то не так и сразу затрещину — это мне, а подчинённым летел отборный мат. Если работник ходил в любовниках, то пощёчина — плёвое дело.
Меня всё время удивляло, как мужики с ней связываются? Она никого не содержала. Подарок на день рождения, Новый год и двадцать третье февраля и то недорогой. И тем не менее к ней липли, возможно, из-за красоты.
Я привыкла жить скромно. Не торчала вечерами в клубах. По сути, мне большие карманные деньги ни к чему, скоро окончу институт и начну зарабатывать сама.
Утыкаюсь в тарелку с овсянкой. Каша застревает в горле, но я должна её есть. Соколовы же не вредничают, едят всё подряд, если нет аллергии, разумеется.
Сразу после завтрака едем в салон автомобилей. Мама выбрала самый лучший, где продают разные модели и марки. Я бы и на б/у согласилась, лишь бы мне купили то, что хочу.
Проходим по рядам шикарных и не очень тачек. Мама слушает консультанта вполуха, потому что быстро движется к только ей понятной цели. Я залипаю на небольшой красной машинке. Такая красивая, прямо вау, не могу оторвать глаз.