Кайленд
Шрифт:
— Боже, как же я скучал по тебе. И очень боялся, что произошедшее вчера, было в последний раз. — Его улыбка была нежной, но в глазах сквозила печаль.
Я подняла руку к его щеке и пробежала большим пальцем по скуле.
— Нам многое нужно наверстать. И для этого у нас есть целая вечность. — Я улыбнулась, мое сердце наполнилось надеждой и радостью.
Кайленд вышел из меня, и я слегка поморщилась. Он откатился в сторону и приподнялся, чтобы укрыть нас одеялом. Потом он обнял меня, и я положила голову ему на грудь.
— Мне очень жаль из-за кровати.
Я прижалась ближе, уткнулась носом в его кожу, вдохнула, а потом поцеловала
— Какой кровати? — спросила я, улыбаясь ему в грудь.
Кайленд усмехнулся.
— Не знаю. Я забыл, о чем говорил.
Я тоже тихо рассмеялась. Подняв руки, я разместила их у него на груди и положила на них подбородок, чтобы посмотреть в его глаза.
— Что мы будем делать, Кай?
Он пригладил мои волосы, убирая их со лба.
— С чем?
— Со всем. С нами.
Его рука остановилась.
— А что ты хочешь?
— Я хочу выяснить, где мы будем жить…
Он выдохнул.
— Ох. Ну, мы все это выясним, как только я найду в себе силу воли, чтобы выбраться из этой постели с тобой. На это может уйти месяца три.
Я засмеялась. Затем приподнялась и села на колени, взглянув на него очень серьезно.
— Я должна остаться здесь и закончить строительство школы. Я взяла на себя обязательство и это важно для меня. И я знаю, что ты все еще работаешь, чтобы заплатить за мамино лечение. — Любовь и благодарность наполнили мое сердце за все, что он сделал для меня, и я взяла его за руку. — Но после этого, Кайленд, я могу нанять другого сотрудника для поддержки финансирования школы, и смогу работать где угодно. Как уже сказала, я должна вернуть тебе этот подарок. И теперь настала твоя очередь поступить в колледж, — я говорила быстро, идеи яростно проносились в моем мозгу. — Вместо того чтобы оставаться здесь, я могла бы поехать с тобой, куда бы ты ни отправился — куда угодно. И устроиться на работу преподавателем, мы могли бы снять маленькую, недорогую квартиру и, возможно, нам придется взять небольшой кредит, но…
Кайленд рассмеялся нежным и радостным смехом. Я замолчала и посмотрела на него, понимая, что впервые с тех пор, как я с ним познакомилась, выражение его лица было наполнено искреннем счастьем.
— Это все очень мило, и мы конечно можем поговорить обо всем этом, но, Тен, ты сейчас голая, а у меня не было секса четыре года, так что мне трудно сосредоточиться.
Я засмеялась, наклонилась вперед и поцеловала его. Кайленд улыбнулся, целуя меня в ответ. Я взвизгнула, когда он перевернул меня и посмотрел на меня сверху вниз, улыбаясь своей прекрасной улыбкой.
— У нас теперь есть множество вариантов, красавица. Пару месяцев мне еще нужно оставаться на шахте, а твоя мама проведет в больнице еще какое-то время, но после этого перед нами открыт весь мир. Или, по крайней мере, я на это очень надеюсь.
Покой.
Вот что я увидела в его красивом лице. Эта улыбка говорила о мире, покое и надежде.
Ветерок дул через открытое окно, рядом с импровизированной кроватью Кайленда, развевая занавески, я почувствовала неповторимый запах лаванды. Я вдохнула и повернула голову.
— Там лаванда.
Кайленд кивнул.
— Вот почему я использовал компьютер в библиотеке Эвансли, чтобы посмотреть, как вырастить её. Запах напоминал мне о тебе. Это помогало мне помнить, почему страдания стоили того. Помогало сосредоточиться на том, что я делаю и почему. Помогало помнить момент, произошедший посреди лавандового поля после того, как
— Ох, Кайленд. — У меня перехватило дыхание, когда в горле встал ком. — Для меня тоже, — прошептала я, закрыв глаза и вспоминая унылые праздники — те, которые провела с племянницей нашего школьного директора, которая приютила меня, когда я только переехала в Сан-Диего.
Он покачал головой.
— Давай не будем о грустном. Теперь ты здесь. Оно того стоило. И благодаря этому я узнал о том, что лаванда отличная коммерческая культура. Это помогло многим людям. Из этого вышло что-то хорошее.
Я кивнула.
— Да, — прошептала я.
Наклонившись, я нежно поцеловала его в губы.
Мы снова занимались любовью, на этот раз нежно и медленно, наше первоначальное отчаяние угасало. Затем, когда мы лежали вместе в лучах заходящего солнца, скользящих через окно, я посмотрела на любимого мужчину, который, наконец-то, находился рядом со мной, и мир казался полным света и надежды.
Глава 29
Те выходные были самыми счастливыми в моей жизни. Мы провели половину ночи на полу в моей комнате. Ветерок задувал аромат лаванды через открытое окно. Мы занимались любовью, пока не начали болеть наши конечности, и я не понимал, где заканчивалась она и начинался я. Моя Тенли, единственная девушка, которая успокаивала мою душу и возбуждала тело одновременно. В этом отношении ничего не изменилось.
Когда наши спины заболели от долгого лежания, мы совершили поход в горы. Когда-то я видел здесь только отчаяние и нищету, а в Аппалачи не было недостатка в боли и борьбе. Но теперь, идя рука об руку с Тенли, я увидел дикую красоту лесов, только что оживших после долгой зимы. Полевые цветы, распустившиеся повсюду, ручьи, сверкающие на солнце, теплый воздух, наполненный ароматом сладостной весны. Это были холмы моей родины, земля, на которой мой отец и остальные предки трудились на угольных шахтах, работали на своей земле и влюблялись в женщин, которые давали им гордых сыновей и дочерей Кентукки. Впервые с тех пор, как я был маленьким мальчиком, я почувствовал сильную любовь к дому, к этим горам, к людям, которые здесь жили, стараясь, терпя неудачи, снова пытаясь, цепляясь ногтями за свою Богом данную гордость и непоколебимую любовь к Аппалачи.
Некоторые в этих районах были довольно вспыльчивыми горными жителями. Но они были сильными и храбрыми. И в основном, это были добрые люди, которые делали все возможное и заботились друг о друге. Как я мог забыть об этом, когда все это время это было прямо передо мной? И, возможно, я тоже был одним из них. Может быть, некоторым я помог именно по той причине, что они были моим народом.
Мы с Тенли захватили с собой еду и устроили пикник посреди лавандового поля, где впервые занимались любовью и где я понял, что пожертвую всем, что у меня было ради нее: моими мечтами, сердцем, душой. Это место навсегда изменило меня. И теперь все вернулось на круги своя.