Кенгуру в ночи
Шрифт:
— Вопроса «Что делать?» больше не существует! Твой австралиец открыл для меня новые горизонты?
— Мой — кто? — изумилась я.
— Тот, кто читал лекцию. Иностранное светило. Классный мужик! Оказывается, вся Европа идет сегодня по ложному культурному вектору. И мы в том числе. Деградация общества ведет к деградации личности и, как следствие, к мракобесию.
— Открыл Америку! Про это еще сорок лет тому назад писали.
— Ты не понимаешь. В таких условиях на первый план выходит эзотерика. А человек играющий, человек думающий и человек чувствующий — все, как один — подпадают под власть магической индустрии.
— И что?
— А то, что мы с тобой находимся на правильном пути. Кстати, десять минут
— Азы чего?
— Азы всего! Ты рада, что нас приняли?
— Быстро сработали, ничего не скажешь, — я по-прежнему растерянно вертела в руках телеграмму.
— Еще бы, не каждый день к ним приходят сразу два умных и платежеспособных клиента, — ухмыльнулся Кеша. — Ну, и когда идем? Мне не терпится изменить свою судьбу.
— Ну-ну, знала я несколько человек, которые тоже решили изменить свою судьбу.
— И?
— С тех пор их никто не видел. Судьба — дама капризная, вдруг ей не понравятся твои перемены?!
— Уткнемся — разберемся, — отмахнулся Кеша. — Чувствую себя первоклассником. В тридцать два года снова сажусь за парту. Чудны твои дела, Господи!
Мысль опять превратилась в назойливого комара. Где же я слышала о Ларисе Огудаловой? Может, Кеша знает, где я слышала подобное сочетание.
— Ну, ты даешь, Эфа! Школьная программа. Островский. «Бесприданница». — В Иннокентии внезапно проснулся эрудит: — «А я думала, промахнется», — призналась Лариса Островскому как на духу. Всегда сочувствовал девушке, ни за что, бедняжка, пострадала. Впрочем, у Островского всегда так. Эмоций и морали хоть отбавляй, а вот с позитивом вечные проблемы. То Катерина с обрыва сигает, то Лариса с пулей в позвоночнике по сцене бегает. Драматургия, блин!
Теперь понятно, почему имя и фамилия показались знакомыми. Бывают же такие совпадения. Теперь придется искать родственников этой самой Ларисы. Не исключено, что они еще не знают о гибели Огудаловой. Кто знает, может, она тоже польстилась на рождественские скидки и астральный макияж?!
— Эфа, не спи! Пора в Академию! Сегодня вводная лекция для всех новичков, — Кеша приплясывал от нетерпения. — Поехали быстрее, а не то опоздаем.
— Что ж тебе так не терпится! — укорила я товарища. — Поехали, иначе ты меня со свету сживешь. Только вначале давай зайдем в наш магазин, купим канцтоваров.
И зачем я это только предложила? В отделе канцелярских принадлежностей Иннокентий забыл обо всем. Он очарованно ходил между рядами, любовно выбирая тетради с звездочками, стиральные резинки со звездочками, ручки, тоже со звездочками, карандаши…
— Вы не могли бы посмотреть по компьютеру все товары, на которых есть звездочки, — попросила я продавщицу. Она понимающе кивнула:
— У вашего друга пунктик, Стефания Андреевна. У моего мужа точно такой же, только он требует канцтовары с машинками. Сейчас подберем полный звездный боекомплект.
В подарок от меня Кеша получил голографическую линейку с космическими мотивами. Пусть мальчик порадуется!
— Теперь точно опоздаем, — шипел он на меня, забираясь в машину. — Не могла быстрее расплатиться.
Мы не опоздали, оказавшись в числе первых. Кеша выбрал место поближе к импровизированной кафедре, я же по привычке забралась на галерку. «Если ничего не можешь изменить, — постарайся получить удовольствие», — сказала мадам Ламбаль французскому народу. Французский народ удовольствие получил. Если мне суждено оказаться в стенах Академии, то почему бы не взять от этой ситуации максимум?! Народ собирался разношерстный: холеные дамы в шиншилловых шубках и бриллиантах, замордованные жизнью тетки с рыночными кошелками — «А ветчина, гляньте, уже позеленела»!; мужчины-хомячки
Каждому входящему Кеша радовался, как родному человеку. Подсаживался рядом, обменивался впечатлениями, в общем, чувствовал себя гидом на импровизированной экскурсии. Не прошло и десяти минут, как он со всеми перезнакомился. Практически каждый подпадал под обаяние моего спутника. Странное дело, Кеша не делал ничего, чтобы понравится, не скрывал он и своей нетрадиционной ориентации: манерная речь, эпатажная внешность, серьга в ухе не оставляли никаких сомнений в том, что он не такой, как все. Но вместе с тем не вызывали брезгливости и отторжения. Есть люди, чья естественная открытость мгновенно располагают к себе, а искренность и детская наивность подкупают. Если прибавить к этому артистизм Иннокентия, то вполне понятно, почему он так нравится окружающим.
Чего не скажешь обо мне. Видимо, мой внешний вид не располагает к знакомству. Вокруг образовалась лакуна — на задний ряд так никто и не сел. В то время как средние ряды заполнились почти полностью. Впрочем, я даже была рада своему лекционному одиночеству: можно вещи положить и ноги вытянуть. Терпеть не могу тесноту и локоть товарища по идеологическому несчастью. Тем не менее, пора бы им и начать, уже на пятнадцать минут запаздывают.
Мысленный упрек был услышан.
Щелчок выключателя. По стенам побежали созвездия и магические символы. Потом в зале зажегся свет, и у меня перехватило дыхание. Даже в самом страшном сне я не могла представить подобного…
ГЛАВА 7
После гибели Елены отношения с отцом испортились окончательно. Будучи неглупым мужиком, тот сложил два плюс два и получил нужные ответы на невысказанные вопросы. Сын тоже оказался неглупым человеком: в отсутствие родителя собрал вещи и перебрался в университетское общежитие.
Учеба давалась легко, а вот близких отношений с однокурсниками так и не наладилось. И хотя кличка «Белый карлик» осталась в далеком прошлом, клеймо в душе так и не исчезло. Лучшими друзьями по-прежнему оставались звезды. С ними было надежно и спокойно, они не умели насмехаться и нападать. К третьему курсу Белый карлик практически все знал об астрологии, умел составлять натальные карты и неплохо на них зарабатывал. Студентки как одна хотели узнать свое будущее. Он никому не отказывал. Если у девушки возникали финансовые проблемы, то она расплачивалась иным, более доступным способом. Он не брезговал, но особого удовольствия не получал. Так, банальное удовлетворение мужских потребностей.
По ночам в его сны проникала горячая южная ночь. Оргазм накатывал сладкой волной, а пальцы вновь и вновь искали податливое горло. Смерть открывала врата наслаждения, и он, немного смущенный, проходил через импульс чужой боли и страха.
Но все происходило во сне. Наяву — серые будни, горький привкус бренди, кокетливые девочки с надоевшим вопросом: «Сколько раз я выйду замуж?». И осознание того, что в нем дремлет убийца. Он боялся пропустить момент пробуждения и в то же время страшился минуты, когда это произойдет. Часами он изучал свою собственную астрологическую карту. Срединная точка Марс-Плутон, освобождающая пагубную силу обеих планет. В переводе — убийство. Ярость, неистовство или возмездие. Скрытые сексуальные инстинкты. Борьба за власть и желание добиться последней любой ценой. Если активировать эту точку, как уже было однажды, произойдет еще одно убийство, а потом еще и еще… Он чувствовал это. Да что там чувствовал, он знал это.