Кентавр на распутье
Шрифт:
И что в их возрасте может интересовать в «этом самом»? Уж и не помню. Перегнувшись через спинку, я достал из багажника коробку с гостинцами, плюхнул малышам на колени. Валет сразу зарылся в нее чуть не с головой. Туз повел себя солидней, ограничась шербетом и банкой фанты.
– Батарейки-то не забыл? – спросил он, поглядывая сквозь затемненные стекла на городские дома, словно стал уже забывать, как те выглядят. – И новые игры, что обещал.
– Когда это я забывал?
Снова забросив руку назад, я вынул увесистый рюкзачок, едва не в половину Туза. Собственно, большую часть его объема занимали фрукты. В местных-то садах особо не попасешься, да и опасней это с каждым годом, в эпоху всеобщего вооружения. А на городских свалках свой контингент, и там тоже не любят делиться. За каждый мусорник бои идут – собиратели, мать их!..
Но у этих пацанов своя территория, недоступная для большинства взрослых. К примеру, я бы застрял там на первых минутах.
– Ну, не ты, – признал малец. – Так ведь напомнить нелишне?
– А как ваш компик – фурычит?
– А чё ему! К нам прибился один, из технарей, – такой спец, с ходу сечет. И запчастей откуда-то наволок.
– Комплектующих, – поправил я. – Как-нибудь привезу вам антенну. Найдете, где присобачить, – сможете качать игры прямо из Океана. Там этого добра!..
– Ладно, ближе к телу, – сказал Туз. – Чего звал? А то у меня свиданка скоро.
– Деловая? – поинтересовался я. – Или с Дамой? Ну, даешь, Тузик!.. Мало тебя крысы кусали?
Пацан хмыкнул неопределенно.
– Во-первых, хочу остеречь, – продолжал я уже серьезно. – Вчера поскреб по здешним сусекам – там такого насыпано!.. Короче, на время воздержитесь от дальних экскурсий. Сейчас не до исследований, и новые подземелья открывать ни к чему – как бы из старых не пришлось линять.
– Шутишь?
– Какие шутки – о деле говорим!
– Ладно, разберемся. Тебе-то чё надо?
– Сведения, как обычно. В Океан-то не всё попадает. А вы, ползуны, – зверьки ночные, глазастые, шастаете повсюду и где только не выныриваете на поверхность… Странное творится ночами: люди пропадают, звери бродят невиданные… чуть ли не призраки с оборотнями завелись. Не похоже, что всё лажа, – что-то за этим есть. Ты ж знаешь: зря дергаться не стану.
– Да понял уже!
– Поспрашивай ползунов – своих и вообще. Потасуй дружественные Масти, другие Колоды… Только аккуратно, не нарывайся. Когда лихач выруливает на большак, ему кровь что водица. А тебя, мальчиша, прихлопнут и не заметят.
– Чё пугаешь-то? – пробурчал Туз. – Не малой.
Очень свежо! Был бы «не малой», промолчал.
– А тут и большие влетают по уши, – сказал я. – Если учуешь, что дело керосинное, лучше не встревай – обойдусь. Мне прежних грехов хватает по маковку, чтоб еще и твою жизнь на совесть грузить.
– Да чё нам терять? Подумаешь!..
– Так уж выходит, – молвил я. – Кто-то теряет, а кто-то находит. И неизвестно, кому повезло.
Следовало бы издать сборник мудростей, почерпнутых из песен. Не исключено, это главный источник для очень многих.
– И еще, – сказал я под занавес. – Говорят, завелись добрые дяди, кои выманивают ползунов на поверхность, обещая хороший куш. И куда потом те деваются, мне неведомо. Имей это в виду, ладно?
Прихватив рюкзак и остатки сластей, ползуны соскочили обратно в нору, почти сразу сгинув с глаз. Еще пару минут слышалось удалявшееся шуршание, затем стихло.
Аккуратно я задвинул обе крышки на отверстия, после чего опрыскал пол и окрестности инсектицидом: подземные норы кишат блохами, не говоря о прочей пакости. Затем вернул на место кресло и покинул тупичок. Путь мой снова лежал через центр, только ныне я двинулся по другим улицам, чтобы больше увидеть. Слева, за несколькими рядами деревьев, громоздилось серое здание Собора, где народные избранники разыгрывали перед телекамерами ежедневные представления. По другую сторону дороги, возле президентского дворца, кучковался пикет из пары десятков неряшливо одетых субъектов обоих полов, уныло демонстрирующих обличительные плакаты. Никто не обращал на протестантов внимания, и сами они, по-моему, не очень представляли, зачем парятся на солнцепеке. Вполне возможно, что им платят за каждый час, как это утверждают многие. И не удивлюсь, если на пикеты отстегивает Клоп. Своих противников лучше взращивать самому, а не ждать, пока «свято место» займут настоящие, плохо управляемые.
Загадочный дом, о котором поведал Лазер, угнездился как раз тут, на одной из тихих центровых улиц, неподалеку от главных губернских контор. Однако я не стал торопить встречу, оставил на десерт. Сперва осмотрюсь как следует, переговорю кое с кем. Но прежде, чем я достал этого «кое-кого», достали меня: вдруг заверещал радиофон. Вздохнув, я откликнулся:
– Слушаю.
Медленный низкий голос произнес:
– Грабарь тут.
Как будто я не узнал!.. Подавив новый вздох, повторил:
– Слушаю, Парфеныч. Что-нибудь выяснили?
– Это убийство – ты прав был. Мы нашли, откуда пуляли. Из чего – тоже.
Ясное дело: оружие подбросили как сувенир. При нынешнем обилии стволов – небольшая потеря. Хотя кто нынче утруждает себя экспертизой? Разве неутешные родичи.
– Чем-то могу помочь? – спросил я. – Ты ведь не ждешь от меня слов?
– Ты уж помог нам. Не ради благодарности, верно?
– Значит, и звонишь для иного. – Я уже догадывался зачем. – Ищешь возмездия, да?
– Я старый человек, Род. И не стал бы рисковать людьми, лишь бы отомстить. Но у меня есть еще сыновья.
– Резонно, – признал я.
– Ты поможешь найти убийц? Очень прошу.
Хитрец: он даже не стал поминать деньги. Мол, назначь цену сам, только соглашайся. А торг здесь неуместен.
– Собачку пускали? – спросил я, раздумывая, как поступить.
– Ну довела – до шоссе. И так ясно, что не с гор спустился.
– «Пальчики», конечно, не оставил?
– Нет.
– Но следы-то должны иметься. В чем он был?
– В кроссовках. Так ежели он профи…
– Не обязательно. Сейчас каждый пентюх знает, что на дело ходят в перчатках, а от оружия лучше избавляться. Но про мелочевку он мог забыть. К тому ж это могла быть инсценировка заказа.
– По-твоему, другая Семья наехала?
– Рано судить. А если провокация? Пока что можно подозревать всех, включая твой ближний круг. Кстати, не мешало б и там проверить обувь.
– У сыновей тоже?
Грабарь спросил спокойно, но он всегда избегал пустых угроз. Пока угрожать не становилось поздно.