Кэсседи, космический политолог!

Лямина Софья Ивановна

Я подумала о том, что сказала уже слишком поздно, когда он услышал, а другие поняли. Рейнгар сломал карандаш, который держал в руках. Его лицо исказила судорога, а взгляд приковал меня к стене. Черт, вот так и наживают врагов. Только из-за не вовремя брошенных слов, которые можно было удержать на языке.

– Ты не знаешь всей истории, Кэсседи.
– наконец-то ответил он.

– Она была моей старшей сестрой, Рейнгар.
– хлестко сообщила я.
– Ты убил Джорджи. Сделал из меня мутирующую, которой осталось не более года и смеешь мне указывать на мое поведение. Ты убийца,

Рей. И это гораздо хуже.
– сейчас я собиралась уйти и сделала бы это, если бы не слова Грейстона.

– Контракт.
– хрипло напомнил Грейстон.

Точно, работа превыше всего, Кэс. Постоянно забываю с какими сволочами имею дело. Но я послушно села и приготовилась.

– Кристоф уже должен был обсудить с тобой цель твоего похищения.
– негромко напомнил Грейстон.
– Я думаю этого достаточно, но если ты захочешь обсудить этот вопрос еще раз, то наш юрист указал это в контракте. Основная цель - данные. Ты должна знать много скрытого, в том числе и о Виктории, поэтому ты здесь.

– Держи друзей близко, а врагов еще ближе.
– понятливо и едко ответила я.
– Очевидно, что вам нужны мои знания, но что будет, когда сведения закончатся? Мне нужны гарантии, Грейстон.

– Ты здесь не на положении заложницы, Кэсседи.
– покачал головой Генри.
– Ты здесь в качестве личного политолога Императора Земли. Это значит, что ты достойная кандидатура, великолепный специалист и ценный кадр. И именно поэтому нам нужна ты. Просто так ты бы не получила эту работу, Кэсседи, и ты об этом прекрасно знаешь. Прежде всего ты необходима Виктории в качестве сотрудника, который знает свою работу. И только потом ты являешься объектом, содержащим множество компромата, что тоже важно.

– Но, что гораздо важнее, так это то, что ты борешься с террористами.
– вставил свое слово Грейстон.
– Начала этим заниматься давно и успешно. Гораздо проще взять того, кто действительно может внести свой ощутимый вклад, а твои успехи не остались незамеченными. И именно из-за этого мы предлагаем тебе роль аналитика в отделе по борьбе с терроризмом.

– Предположим, что я верю в свою неоценимость в качестве сотрудника.
– раздраженно отмахнулась я.
– Но есть еще сотни претендентов на эту роль, которые справились бы лучше. И я сильно сомневаюсь в честности ваших мотивов.

– Ты не доверяешь нам?
– отстраненно вопросил блондин, и его вопрос тихим лезвием повис в воздухе.

– Нет. Не доверяю.
– сказала я чисто и честно.
– У меня нет повода вам доверять.

– Согласен.
– кивнул Генри.
– Тебе действительно должно быть сложно верить в это.

– Хватит.
– вспылил Рейнгар.
– Ты с детства проявляла тягу с анализам, в четырнадцать ты уже сотрудничала с РЕЧНО, в пятнадцать взламывала базы архивов, принадлежащих вашему правительству, в шестнадцать стала внештатным сотрудником РЕЧНО, а позже тебя взяли в университет при Императоре. Тебе двадцать один и ты уже сделала карьеру, которая может конкурировать с моей. С тобой считаются, Кэс, ты одна из тех, про кого говорят "гении с рождения". И поэтому нам нужна ты.

– Мы встали в тупик с расследованием, нам не хватает

доказательств и логических цепочек! Ты же может дать это. Ты можешь, Кэс, можешь практически все, а мы должны взамен сделать из тебя гения, у которого большое настоящее и огромное будущее. А пока нам нужна твоя помощь.
– сейчас голос Грейстона был трезв, без единого налета ложных чувств. Просто слова, которые летели из души, которые он не хотел говорить, которые рвались сами.

И знаете, что? Я поверила. Впервые за двадцать лет я действительно верила. Верила, что я чего-то стою, верила, что я нужна, верила, что мне не лгут. Верила, что я стала кем-то. Не простой девочкой, которой еще учиться пол жизни, и которую не воспринимают всерьез. Я верила, что мои слабости, боль, сложное прошлое, все потери, которые сводили с ума, унижения, страхи, обмороки и потери, оправданы. Впервые я чувствовала, что больше мне не нужно ничего доказывать, что меня услышали. Со мной считаются. Впервые.

– Помоги нам, Кэс. И мы поможем тебе в ответ.

Я замерла, боясь сделать этот шаг, который будет значить слишком многое даже для меня. Кэсседи Романовская, аналитик от Виктории. Слова путались в голове, виски саднило, голова кружилась и звуки комом застряли в горле. Они ждали моего решения, а я ждала решительности. Одно слово. Две буквы. Большие неприятности или победы в будущем. Я боюсь им верить, но сейчас все действительно зависит от меня.

Могу ли я внести тот вклад, о котором просят они? Могу?! Да, могу! Готова ли я к этому? Нет!

Голова кружилась от неопределенности, я чувствовала физическую боль от беспорядка своих мыслей. Я так привыкла раскладывать все по полочкам и теперь умираю от хаотичности эмоций. Нет, все слишком быстро. Мне нужно подумать! Решить свое будущее сейчас, так скоротечно?

– Да.
– очень тихо, почти шепотом согласилась я, лихорадочно потирая виски. Раздались облегчённые вздохи и шум разговора.

Мне подали воду с шипящей таблеткой внутри, я повернулась, чтобы встретится взглядом с доктором. Тот ласково улыбался, протягивая бокал, который я опустошила слишком быстро.

– Все хорошо, девочка?
– мягко вопросил он.

– Нет.
– честно призналась я.
– Я идиотка, которая только что подписала себе смертный приговор.

– Ну-ну, не переживай.
– ласково попросил он.
– Тебе еще многое предстоит, не нужно думать, что главную глупость ты совершила уже сегодня. У тебя будет для этого еще много времени.

– Обнадеживающе.
– улыбнулась я, боясь, что сейчас расплачусь.

– Кэсседи?
– вопросил Рейнгар.

– Мм?
– отозвалась я.

– Спасибо.
– так, второй раз за день чуть не навернулась со стула. Удивленно посмотрела на аналитика, тот тоже пил стаканчик с аспирином. Не только я мучаюсь от головной боли. Это радует, значит я не такая уж и сумасшедшая.

– Контракт.
– передал Генри.
– Подпишешь сейчас или потом?

– Сейчас.
– поспешно сообщила я. Да, сейчас, потому что потом я вновь начну сомневаться и трусить. Нужно сделать все сейчас, раз уж они обещали не обманывать, то пора воспользоваться моментом.