Каждую среду сквозь оптический прицел

Соколова Марина Александровна

— Все почти готово, уже завтра он состоится. Мы нашли елку, и хотя добыли её с небольшими приключениями, но нам удалось дотащить её до убежища. Сделали гирлянды и украсили помещение, пусть не с первого раза, но у меня все получилось. Порывшись в запасах провианта, мы нашли вполне приличную еду, которою с натяжкой можно назвать деликатесами. Я убедила подругу спеть… Одним словом все готово к празднику. Знаешь, смотря на людей из нашей группировки, я могу точно сказать, что это все нужно не только мне. Они бояться того, что я затеваю, вертят пальцем у виска и перешептываются, но вместе с тем, я вижу в их глазах отголоски интереса и надежды. Им страшно поверить, страшно отвлечься от

горестных мыслей, но каждый раз видя мои безумные приготовления, они начинают верить в то, что все может получиться. Пусть на одну ночь, но они забудут обо всех проблемах, а наши песни заглушат зов Теней. Надежда нужна выжившим ничуть не меньше, чем еда, одежда и оружие. У людей есть не только тело, но и душа… Вот только, мы об этом позабыли.

 — Возможно, ты и права, но какой толк от души, если тела не будет. Не стоит забывать о том, что мы выживаем… Я бы даже сказал, что в Магнолии давно нет жизни, но мы упрямо это отрицаем. Праздник — это хорошо. Надежда… Она прекрасна, но это не поможет спастись от Теней, не защитит от их клыков и когтей, не отпугнет гигантов.

— Ты сегодня особенно мрачен… Что-то стряслось? — Эльза чувствовала перемены в своем друге, слышала в его голосе сомнения, страх и некую обреченность.

— И да, и нет… Я не знаю, как это объяснить…

— Просто скажи…

— Что бы ты сказала, если бы я заявил, что знаю, кто такие Тени и откуда они приходят, что их можно уничтожить и снова начать жить, как раньше, стараясь не вспоминать об этих годах страха и отчаяния, когда мы позабыли о милосердии и своей человечности?

— Что ты сошел с ума, — тихо пробормотала Скарлетт, но после все же добавила. — Но я бы поверила тебе.

— Сумасшедшему?

— В наше время верить можно только безумцам, я и сама такая, ты же видишь.

— Да, вижу…

— Так ты знаешь, откуда берутся эти твари и что им от нас нужно?

— Да, знаю… И хочу попытаться уничтожить их, пока еще не стало слишком поздно. У нас мало времени, и зима пришла не просто так… Я должен попытаться защитить тебя и сестру, хотя с последним, похоже возникли проблемы, — Жерар замолчал, собираясь с силами. Иногда сказать обычную фразу бывает очень непросто, особенно, когда сам не хочешь этого делать. — Возможно, в следующую среду, я уже не смогу прийти. — Вот он это и сделал, и последним словом в душе что-то оборвалось, окончательно погружая снайпера в пучину беспроглядной тьмы, что полностью поглотило его существование.

— Неужели все настолько плохо, что ты боишься не вернуться? — голос Эльзы дрогнул, а на глаза навернулись слезы, что застывшими льдинками скатывались по щекам на землю.

— Я почти уверен, что не вернусь. Но иначе поступить не могу… Прости… — Жерар умолк не зная, что еще сказать. Это было их прощание и он всегда знал, что это неизбежно.

— Я пойду с тобой…

— Нет!

— Но…

— Хотя бы ты должна выжить! Обещай, что выживешь несмотря ни на что! Нам не зачем умирать всем вместе, я хочу иметь хотя бы призрачную надежду, что то что я творю не напрасно, что в этом есть смысл! Если ты пойдешь со мной, то ничего хорошего из этого не выйдет. Прошу… оставь мне надежду… К тому же, не забывай, что ты нужна своим друзьям, тем, кому ты хочешь подарить надежду... Ты должна жить, жить несмотря ни на что, жить вопреки всему, жить... за нас двоих... Обещай...

— Хорошо… Но я все равно буду приходить сюда каждую среду и ждать, — девушка слабо улыбнулась, но это действие ей дорогого стоило. Ей хотелось разрыдаться, но она не могла позволить себе эту слабость. Как ей теперь веселиться на празднике, как улыбаться? Надо! Несмотря ни на что, надо верить и идти намеченным путем!

Но как же это тяжело!!! — Обещай, что в следующий раз мы встретимся лицом к лицу.

— Если судьба будет к нам благосклонна…

— Я буду ждать, не важно сколько времени пройдет, я буду ждать тебя здесь, на этом самом месте… Каждую среду…

Жерар и Эльза молчали, один жадно смотрел на девушку, пытаясь навсегда запечатлеть её образ в памяти, а Скарлетт наслаждалась ощущением его взгляда, что был подобен прикосновениям. Никто не знал, что будет дальше, но каждый надеялся на то, что новая среда принесет встречу. Надежда... Она все еще не угасла в их душах, но от этого становилось лишь больнее.

====== Эльза: Никто больше не увидит моей боли ======

На душе разилось странное спокойствие, граничащее с полной апатией, ничего не хотелось делать, ни с кем говорить, никого видеть, жизнь утратила остатки своих красок, превращаясь в нечто серое, невзрачное и пустое. Ничто не могло вызвать чувства в Эльзе, которая уже несколько часов сидела на полу, перед украшенной и сверкающей елкой, смотря на нее, но не видя. Зачем ей праздник, яркие краски и улыбки, если новой среды не будет, зачем существовать, если она снова теряет тех, кто ей дорог? Бессмысленно. Лучше бы Жерар соврал или ничего не говорил, чем так. Теперь, девушке хотелось, чтобы среда никогда не настала. Скарлетт не знала, что будет делать, если придет на их место, а её друга-снайпера там не будет. Даже думать об этом не хотелось.

— От среды, до среды, — пробормотала девушка, обхватывая себя руками, чтобы согреться, но холод шел изнутри, с таким не поможет справиться, ни одеяло, ни обогреватель. Неизвестность страшила, а дурные мысли не желали покидать голову. Казалось, что Эльза готова сдаться, признать, что обстоятельства оказались сильнее и, наконец, сломали её.

— Что с тобой? — раздался тихий голос Нацу, бесшумно вошедшего в украшенную к празднику комнату. Он пристально смотрел на подругу, словно не узнавая. — Ты вернулась сама не своя, словно и не ты это.

— Может быть, так оно и есть…

Мужчина подошел к Скарлетт и положил руку на плечо девушки, что продолжала смотреть в пустоту. Удручающее зрелище. Эльза заразила всех членов их группировки надеждой, люди начали верить в то, что еще способны улыбаться и радоваться, они искренне ждали праздника, хотя и не показывали этого, не позволяя воспоминаниям вновь пробудиться. Но сегодня, когда мрачная девушка вернулась со своего очередного свидания, свет в глазах выживших вновь стал угасать. Если даже Скарлетт разочаровалась в собственной затее, то точно ничего не выйдет.

— Ты хорошо поработала, ты почти смогла все изменить, так почему сдаешься сейчас? Неужели ты больше не веришь в то, что у нас есть шанс забыть о том, что творится? Знаешь… Все эти годы я жил надеждой на то, что встречу своих родных, что мы будем вместе… А когда увидел Люси, во мне что-то оборвалось. Мы спасли её, но она… Она стала другой. В моей памяти сохранился образ лучезарно улыбающейся девушки, что никогда не грустит, она всегда была полна надежд и все время что-то выдумывала. Но теперь, она словно стала пустой. Не говорит. Не улыбается. Почти не ест… Кажется, она даже не узнает меня. Это так больно! Я не знаю, что сделать для того, чтобы она ожила, снова позвала меня по имени и улыбнулась. Твоя затея с праздником безумна, но именно она подарила мне надежду на то, что я увижу прежнюю Люси. Пусть и ненадолго. Нам через многое пришлось пройти, мы все изменились, но… Мы все еще ждем чуда, хоть какого-то. Вот только, если ты опустишь руки, этого не случится, мы так и останемся в этом убежище, медленно умирать, безо всякой надежды.