Казачий Дон: Пять веков воинской славы
Шрифт:
Литература. Начало века и годы войн (Первой мировой и Гражданской) были отмечены значительным интересом образованных казаков, преимущественно офицеров, к литературному творчеству. До войны выходят две книги Ф.Д. Крюкова – «Казацкие мотивы» (1907), «Рассказы» (1914). А.С. Серафимович (Попов) публикует повесть «Пески» (1908) и роман «Город в степи» (1912). Оба эти писателя были очень талантливы, но каждый по-своему и с большой любовью писал о Донском крае. Ф.Д. Крюков стремился понять психологию человека, его отношения с общиной во всей остроте противоречий («Казачка», «В родном краю»).
Художественный язык А.С. Серафимовича был так ярок и близок казачьему поэтическому восприятию мира, что его влияния не избежал М.А. Шолохов. Сам писатель, стремившийся к разработке социальной темы, высоко оценивал свое мастерство «пейзажиста». Описания донской природы на страницах его произведений пронизаны красками, звуками, запахами, вызывая в сознании эффект присутствия.
К.А. Тренев, хотя и не был донским уроженцем, учился в Новочеркасской духовной семинарии, затем (в 1903 г.) окончил Петербургский археологический институт и Духовную академию. Начал литературную деятельность продолжателем традиций критического реализма (сборник рассказов «Владыка» – 1915 г.). Высланный с Дона, он, по его собственному выражению, изливал свою тоску по нему в рассказах («В родном углу», «В станице», «По тихой воде»). Писателя интересует психология народных восстаний (трагедия «Пугачевщина» – 1924). Особый успех принесла писателю драма «Любовь Яровая», посвященная событиям Гражданской войны, показанным в преломлении судьбы героини (первая постановка осуществлена в 1926 г.). Революции посвящены и пьесы «Гимназисты» (1936) и «На берегу Невы» (1937).
В 20-е гг. первые свои рассказы печатает в литературных журналах М.А. Шолохов. В 1926 г. отдельными книжками выходят «Донские рассказы» и «Лазоревая степь». Событием,
Изобразительное искусство. Иначе развивалось изобразительное искусство. Творившие в начале века художники Н.Н. Дубовской (уроженец Новочеркасска) и И.И. Крылов (уроженец станицы Елизаветинской) были замечательными мастерами пейзажа и навеки запечатлели нетронутые островки донской природы. К.А. Савицкий, развивавший бытовой жанр, продолжал линию, начатую во второй половине XIX в. художниками-передвижниками. Творчество названных художников, хотя и захватывает начало века, имеет скорее ретроспективную направленность. Их мастерство (а работы Дубовского и Савицкого хранятся в лучших музеях страны – Третьяковской галерее и Русском музее) становится своеобразной точкой отсчета для молодых представителей изобразительного искусства советского времени.
М.Б. Греков (Мартыщенко) – уроженец слободы Шарпаевки – получил образование в Одесском художественном училище. В его произведениях нашла отражение казачья тема («Казачий полк в Бородинском сражении» – 1912 г., «Выезд казачьей батареи на позицию» – 1918 г.), события Гражданской войны и боевой путь Первой Конной армии («В отряд к Буденному» – 1923 г.; «Тачанка» – 1925 г.; «Трубачи Первой Конной армии» – 1934 г.). Опираясь на традиции русской батальной живописи, развивал в своем творчестве такие необычные монументальные формы, как панорама и диорама (первая диорама «Взятие Ростова» – 1929 г.). Последняя благодаря сочетанию нескольких видов искусства – коллажа (включения реальных предметов), макетирования, живописи, создает иллюзию реальности происходящего.
С.Г. Корольков мастерски выполнил полные подлинного драматизма барельефы (настенные скульптурные изображения) на здании Драматического театра им. М. Горького в Ростове (1930–1935 гг., архитекторы В.А. Щуко, В.Г. Гельфрейх). В сочетании с конструктивистским решением архитектурного облика (напоминающего трактор) напряженные скульптурные композиции сделали это здание одним из архитектурных памятников советской эпохи, вошедшим во все энциклопедии архитектуры.
Однако в культуре Дона изобразительное искусство занимало более скромное место, чем литература, музыка и театр.Музыкальное искусство. Наиболее существенные изменения в области музыкального искусства были связаны с присоединением к Войску Донскому в конце XIX в. Таганрога и Ростова.
Активизируется процесс сближения форм культурной жизни донской столицы и двух торговых центров, а в начале XX в. инициатива во многих областях культуры переходит к бурно развивающемуся Ростову. Здесь на деньги купцов-меценатов и промышленников содержатся многочисленные оркестры, театры, клубы.
Новый период в профессиональной подготовке музыкантов начался с открытием в Ростове в 1896 г. отделения Императорского Русского музыкального общества (ИРМО). В музыкальных классах обучали игре на фортепиано, скрипке, виолончели, контрабасе, флейте, кларнете, трубе, валторне. Преподавались необходимые музыкально-теоретические дисциплины, пение. Директор классов – выпускник Московской консерватории М.Л. Пресман сумел привлечь в Ростов выпускников Петербургской и Московской консерваторий, и в 1900 г. классы были преобразованы в училище. Это позволило начать профессиональную подготовку музыкантов. Его выпускники-отличники получили право работать учителями музыки, дирижерами хоров. Все окончившие училище могли сделать карьеру преподавателя общеобразовательных дисциплин в приходских и начальных училищах.
Хотя в Новочеркасске благодаря Мариинскому институту и частным школам также появляются свои солисты, музыкальная слава донской столицы по-прежнему была связана с хоровым и оркестровым исполнительством. Триумф хорового искусства стал очевидным во время празднования следовавших один за другим юбилеев (1911 г. – 100-летие войсковых хоров, 1912 г. – 100-летие Отечественной войны 1812 г., 1913 г. – 300-летие Дома Романовых и др.).
Наряду с Войсковым (включавшим оркестр) и Архиерейским профессиональными хорами, существовали и любительские в учебных заведениях всех типов: Новочеркасской духовной семинарии, духовном училище, гимназии, юнкерском училище, кадетском корпусе и др. Такое же положение было во всех округах Войска. Пресса того времени отмечала высокий уровень ученических хоров. Это стало возможно благодаря тому, что уроки пения в школах занимали до четырех часов в неделю.
Правда, репертуар хоров не отличался разнообразием. Его составляли духовные сочинения Д.С. Бортнянского, А.Ф. Львова, П.И. Турчанинова, хоры из оперы М.И. Глинки «Жизнь за царя», гимн «Боже, царя храни», казачьи и солдатские песни. Следует напомнить, что учащиеся, как правило, знали и круг богослужения, включавший огромное число песнопений. Именно великолепная хоровая школа казачьих учебных заведений позволила сформировать в эмиграции значительное число церковных и концертных казачьих хоров, принесла славу нашим регентам.
Оркестровых музыкантов, как и в последней трети XIX в., обучали в двух школах – войсковых и атаманских музыкантов. Школа атаманских музыкантов готовила инструменталистов для привилегированных гвардейских частей.
Важной вехой в культурной жизни донской столицы стало начало самостоятельной концертной деятельности Войскового оркестра (с 1899 г.), в том числе с солистами – пианистами, скрипачами, виолончелистами. Следует учитывать, что с начала XIX века казачьи военные оркестры, «музыкантские хоры» укомплектовывались также струнными инструментами, что позволяло исполнять сочинения, рассчитанные на малый состав симфонического оркестра. Концертный сезон оркестра планировался так, что наибольшее число выступлений приходилось на теплое время года (с весны до осени), в то время как зима была театральной.
На первые годы XX в. приходится творческий взлет донского уроженца – скрипача К.М. Думчева. После окончания с отличием Московской консерватории и успешных гастролей по странам мира в 1910 г. он возвращается в Новочеркасск, где до конца своих дней учит музыке детей. Донской скрипач был вундеркиндом, концертировал с детства, играя сложнейшие сочинения Паганини, Тартини, Сарасате и собственные сочинения.
В 1918 г. на базе музыкального училища здесь открывается Донская консерватория, просуществовавшая до 1927 г. и не раз менявшая свой статус (в 1924–1926 гг. – музыкальный техникум). В первые годы существования ее возглавлял М.Ф. Гнесин. Ее педагогами были многие впоследствии ставшие известными музыканты: композитор В.А. Золотарев, певцы А.К. Диков, Л.М. Образцов, А.Г. Борисенко, пианисты Н.И. Савшинский, Е.Ф. Гировский, скрипачи И.А. Зелихман и В.П. Португалов.Театр. Новшества начала XX в., такие как спектакль-дивер-тисмент – концерт, сочетавший разные жанры сценического искусства – музыкальные и цирковые номера, миманс (они проходили в Александровском саду), уходят из практики вместе с породившим их бытом.
Опера в Новочеркасске никогда не была на должной высоте, так как в труппу, не отличавшуюся ни постоянным составом, ни высоким качеством исполнения, некому было привлекать певцов высокого класса. В силу особого статуса Новочеркасска здесь не развит был слой торговцев и промышленников, являвшихся в России основными меценатами искусств. И уж тем более в городе не было профессиональных композиторов. Тем не менее, в Новочеркасске ставились произведения местных авторов-любителей, как, например, музыкальный спектакль Н.В. Климова «Венецианский мавр».
Гастролировавшие в Новочеркасске труппы актеров драматического театра давали возможность его жителям познакомиться с огромным классическим и современным репертуаром (Шекспир, Шиллер, Ибсен, Метерлинк, Чехов).
Классические формы театра в первые годы советской власти в значительной мере потеснены самодеятельными, являющимися преемниками любительских донских театров. Развивается и экспериментальное направление.
В 20–30-е годы Новочеркасск, утративший статус административного центра, постепенно обретает черты провинциального города, окончательно уступив пальму первенства Ростову.Традиционная культура и фольклор. В первой трети XX века происходит обновление традиционной культуры. В ней появляются урбанизированные формы, которые можно отнести к досуговым.
К ним относятся так называемые балы, постепенно проникшие в станицы Области войска
Балом, так же как и в российской столице, в станицах и хуторах Дона называли танцевальный вечер. Другое распространенное его наименование – «вечер». Балы были излюбленной формой времяпрепровождения молодежи. В отличие от «бесед», где собирались обычно женатые люди и звучали казачьи песни без сопровождения, молодежь не столько пела, сколько играла и танцевала под аккомпанемент музыкальных инструментов.
Для проведения бала нанимали вскладчину дом; плата за аренду, по сведениям информантов, доходила в начале 20-х гг. XX века до 5 рублей. Вдали от городов цены были ниже. Молодежь договаривалась с какой-нибудь вдовой, обещая вместо платы помощь по хозяйству. Собиралось до 20 пар; еще больше толпившихся в проходах и заглядывавших в окна с улицы зрителей (зевак).
Сельский бал совмещает в себе черты раута и собственно бала как танцевального вечера. Раут (англ.) – торжественный званый вечер, прием, предполагавший угощение. Оно подавалось, как мы теперь бы сказали, в виде шведского стола. В уголке «залы» (горницы) ставили угловой столик с напитками и едой (розанцами, пирожками, сладким киселем, пирогом, семечками и т. п.). Парни подходили к столу и угощались.
Вечер начинали игры-шествия, имевшие целью выбор пары, ведущего, передачу чина и т. п. Все игры кончались поцелуями. Значительная часть вечера проходила в вокальном, песенном сопровождении. Танцы (польки и кадрили), исполнявшиеся инструментальными ансамблями, дополнялись пением.
Обобщение полевых материалов позволило выявить типичный состав инструментальных ансамблей донской глубинки. В разных районах Дона они отличались своеобразием: гармоника, скрипка, бубен (Нижний и Верхний Дон); скрипка, «волонжа» или «басоля» (бас), бубен (Северский Донец, Верхний Дон); гармошка, 4–5 скрипок, бубен. Часто играла одна гармошка или скрипка и гармошка. Широко бытовала мандолина; она тоже сочеталась с гармошкой или баяном, в городах – с гитарой. Состав инструментального ансамбля варьировался в зависимости от эпохи и местных условий. На Верхнем Дону представления «театра живого актера» сопровождал ансамбль, состоящий из 3 бубнов, литавр, нескольких трензелей и двух гармоней. Нетрудно заметить, что состав напоминает привычный для уха военного человека оркестр; гармони, по-видимому, заменили духовые инструменты.
Важной особенностью инструментальных ансамблей было их сходство с польскими, белорусскими и украинскими капеллами. Это проявляется как в составе, так распределении функций: в ведущей роли струнных инструментов – скрипок и баса – и подчеркивании ритма ударными (бубен, литавры). Гармоника, вытеснявшая струнные инструменты, появилась на Дону на рубеже XIX и XX вв. через фронтовиков и крестьян из центральных районов России.
Репертуар имел как общие для всей донской территории и России в целом наигрыши, такие как вальс, галоп, «карапет», краковяк, многочисленные кадрили и польки, так и специфические, как бальная лезгинка, чардаш, славянская, мазурка. В то же время можно говорить и о местных предпочтениях. Так на верхнем Дону широко известен вальс «Над волнами» и русские кадрильные песни («На реченьку» и «Бедная»). На Нижнем Дону и Северском Донце встречаются лезгинка, мазурка, чардаш, славянская. Повсеместно представлены разнообразные польки – простая, медленная «Варшавянка», «полька-бабочка», «полька с каблучком», «полька-ойра», «полька-тройка» (или «донская»).
Если в городах Войска Донского ни общественные, ни частные балы не получили статуса основного вида времяпрепровождения, то в сельской местности и после ВОВ бал оставался излюбленным развлечением молодежи.
Разумеется, звучали на Дону и традиционные казачьи песни. Об этом, в частности, свидетельствует переписка донских казаков 20–30-х гг. со своими собратьями за рубежом. Но их бытование ограничивалось рамками подворья.
В это время она «отошла в тень», уступив первенство формам, более соответствующим духу советского времени. Массовыми развлечениями жителей хуторов и станиц стали спектакли самодеятельных театров, танцы, физкультура, кино, доклады. «В большой моде», как отмечается в письмах с Дона, были избы-читальни.
В 30-е гг., еще до реабилитации казачества, начинается образование казачьих хоров.
Первая поездка сводного казачьего хора верхнедонских хуторов и выступление в Москве состоялись в 1935 г., и состоялась она, по-видимому, благодаря М.А. Шолохову. В 1936 г. вновь формируются казачьи конные полки, размещавшиеся в г. Слуцке (Беларусь).
В те годы хоры можно было услышать и в донских станицах и хуторах. И.И. Кравченко приводит сведения о создании в 1935 г. из старых казаков и казачек Правоторовского хора, пользовавшегося «широкой известностью по району», и о выступлении Нижне-Чирского хора в 1936 г. на краевом радиофестивале. По замечанию собирателя, «в хору участвует около 150 казаков-колхозников, почти все – пожилые и старики… Хор пользуется в районе популярностью. Участники хора создают в некоторых хуторах свои хоры». Их собирали и в связи с какими-либо особыми обстоятельствами (приезд фольклористов, начальства, поездка в столицу и т. п.) из лучших песенников близлежащих станиц и хуторов. А.М. Листопадов, записывавший песни от казаков – грузчиков калачевской пристани, указывал на то, что казаки-песенники служили в 1-й Конной армии, защищавшей Царицын.
Таким образом, в предвоенные годы традиция полкового хорового пения была продолжена и неоднократно зафиксирована собирателями.Изучение и публикация фольклора донских казаков. Отношение советской власти к казачеству не способствовало продолжению исследований, посвященных разным аспектам истории, этнографии, фольклора, начатых до Октябрьской революции. Лишь с конца 30-х годов, появилась возможность возобновить собирание материала, его изучение и издание. К предвоенным годам относятся экспедиции Союза советских композиторов (А.П. Митрофанова, Т.И. Сотникова). В это же время А.М. Листопадов начинает работу с редакторами А.М. Астаховой, Е.В. Гиппиусом и З.В. Эвальд по подготовке к изданию огромного свода «Песен донских казаков», которое удалось осуществить лишь после окончания Великой Отечественной войны. В 1937–1938 гг. выходит несколько сборников, содержащих перепечатки из дореволюционного издания А.М. Листопадова и С.Я. Арефина и новые записи, выполненные ростовскими и московскими композиторами.
Естественное развитие культуры на Дону происходило до начала Первой мировой войны. В ходе войны и последовавшей за ней революции подвергается ревизии складывавшаяся веками система духовных ценностей, утрачиваются сложившиеся ранее формы художественного творчества и пропагандируются новые. После 1920 г. в России традиционная культура ограниченных в правах казаков утрачивает свои доминирующие позиции, уходит из общины в семью. Можно говорить о ее «нелегальном» положении. Немногие представители инновационной культуры, науки и образования, имевшие заслуги перед советской властью или необходимые ей, продолжают свою деятельность, участвуя в становлении советского государства и его духовного облика.
Лишь с начала 30-х гг., в ситуации угрозы новой мировой войны, идет частичное восстановление прав казаков. После отмены в апреле 1936 г. ограничения в отношении военной службы из-под запрета выходит казачья тема. Но до этого времени проходит целая эпоха.
VIII. Казаки в период Великой Отечественной войны
Казачье добровольческое движение
22 июня 1941 г. фашистская Германия напала на Советский Союз. На нашу страну, на всех советских людей обрушились смертельная опасность и тяжелейшие испытания. Буквально в первые же дни войны в жестокую схватку с врагом вступили донские казаки 210-й моторизированной дивизии, сформированной незадолго до войны на базе упраздненной, как и многих других кавалерийских частей в связи с механизацией армии, 4-й Донской казачьей кавдивизии. Героически сражались казаки частей и подразделений 1-го и 5-го кавалерийских корпусов.
С началом Великой Отечественной войны в стране развернулось массовое добровольческое движение. Уже в июле 1941 г. в Сталинградской области, большую часть которой составляли земли бывшего Войска Донского, и в Ростовской области начинается формирование Донских казачьих добровольческих кавалерийских дивизий. Центром формирования дивизии в Сталинградской области была станица Михайловская, а в Ростовской – г. Сальск. Сформированная в Сталинградской области добровольческая казачья дивизия стала именоваться 15-й Донской казачьей кавалерийской дивизией, командовал которой полковник Н.Ф. Цепляев, а с осени – полковник С.И. Горшков. Образованная в Ростовской области другая добровольческая казачья дивизия получила наименование 116-й Донской казачьей кавалерийской дивизии, командовал которой вначале полковник П.В. Стрепухов, а с осени – генерал-майор Я.С. Шарабурко.
Особенностью данных дивизий было не только то, что основная масса их личного состава состояла из донских казаков-добровольцев, а и то, что вступившие в них казаки-добровольцы по разным законным причинам (пожилой возраст или, наоборот, молодой возраст, состояние здоровья, официальная «бронь», то есть освобождение от призыва в вооруженные силы ввиду важности профессиональной деятельности) не подлежали мобилизации в армию. Тем не менее, все они по зову совести решили идти на смертельную битву с врагом, причем многие из них шли вместе со своими сыновьями. Так, казак станицы Морозовской И.А. Хомутов, сам уже, будучи в преклонном возрасте, вступил в добровольческую дивизию вместе со своими сыновьями – 14-летним Александром и 16-летним Андреем. Казак станицы Березовской, ветеран 1-й мировой и Гражданской войн, полный Георгиевский кавалер К.И. Недорубов вступил в казачье ополчение вместе с сыном Николаем. (К.И. Недорубов за совершенные подвиги одним из первых казаков-добровольцев стал Героем Советского Союза).