Кэсседи, космический политолог!
Шрифт:
– Держи.
– мне передали ручку. Простую такую, старую, гелиевую ручку. И...моя рука вывела до боли знакомую подпись. Переплетенные КР, хвостики которых извивались изящным курсивом. Да, сколько же времени ушло на то, чтобы придумать свою подпись, копировать которую практически нереально.
– В свои обязанности ты заступаешь как только мы приземлимся на Райзере. До этого у тебя есть еще неделя, можешь готовиться морально.
– оповестил единственный сохранивший спокойствие человек. Грейстон.
– Позже тебе подберут кабинет и выдадут необходимые бумаги.
– Я могу идти?
–
Грейстон не ответил, но кивком головы указал на дверь. И я пошла к двери не оглядываясь, точно зная, что в спину смотрят пять пар глаз. Да, доктор остался с ними.
Зато за дверью уже ждал Кристоф. Он обеспокоенно вгляделся в мои глаза, осторожно подхватил под локоть и ничего не сказал. Я была благодарна за минуту этого молчания. Говорить не хотелось, к тому же обсуждать сейчас что-то, было невозможным. Я уверенна, что сейчас за нами следят те пять пар глаз. Это корабль истребителей и здесь всюду камеры.
– Уинстон рвет и мечет.
– наконец сказал он.
– Кто?
– спрашиваю.
– Эм...так тот, чью каюту мы подпортили.
– удивленно ответил Кристоф.
– Аа-а, он. Ну да.
– немного равнодушно пожала я плечами.
– Ты не знала имени того, в чьей каюте была ночью?
– недоуменно- восторженно вопросил Крис.
– Ну...я придумала ему кличку.
– Какую?
– чувствуя подтекст, вопросил переводчик.
– Засранец.
– говорю.
– Хм...характерно.
– задумался блондин.
– Мне нравится.
И вновь молчание и стена равнодушия с моей стороны. А кто-то уже нервничал, подергивал ногой и явно переживал. Приятно для разнообразия знать, что кто-то о тебе волнуется.
– Что произошло, когда я ушел? - настороженно спросил Крис.
– Ну, - говорю.
– меня назвали шлюхой, ничтожным политологом, потом сообщили, что политолог я супер и обо мне только всю жизнь и мечтали, а потом потихоньку начали давить на меня морально, до тех пор, пока я не заработала мигрень и не сказала, что согласна. Вот. А еще я хочу есть.
– Оу...- протянул Крис.
– Значит так, идем кормиться, потом ты мне все рассказываешь подробнее, затем идем мстить придурку, что назвал тебя так. Как план?
– Предлагаю приступить к его реализации!
– сообщила я. Как это замечательно, когда кто-то раскладывает все по полочкам вместо тебя.
– Кстати, а кто тебя так назвал?
– Рейнгар.
– сдала я обидчика.
– Тогда это несерьезно. Он недавно всем мозг выносил, что не может тебя просчитать и решил действовать таким образом. Радикально. - поводит он плечами.
– Но мстить все равно будем.
– Так я поняла, что он пытался сделать.
– говорю.
– Поэтому и напомнила ему о последствии неосторожных слов.
– Даа, небрежно брошенные слова приводили к войнам.
– сообщил он.
– ООО!
– Что?!
– шокировано вопросила я.
– Пирожными пахнет!
***
Сидя вечером на кровати, я расчесывала еще влажные волосы и думала.
А подумать было над чем, потому что именно сегодняшний день стал апофеозом всего моего пребывания здесь. Наконец стала известна причина моего похищения,
И мне бы начать радоваться, что в моей жизни появилось хоть какая-то определенность, но почему-то исход переговоров вызывал во мне уныние и раздражение. Все-таки, пусть я действительно неплохой политолог с хорошими задатками, но возраст здесь имеет большее значение. И эти мужчины были старше меня почти в два раза, так что и опыта в переговорах у них было значительно больше, чем у меня в мои двадцать один. Поэтому мое поражение (а я не сомневалась, что они просто использовали очередной прием, чтобы надавить на меня морально) не вызывало ровно счетом ничего, кроме бессильной злости. Обвели вокруг пальца! А я наивная думала, что они действительно свои реальные чувства показали. И только спустя пару часов таки поняла, что меня смущало в той ситуации. Вот так и падают люди в своих собственных глазах. Гораздо страшнее упасть в собственных глазах, чем в глазах других людей.
Меня вот лично вообще не смущает мнение Рейнгара. Наверно, все дело в том, что он редкостная скотина. Да и мнение засранца не так важно, как нужно было бы. Потрясающе, еще даже не начав работать, я уже не признаю свое начальство за таковое.
Закончив расчесывать голову, я кинула расчёску на прикроватный столик, и упала на кровать, обессиленно раскинув руки. Попала так попала. С Земли можно сказать вышвырнули, убить пытались уже два раза, начала мутировать, попала в отдел аналитиков Виктории. А мне двадцать, что же ждет к тридцати, сорока? Объявят в розыск по всем планетам Содружества? Хм, превращусь в психически неуравновешенную маньячку? Тогда пусть моей первой жертвой станет Рейнгар.
Ну, а если серьезно, то предстоящая работа меня не пугала и не смущала. Я была рада ей, и тому, что не пришлось проходить собеседование. В целом, на эту роль претендует около тридцати человек, которые отлично успевали в университете, имели превосходное портфолио, лучшие рекомендации и никогда не были замешаны в совместной работе с правительством. Последнее только на словах звучит гордо, а на деле очень и очень подозрительно. Ведь мирных граждан не находит РЕЧНО, верно? И моя репутация была значительна подпорчена этим моментом моей жизни, пусть это и научило меня многому.
И вообще, биография моей скромной персоны полна черных пятен и подозрительных моментов, но именно это привело меня в посольство при Императоре, дало авторитет в глазах окружающих и вызвало интерес со стороны Виктории. Не скажу, что это радует, но точно что-то значит. И если бы не вмешательство Виктории, то меня бы уже не существовало, или же (в худшем случае) была бы подопытным образцом на базе террористов. Ставили бы ученые их организации на мне эксперименты, и я мечтала бы умереть. Шикарный конец жизни. Поэтому нужно отдать должное Викториансам, которые спасли меня, да еще и работу высокооплачиваемую подкинули. А если они еще и найдут лекарство от моей мутации, то я могла бы дольше года работать на Викторию, и значительно дольше портить жизнь Императору. Кстати, нужно разработать план по отмщению, но это уже позже, когда появится стабильность.