Келпи. Дети королей
Шрифт:
Ларри вздохнул.
– Как скажешь, – произнес он обреченно.
Через два дня Ларри и Стася спустились в Озерный город. Теперь, когда там не было Келпи, им пришлось искать вход в трубу, которая вела в одну из крытых улиц.
– Если стекла разбиты от времени, и мы утонем – я тебя убью! – мрачно сказала Стася.
Она два дня почти не разговаривала с мужем, очевидно, была сердита и обижена. Ларри и сам не стремился поддерживать разговор, неужели, думал он, кошмар его прошлого стал явью и воплотился в жизнь? Неужели, зло настолько неистребимо?
Вопреки опасениям, стены стеклянных
Но, несмотря на тревогу за судьбу мира, она не могла не думать и о личной обиде. Ведь она спрашивала Ларри тогда, спрашивала про Гилду, почему он обманул? Как он вообще мог пойти на связь с предательницей, с той, которую сам презирал и ненавидел? Этого Стася не понимала. Даже сейчас он продолжает отрицать свои отношения с ней! Просто немыслимо!
– Ты знаешь, где искать чашу? – спросила она вслух, отгоняя тревожные мысли.
– Конечно, я же провел здесь столько времени. Еще далеко. Нам предстоит пройти и мимо стадиона, помнишь?
Стася кивнула.
– Тогда ты спас меня, – признала она. Они вспоминали тот день, когда уходили отсюда, такие счастливые, с верой в светлое будущее, и наградой им стали двадцать спокойных лет. Так, неужели, сейчас все это должно быть разрушено? Неужели, прошлое сумело догнать их и выстрелить в спину?
Наконец, вдали показалась хижина хранителя.
– А что если его здесь нет? – предположил Ларри.
– Но чаша наверняка стоит. Нам нужна она.
Они приблизились, отметили, что хижина совсем покосилась, а хранителя, действительно, нигде не видно, и обошли дом. Священная чаша была на месте – над ее поверхностью по-прежнему поднимались клубы голубоватого дыма. Стася приблизилась. Она подошла к чаше. В длинном коричневом платье со светлыми вставками на груди, она словно сливалась с основанием чаши, и казалась высеченной из камня фигурой хранительницы, оберегавшей святое место от непрошеных гостей. Свечение от зеркала правды озарило ее лицо, сделав его черты более выразительными, и даже сейчас Ларри невольно залюбовался изяществом своей жены.
Он остался поодаль, несколько раз позвал хранителя, но никто ему не ответил.
– Чего ты боишься? – спросила Стася, поднимая на него глаза. – Подойди ближе!
– Боюсь, что она вернет мне мое проклятье.
– Вряд ли. Хуже, чем есть, уже не будет. Все, что могло произойти, случилось. Ну же, иди сюда. Не бойся, ты должен уметь отвечать за свои поступки, иначе, какой же ты король!
Ларри с досадой сделал несколько шагов вперед и встал с другой стороны чаши.
– И зачем мы здесь? – тихо спросил он, словно боясь разбудить спящего дракона. Проклятье Священной чаши все эти годы не давало ему покоя, тревожило, он всегда помнил о нарушенном обете и опасался возмездия. Древние боги Озерного города суровы, они не забудут, не покарав. Зачем же Стася привела его в это проклятое место! С Озерным городом были связаны его худшие воспоминания – об обучении у короля Барриана, о Килломаре, о совершенных преступлениях, о назойливости Гилды, о бесконечном отчаянии, которое испытал он здесь, когда думал, что потерял Стасю навсегда.
– Нам нужно зеркало правды. Хранитель говорил, что чаша может служить таким зеркалом. Мы спросим ее про твоего сына, и она ответит, правду ли он сказал.
– Сначала, нам следовало бы проверить чашу. Вдруг она сама врет, – заметил Ларри.
– Звучит логично, хотя вряд ли древняя чаша будет лгать нам. – Стася опустила руку в голубую воду. – Ну, смотри.
– Я победила Килломару! – сказала она громко. Миг – и вода стала совершенно прозрачной, словно чистый горный хрусталь.
– Вот видишь! – удовлетворенно заметила она. – Что бы еще попробовать… У меня есть дочь и два сына… Снова прозрачная! Она работает!
– В одну сторону, – заметил Ларри. – Надо узнать, как она вычисляет ложь…
– И каким образом?
На миг Ларри задумался. Стася ждала.
– Скажи… – он колебался, прежде чем спросить, – Тогда… в Кольце добра… Ты, действительно, была с Даголланом только по моей просьбе? Ради ребенка, ради победы над Килломарой?
Стася покачала головой.
– Я же уже много раз отвечала тебе…
– Да. Я знаю. Теперь ответь ей.
– Да, конечно, – ответила Стася, глядя на воду. – Я же уже говорила сто раз…
И в ту же секунду вода стала мутной, серой и совершенно непрозрачной, очертания руки Стаси исчезли. Ларри улыбнулся и приподнял бровь.
– Так я и знал, – заметил он безразлично. – Ты обманула меня.
– Это кто еще кого обманул! – быстро ответила Стася. – Теперь ты! Давай сюда свою руку! Тоже мне, правдолюб выискался!
Она схватила Ларри за руку, заставив его опустить кисть в священную воду.
– Ты сказал, что у тебя ничего не было с Гилдой! Это правда? – строго спросила она.
– Не было ничего… – вода помутнела.
– По крайней мере, я этого не помню… – вода помутнела еще сильнее.
В глазах Стаси застыла ярость и немой вопрос.
– Ну, хорошо, – Ларри вздохнул, обмануть Священную чашу было невозможно. – Я что-то помнил, но был уверен, что это сон. Это было в момент перерождения…
Он с надеждой посмотрел на чашу, но вода в ней стала почти черной, словно уголь.
– Перестань врать! – возмутилась Стася, – Смотри, скоро вода превратиться в камень от твоих слов!
– Ладно, – Ларри помедлил, – Попробуем иначе. Я предпочитал думать, что это был сон, но подозревал, что это не так.
Миг – и вода снова стала прозрачной, как стекло. Стася ошарашено смотрела на него. Он отвел глаза.
– Как же ты мог? – спросила она с отчаянием, – Ведь это был такой риск… И ты дал обет…
– Стася, я не понимал, что делаю. Если бы ты, не дай Бог, хоть раз прошла через перерождение, ты бы знала… Сознание меркнет, все теряет смысл, границы размываются, ты не понимаешь, где сон, а где явь, не контролируешь своих поступков…