А это дом в горах, потому что и пурга в горах, а в доме какие-то люди, а тебя от тепла развезло, и ты уже плохо соображаешь, они говорят о пурге, о дороге, о том, что все замело, и теперь ждать непонятно сколько.
Они говорят и говорят, неторопливо жужжат, а у тебя в руках стакан с горячим вином.
Ты его отхлебнул – и сейчас же понимаешь, что нет ничего лучше, и тебя затопила теплота, и голова тянется к столу, упала на руки, и ты уже спишь, а люди все еще слышны, потому что они где-то рядом…
Хочется…
Нас иногда железными называют…
Нас иногда железными называют.Ага.А Саня на пирсе плакал.Только я и видел.Бывает.После
автономки и не такоеБывает.Человек сам ничего не замечает.Идет и плачет.– Ты чего, – говорю, – Саня?А он говорит:– Да так…
Почему-то вспомнил…
Почему-то вспомнил,Как жена встречала.Обняла – и мы стояли, стоялиМолча.А потом как зачирикала,Не остановить.
Преставился…
Преставился.Сказали – помер.Мужик был отвратительный,Вредный-превредный,А тут, как узнал, что он концы отдал,Так даже расстроился.Не знаю почему.Потом позвонили и говорят:«Ошибка! Жив!»И я подумал: «Вот сука, а?!»
Нужно лечь и сказать себе…
Нужно лечь и сказать себе:«Не спать, не спать, только расслабиться», —Тогда обязательно уснешьКрепко.Но как только зазвонит будильник —Резко перекатился с боку на бокИ по нему рукой.А жена говорит: «Ты меня пугаешь».
Утро. Холодрыга. Залив парит…
Утро. Холодрыга. Залив парит.Вахтенный, балбесина, уснулИ по корпусу в воду сполз,Как поплавок.А я дежурным стоял.Поднялся наверх —Слышу сопенье.Зверь, что ли, никак не разглядеть.Потом вижу – плывет, чудище,К штормтрапу.В валенках, канадке, тулупе, шапкеИ автомат на груди.Ничего не потерял.Я ему: «Купаешься, что ли?»А он мне: «Ну-у…»
Авария случилась…
Авария случиласьС выбросом углекислоты.А при пяти процентахИ дышится чаще,И в жар бросает,И я подумал: «Стоп! Только без паники», —Потом пошел к начальству.«Что?» – спросило начальство.«Лучше бы всплыть», – сказал я.
Первокурсниками…
Первокурсникамимы очень любили своих командиров отделений —комодов.Они были с третьего курсаи, казалось, все знали наперед,всегда такие уверенные в себеи во всем.Это обожание не проходило даже тогда,когда они нас наказывали.Я все это вспомнил почему-то сейчас,когда на меня смотрит столько матросских глаз.В них надежда.Ее нельзя обмануть.А мне страшно, потому чтонужно посылать их в огоньи самому туда за ними идти…
Боль у плеча,А потом до локтя,И кисть немеет.Это груз сорвало, —И он на вахтенного.Его-то я успел оттолкнуть,А сам вот…Задело…Ееееб… т…
Согнуться…
Согнуться,Выбросить руки,Схватиться за поручни,Послать туловище вверх,Опять согнуться,Выбросить,Схватиться,Послать,И еще, и еще раз…А потом вдруг понимаешь,Что ты давно уже…
Свист – и как по пирсу лупануло!.
Свист – и как по пирсу лупануло!Штормовое предупреждение, —И нас послали швартов ослабить.Только подошли – он лопнул,Перед глазами просвистело.Первое, что сказали:– Ну, блядь!..
Соленую воду пили…
Соленую воду пили, —Глупость, конечно, —Сделали по два глотка.– Чего ж вы остановились, товарищ лейтенант?Допивайте – и будете настоящим подводником…
Первое в лагуне несут…
Первое в лагуне несут,А оно колышется.Сверху комбижир.В два пальца.Я как посмотрел, —Так блевать и потянуло…
Голоса слышу…
Голоса слышуЧасто.Шепот, клекот —Не разобрать.Мы переборку задраили,Как полагается при пожаре,И они там остались.Сначала кричали,А теперь я голоса слышу…
Качает! Сутками!.
Качает! Сутками! Вверх – вниз.Уже желчь одна изо рта идет.Сначала мне казалось, что с ума сойду.А потом придумал:Нужно бабу себе представить,И как ты ей вставляешь.Еще и еще раз,И в рот,И в глаза…
Торпедолов перевернулся…
Торпедолов перевернулся.Они собрались в пузыре.Из них только одинВсплыл.И не потому, что там десять метровПо затопленным коридорамПлыть нужно было,А потому, что сразу для себя решили:Все!
Ничего нельзя трогать…
Ничего нельзя трогатьПросто так в отсеке.От этого – взорвешься,От того – утонешь,А так?А так и вовсе сгоришь.