Кентурион

Большаков Валерий Петрович

– Так где все? – терпеливо повторил Кадмар.

– Не знаю… – промямлил Ахавер. – Римляне убежали, наших побили…

– Ладно, – сказал Сергий, – доедай и проваливай! Римляне как убежали, так и прибегут. Бунта вам никто не простит, спросят по полной!

Ахавер покивал и поплелся прочь.

– Если бы у рабов соображалка имелась, – пробурчал Роксолан, – они бы еще при Спартаке шороху навели б. А так… Кто в лес, кто по дрова. Дорвались до воли, и ну всех мочить! Погуляли, побезобразничали, а дальше что?

– А дальше – распятия, – буркнул Искандер.

– Дожили,

ребята, – тяжко вздохнул Акун, – соображалки у нас нет, оказывается. Завалили всю посевную…

– У вас-то как раз соображалки хватает, – усмехнулся Сергий. – Я вам сколько раз предлагал вольные дать?

– А зачем? – хмыкнул Акун. – Нам и так хорошо!

– Соображаешь! Потопали быстрей…

До Ленточного каньона добирались, обходя котловину карьера по краю. Из-за края тоже несло – десятки тел валялось на камнях, отданные на растерзание шакалам и грифам. Шакалы бродили сытые, валялись в тенечке, брюшками вбок, лениво гоняли стервятников. Те неторопливо отскакивали в сторону, взмахивая крыльями, и бочком, бочком возвращались обратно, драть клювами мертвые тела.

– Надо и нам поскорее отсюда сматываться, – сказал Гефестай, – а то явятся римляне, и попадем под разборку!

Ленточный каньон встретил тишиной и тенью. Натруженные глаза отдыхали в спокойном сумраке. Дошагали до того места, где каньон раздваивался. Выбрались туда, где он троил. Левый проход оканчивался тупиком.

– Ну, и где ты видишь дверь? – спросил Эдик, подбоченясь. – Я лично ничего не вижу!

– Слепандя, потому что… – проговорил Сергий, внимательно разглядывая стену. Должна же быть какая-то отметина! Неферит обнаружила ее первой.

– Гляди! – воскликнула она. – Анкх!

Сергий пригляделся. На стене, почти не выделяясь из трещин и впадинок, был вырезан знак анкха.

– Похоже на загадочные картинки в «Мурзилке», – хмыкнул Эдик.

– А это, случайно, не «замочная скважина»? – поинтересовался Сергий, пробуя мизинцем глубину дырки, проколупанной под анкхом.

– Попробуй! – сказала Неферит азартно. – А я буду подсказывать.

Сергий внимательно осмотрел столбик анкха – круглый в сечении, на конце он был откован под квадрат.

– Суй на глубину пальца, – сказала Неферит.

Сергий сунул. Анкх дальше и сам не пошел.

– Теперь поверни вправо, только прижимай…

Анкх повернулся, и ушел в дыру еще на палец. Где-то в глубине каменной глыбы толстенький золотой диск с квадратным отверстием пришел в движение, стал вращаться, совмещаясь с подобным зиянием во втором диске…

– Теперь влево…

Анкх углубился полностью, входя в третий диск…

– Верти до упора!

Третий диск потянул штанги рычажков, оттянувших задвижки. Это не ощущалось, но стало понятным, когда Сергий надавил на глыбу – та стронулась с места. С невидимой щели посыпались чешуйки камня.

– Гефестай! – вымолвил Сергий с натугой. – Надави!

– Это можно…

Кушан надавил, и глыба с шорохом и скрипом начала вдвигаться в тело скалы, притертая как пробка от флакона с благовониями – щель не различалась, не давалась зрению.

Толстенная дверь отъехала на пять шагов, прежде чем проход с обеих сторон расширился до того, что даже Гефестай мог двигаться свободно.

Сергий вынул ключ-анкх. Пропустив всех в сумрачный туннель, они с Гефестаем, накатили «дверь» обратно.

– Правильно, – прокомментировал Эдик. – Чтоб не дуло!

– Шагай, давай… – присоветовал ему Гефестай.

Лобанов быстро прошел длинным коридором и выбрался на свет. И не сразу сообразил, куда попал. Он ждал чего угодно – подземелья, колоннад храма или дворца, а вышел в парк. Пальмы, тамаринды, сикоморы, гранатовые и апельсиновые деревья, тутовник – нагромождения пышной зелени до краев заполняли небольшую долинку. Черные блестящие скалы возвышались кругом, замыкая ее. Здесь было душно и безветренно, а заросли пересекались двумя рядами оросительных канав, по которым журчала вода. В стоячем воздухе жужжали пчелы, между дерев были протянуты паутинные сети, и на этом перечисление обитателей затерянной долины можно было заканчивать.

– И куда теперь? – спросил Сергий, ворочая головой.

– Прямо! – храбро сказала Неферит.

И все, организованной толпой, направили стопы прямо. Чем дальше они забредали, тем глуше делалась чаща. Лес-оазис рос тыщи лет. Одни деревья отмирали и падали, сгнивая без остатка, на их месте вырастали другие. Стволы, рухнувшие недавно, перегораживали путь, медленно разлагаясь и обращаясь в труху. Изредка под ногами попадались плиты аллей, проложенных в древности, но чаще всего гладкий камень был укрыт толстым слоем перегноя и нанесенного песка.

– Надеюсь, – пропыхтел Эдик, – динозавров здесь нет…

– Надейся, надейся… – зловеще протянул Искандер.

Сергий раздвинул перистые листья подрастающей пальмы, и уткнулся в толстую колонну, изузоренную иероглифами Та-Кем.

– Пришли! – сказала Неферит с удовлетворением.

Дальше просматривался колонный зал, уходящий во тьму.

– Лампы взяли? – спросил Роксолан.

Девушки Кадешим кивнули разом.

– Масла припасли? Запаливай!

Разгорелись лампионы, и экспедиция тронулась в путь. Сергий почувствовал волнение – они приближались к цели своих исканий. Похоже, его товарищи ощущали примерно то же.

– Как сюда Зухос рвался! – сказал Искандер с удовольствием.

– А мы первые! – расплылся в улыбке Гефестай.

Могучие колонны разомкнули строй и вывели в круглый зал, посередине коего возвышалась статуя бога Тота, задиравшего длинный клюв.

– Это где-то здесь! – сказала Неферит, двинувшись к стене.

Десять узких входов прорезали стену, проводя в квадратные помещения, обрамленные колоннами из гранита. Сергий заглянул в первую от входа комнату. Вдоль ее стен валялись деревянные полки, упавшие со стен. Груды хрустящих папирусов заваливали пол. В углу стоял открытый сундук из дерева нартекс, полный гладких дощечек, похожих на иконы, и так же разрисованных. Это были древние карты. Искандер, дрожа от жадности, тут же прилип к ним.