Кавказ без моря
Шрифт:
— Почему? — спрашиваю я, в то время как горничная Алена вкатывает на столике заказанный по телефону обед из трёх блюд.
— Это для меня или только для него? — интересуется Вадим, оглядывая стройные ноги Алены.
— Уж как хотите, — улыбается она. — Был заказан один обед. Могу принести второй. Ёжик! Какая прелесть! Так что, нести второй обед?
— Благодарю. Я сыт. Заказано для гостя.
Вадим сосредоточенно похрустывает салатом из огурцов, принимается за фруктовый суп, все так же молча поедает телятину с жареной картошкой. Перед тем, как приняться за ежевичный кисель, мрачно сообщает:
— Моя
— Подумаешь, невидаль!
— Да! Но муж — директор этой столовой Он что-то заподозрил. Дуся звонила ночью, сказала, что этот грубый кавказский человек хочет пристрелить меня. Что вы смеётесь? У него вся милиция в руках, все, кого он кормит, вся местная власть. Убьёт, и ему ничего не будет!
— Если убьёт, вам-то уже будет всё равно, — меланхолично отзываюсь я. — Не так ли?
— Послушайте, шутки шутками, а вы не могли бы попросить Шамиля, чтобы он тоже перевёл меня в эту охраняемую гостиницу?
— Сами и попросите. Это же ваш давний приятель. Вы сюда ездите постоянно как худрук студии. Я здесь ничто.
И вот тот самый человек, который только что съел неплохой обед, и, казалось бы, должен быть настроен благодушно, устраивает настоящий скандал, истерику.
— Верно, вы здесь — ничто! Не понимаю, почему с вами тут носятся, словно с шахом персидским! Шамиль заботится о здоровье, посылает с Хасаном в горы дышать чистым воздухом, покупает рубашки в закрытом распределителе.
— Какие рубашки?
— Импортные! Советовался со мной о размере — сорок первый или сорок второй. — Вадим указывает на лежащий на диване пакет. — Чем вы их тут всех покорили? Приглашают в гости на пиры, в форелевое хозяйство, где рыбачит Брежнев… Живёте теперь в гостинице, где останавливаются первые секретари.
— Вадим, все благодаря вам! Вы меня познакомили с Шамилем Аслановичем, всё закрутилось из-за вас, — говорю и чувствую, как ёжик топчется вокруг моих ног, влезает на ботинок. — Видит Бог, я палец о палец не ударил, чтобы поселиться в этой гостинице.
— Да? Напрасно вы привлекаете в свидетели своего Бога! Каким-то образом распространили здесь миф о том, что якобы можете отыскивать клады, о своих феноменальных способностях. А эти провинциальные дураки поверили. Словно с шахом персидским носятся! Уверен, Шамиль тоже поддался этим чарам, чего-то хочет от вас!
— Кстати говоря, чего? Как вы думаете?
— Не знаю.
— Вам-то откуда известно, будто я могу отыскивать клады? Кто вам сказал? Мы познакомились, когда вы пришли с моей потерянной записной книжкой. Давно хочу спросить, скажите честно, вы тогда уже знали о моих «чарах»? — Испытующе смотрю на Вадима, остановившегося передо мной на ковре посреди гостиничного номера.
— И не подозревал!
— Но кто-то же первый сказал вам об этом Кто? Осторожно! Не наступите на ёжика.
— Когда я подобрал в телефонной будке на Соколе эту записную книжку, я увидел там фамилии кое–каких знакомых, естественно, позвонил им в свободную минуту. Из праздного любопытства — кем может оказаться владелец книжки. В тот день я в очередной раз поссорился с женой! Эта сука вывела меня из творческого состояния. Среди прочих номеров там у вас записан и тбилисский телефон моего случайного знакомого, археолога Нодара. Тут мне стало совсем интересно, овладел азарт поиска, я позвонил и туда, в Тбилиси. Нодар сказал, когда я прочёл ему фамилии известных москвичей, которых я уже обзвонил — «Это почти наверно, тот парень, который нашёл мне в Археополисе захоронение до нашей эры!» Нодар-то и дал номер вашего телефона, просил передать привет.
— Привет вы не передали, зато, когда были здесь до меня, протрепались об этой истории Шамилю Аслановичу.
— Нодар, Нодар рассказал, за дружеским столом. Все-таки необычный сюжет. Тем более, ваше имя ему уже было откуда-то знакомо.
— Откуда? Он-то и надоумил вас пригласить меня в качестве доработчика сценария, так? А ему-то что нужно найти?
— Шамиль, конечно, плод системы, но лично абсолютно честный человек. Боюсь, свернёт себе шею. А этого мне бы очень не хотелось…
— Понятно. Прекратится ваше худручество… Ну, теперь-то вы осознали, что я не распускал о себе никаких слухов? Действительно, всем, что здесь со мной происходит, я обязан только вам и Нодару. Не порите истерику. Давайте думать о том, как мне поскорей убраться, уехать. Сегодня одна девушка так и сказала — «Спасайтесь отсюда!».
— Ваша горничная? Алена? Она дежурит круглые сутки? И по ночам?
— Не горничная. Не Алена. Поговорите с Шамилем Аслановичем, чтобы он отпустил меня через два дня. Дело своё я сделал, гонорар получил. Он сам сказал, что на съёмках я практически не нужен. Узнайте, чего он от меня ещё хочет? Может, отчалим вместе, тем более, вас хотят застрелить.
— Вам хорошо веселиться, иронизировать! Вам не нужно художественно руководить этими идиотами Ремзиками и Рафиками. Муж моей Дуси, говорят, на самом деле, патологический ревнивец, сумасшедший. В отличие от вас, я не могу уехать до окончания съёмок и монтажа.
— Ох, Вадим, дорого же обошлась вам эта Дуся!
— Она милая, жаркая. Натаскала мне в номер две сумки зелёных огурчиков. Парниковых. С пупырышками и жёлтыми цветочками! У них в столовой всегда есть. Круглый год!
— Вадим, хочу сделать официальное заявление: мы с вами ведём здесь фантастическую жизнь. Каждый по–своему. Что, не так?
— Тогда зачем же вы торопитесь с ней расстаться? — он вдруг помягчел, смотрит на часы. — Если уедете, мне будет вас нехватать. Кстати, зачем, собственно, я приехал. Великое творческое предложение Ремзика заключается в том, чтобы, пока не поздно, переделать местного мастера производственного обучения на приезжего русского! Так сказать, учит старший брат… Идея, к сожалению, понравилась Шамилю. Теперь вам придётся заменить не только имя, но и поговорки, прибаутки и т. д., по всему сценарию.
— Ремзик меня не удивляет. Но каков Шамиль Асланович! Нет уж, друзья, меняйте как-нибудь сами…
— Что ж… Мне пора возвращаться в павильон на вторую смену. Может, вместе?
— Жду Нодара. Сегодня должны выехать в какой-то Тархыз.
В дверь стучит и заглядывает Алена.
— Можно убрать?
— Да. Благодарю вас, — отвечает Вадим. — Обед был вкусный, даже изысканный. Почти как в Париже.
Надевая пальто, долго смотрит, как она составляет грязную посуду на свой катящийся столик. Кивнув мне, выходит с ней из номера.