Казино «Бон Шанс»
Шрифт:
— Ну, навались! — скомандовал Юрик, и Анзор одновременно с ним налег на слегу.
Жамин почувствовал, что катится по пологому склону, а потом тело обжег холод вонючей болотной воды. Он рванулся, забыв про боль в паху и обильно хлеставшую из раны кровь, рванулся в последней попытке, но болотина уже не хотела отпускать жертву, и ноги будто прихватило быстро застывающим цементом.
— Перекурим? — Наретин угостил Анзора сигаретой, и они стали спокойно наблюдать, как, теряя последние силы, барахтался в болотной жиже банкир. Его пальцы скребли по мерзлой земле, голова запрокидывалась, он силился кричать, но каждое движение только помогало трясине утянуть его поглубже.
Когда киллеры докурили, на поверхности плавали только пузыри, да виднелся край куртки Жамина — видно, под ней образовалась прослойка воздуха.
— Все, — Анзор развернулся и направился к машине. Немного помедлив, Наретин последовал за ним. И, уже переобуваясь в салоне, пожаловался:
— Холодно в резине.
— Ничего, сейчас включу печку, согреешься, — пообещал Анзор, выводя машину на просеку…
Вечером Снегирев позвонил Паку:
— Они раздавили жабу.
— Точно? — переспросил Леонид.
— Абсолютно. Никаких следов не будет. Никаких!
— Отлично! Туда ему и дорога! — немного подумав, Пак добавил: — Надо бы пустить слух, что он, например, за границу сбежал. Это уже по твоей части.
— Сделаем, — пообещал Снегирев.
— Да, а в банк посадим Огиренко, он неплохой экономист и надежный малый. А ты не спускай глаз с нашего Меркулова! И ищи дискету! Где она?
— Ищем, ищем, — немного раздраженно откликнулся Сан Саныч.
— Ищем, — передразнил Леонид. — Ладно, пусть наш Петя путается с этой Иркой, от Генкина не убудет, тем более, они однополые. Важно, чтобы он нашел потайной пульт, если Юри его сделал, и помог нам выйти на дискету.
— Деньги на счет дочерней фирмы уже пришли, — порадовал шефа советник.
— Да, — оживился Пак. — Это дело! Но про Меркулова не забывай, как и про дискету! У нас там есть и еще за кем присмотреть.
— Этим и занимаюсь, — успокоил Снегирев и пожелал Корейцу спокойной ночи…
Известие о бесследном исчезновении Жамина всколыхнуло весь банк. Одни утверждали, что он разделил судьбу несчастного Федюнина и не сегодня так завтра обнаружат труп Виталия Евгеньевича — либо погибшего насильственной смертью, либо покончившего с собой. Появление в банке милиционеров, дотошно опрашивавших сотрудников, только подливало масла в огонь сторонников этой версии. Другие, наоборот, считали, что Жамин жив и здоровехонек, но по примеру многих банкиров натянул нос старой супруге и удрал с какой-нибудь молоденькой пассией. Третьи считали, что он сбежал из страха перед разоблачением его махинаций.
Снегирев с загадочным видом делал некоторые намеки, однако добиться от него чего-либо путного или вразумительного не удалось никому, даже представителям органов власти.
— Да, знаете ли, — вполне охотно отвечал на вопросы следствия Александр Александрович. — За Виталием Евгеньевичем в последнее время замечались некоторые странности. Я бы не взял на себя смелость утверждать что-либо конкретное, но… Зачем-то занялся оформлением загранпаспортов для всей семьи, потом бросил эту затею и начал снимать деньги с валютного счета. По моим сведениям, у него имеется фирма, зарегистрированная на Кипре. Не там ли следует и поискать следы господина Жамина?.. Нет, никаких серьезных неприятностей у него не было, никто ему не угрожал, и все разговоры на эту тему — просто досужие вымыслы, не более того. А Федюнин? Что Федюнин? Выпивал, этим все сказано. Вы же сами знаете, как отражается на нервной системе долголетняя служба в органах?..
Свято место пусто не бывает, и вскоре сотрудникам банка представили нового председателя правления. Представлять его приехали все тот же Пак и Снегирев. Они привезли с собой высокого, седоватого блондина в золотых очках на тонком хрящеватом носу. Стройный не по годам, можно даже сказать поджарый, одетый в светло-серый строгий костюм, он производил впечатление аскета и записного педанта.
— Прошу любить и жаловать, — представляя его, сказал Леонид Кимович. — Это новый председатель правления Станислав Семенович Огиренко, опытный экономист и хороший организатор. Мы надеемся, что нами сделан правильный выбор и коллектив банка хорошо сработается с новым председателем.
— Я постараюсь оправдать оказанное доверие, — сухо сказал Станислав Семенович. — Прошу всех приступить к работе.
Теперь стало ясно: Жамин уже никогда не вернется, и кое-кто с грустью вспомнил немного ленивого, лысоватого и, в общем-то, как теперь казалось, совершенно безобидного Виталия Евгеньевича. Чего ждать от нового председателя?
Как оказалось, Огиренко действительно прекрасно разбирался в банковском деле. И вскоре уже всем импонировал своей спокойной деловитостью и суховатой корректностью. Он никогда не повышал голоса, был очень пунктуален, уважительно относился к сотрудникам и умело сглаживал любые острые углы, еще в зародыше гася назревавшие скандалы…
Когда Людочку Цветкову неожиданно вызвал к себе новый председатель, она пошла в его кабинет, как на Голгофу. Еще бы, совсем недавно ей едва удалось пережить расспросы дотошных сыщиков, допытывавшихся, куда мог подеваться Жамин, а тут, как говаривала бабушка — новая беда на гряде. Неужели Огиренко что-то мог узнать о том отвратительном случае?
Господи, а если он ее выгонит? Людмила живо представила, как она приходит домой и заявляет, что ее уволили. Отец начинает допытываться, отчего это вдруг, и она, с детства не приученная врать родителям, вынуждена будет сказать ему правду. Родитель — человек простой и на расправу скор — может так врезать костистым кулаком в ухо, что навек останешься глухой, а мать примется лупить чем попало, с остервенением вымещая злобу и отчаяние рухнувших надежд…
Ожидая прихода вызванной Цветковой, Станислав Семенович сидел за рабочим столом и небрежно перебирал почту — лично ему адресованные поздравления в связи с новым назначением. Поздравляли давние деловые партнеры, приятели по университету, руководители других банков. Среди пачки конвертов с различными эмблемами и названиям фирм острый глаз Огиренко сразу заприметил изящный белый конверт удлиненной формы, с красным иероглифом, обозначающим долголетие, в левом углу и стилизованным изображением извивающихся золотых драконов в правом.
Станислав Семенович сухо усмехнулся: старый знакомый, как всегда, в курсе всех последних событий и никогда не преминет напомнить о себе. От вскрыл конверт — так и есть, господин Кай Фэн поздравлял уважаемого господина Станислава Огиренко с новым высоким постом и желал ему всяческих удач и десять тысяч лет благоденствия. И еще господин Кай Фэн желал господину Огиренко никогда не забывать добрых старых друзей, потому что и тысяча врагов никогда не заменит одного друга, а имея хороших друзей, одолеешь любых врагов и любые трудности.