Кетцалькоатль
Шрифт:
Криминальная ситуация в Перу, конечно, сложная, даже в сравнение с российскими лихими девяностыми. Полиция, вроде бы, есть и ее много, но по результату как бы и нет. С вечера, а в бедных кварталах и с утра, на каждом углу продают кокаин, разбодяженный мелом. Чистый за другие деньги и в других местах. Полицейские машины проезжают мимо, в упор не замечая наркодиллеров. Как и уличных воров и грабителей. Сдернуть сумочку или посунуть мобилу — это даже не преступление, а вид спорта. Ночью в темных местах можно встретить разбойников, которые, если смогут, выгребут все ценное. Обычно действуют парами: один нож — хорошо, а два — острее. По совету матроса-колумбийца я тоже ходил вооруженным. Когда острая парочка отлипала от стены дома и направлялась ко мне, я останавливался, доставал засунутый за пояс справа сзади
Что хорошо в Перу — это свежие дешевые фрукты круглый год и природа, в первую очередь океан. Пляжей, достойных внимания, в черте города нет, надо ехать пару часов на автобусе или такси. Там всё прекрасно, если бы ни тотальное воровство. Брать что-либо ценное с собой не рекомендуется, но в такой дальний путь совсем без денег не отправишься, поэтому лучше ездить компанией, чтобы кто-нибудь присматривал за вещами, пока остальные купаются или занимаются сёрфингом. Как мне сказали, там одно из лучших мест на западном побережье для катания на досках. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, потому что этот вид плавсредств так и не освоил. В общем, классический случай, когда был бы рай, если бы не было людей.
58
Лама за день проходит около двадцати пяти километров, поэтому именно на таком расстоянии друг от друга находятся постоялые дворы. Рядом с каждым деревенька на пару десятков прямоугольных домов из самана с тростниковой крышей, обитатели которой выживают за счет обслуживания караванов: продажа еды, фуража, веревок и прочей мелочевки, проституция, стирка… Древнейшей профессией занимаются рабыни и вдовы. Муж имеет полное право грохнуть жену и ее клиента/любовника, застукав во время процесса, хотя, наверное, экономика иногда важнее морали.
Обратил внимание, что основную работу здесь выполняют женщины. Не без исключений, конечно. Страны делятся на, как я называю, феминистические, в которых, несмотря на громкие лозунги, больше вкалывают мужчины, и патриархальные, в которых больше прав на работу имеют женщины. К первым относятся северо- и центральноевропейские, североамериканские, восточноазиатские и Австралия с Новой Зеландией. Ко вторым — весь остальной мир. Лишь Россия стоит в раскорячку по причине двусмысленного географического положения.
На пятый день мы добрались до каменно-саманной стены высотой и шириной метров пять и длиной, по словам Пурика, в три дневных перехода, и имела четырнадцать крепостей с гарнизонами. Я даже не подозревал, что в Южной Америке есть подобие Великой китайской стены. Как много нам открытий чудных готовит путешествий дух. Сейчас оборонительное сооружение было не в лучшем состоянии, давно не ремонтировалась, и гарнизон в самой важной крепости, прибережной, состоял всего из пятнадцати человек, которые занимались в основном поборами с путников. Граница государства Чимор передвинулась далеко на юг, поэтому стена потеряло свою важность, Ее поддерживали кое-как на всякий случай.
Пурика подоили неслабо, судя по злобным взглядам, которые, пройдя по тоннелю в стене на противоположную сторону, кидал, оборачиваясь, на охранников. Ко мне даже не подходили с нескромными предложениями, пялились удивленно издали. Видимо, нежелание связываться с русскими у индейцев в подкорке во все времена.
Южнее стены протекала горная река, в этом месте уже спокойная и неглубокая. Судя по вынесенным на берег валунам, порой бывает очень бурной. Купец показал следы на стене, докуда однажды поднялся уровень воды. По моим прикидкам подъем был где-то метров восемь. Караул и жители ближних деревень пережидали несколько дней на холмах и стене. Через реку курсировал бальсовый плот, перевозя товары и путников, не умеющих плавать. Ламы одолели ее сами. Некоторые долго не хотели вылезать на сушу, хотя вода была бодрящая. Впрочем, у них густой мех, не мерзнут. Мое умение плавать в холодной воде быстро и красиво никого не удивило. Наверное, по их мнению человек с бородой должен всё делать лучше других.
Дальше местность была еще пустыннее, если такое определение возможно. Деревни возле постоялых
Может, сыграла роль непривычная местность, может, я просто расслабился и нюх потерял, однако засаду в этом месте не ожидал. Привык нападать сразу на весь караван или большую часть его, для чего нужна была густая растительность хотя бы с одной стороны дороги, а здесь жалкие кустики среди невысокой травы. Именно за ними и во впадинах прятались романтики с большой дороги. То есть они пролежали под палящим солнцем не меньше часа, не шевелясь и не издавая ни звука. Даже две наши собаки, черные и почти лысые, бежавшие впереди, не учуяли их. Впрочем, ветер был с океана, слабый, но насыщенный ядреным запахом сушеных водорослей, и разбойники, наверное, натерлись чем-нибудь вонючим.
Они по команде вскочили и с громкими криками понеслись вниз по склону на караван. Кстати, склон каменистый, а они все босые. Представляю, какие надо иметь огрубевшие подошвы, чтобы не поранить их. Тут на один маленький острый камешек наступишь — и материшься минут пять. Черные густые волосы у всех зачесаны вверх и перехвачены на макушке черными ленточками так, что торчали вверх всего сантиметров на десять, напоминая малярную кисть, в которую вставили от одного до нескольких черных птичьих перьев, которые, скорее всего, обозначали количество убитых врагов. Все одеты в коричневые с зелеными пятнами безрукавки из двух слоев материи, между которыми слой хлопка: и бою защитят, и от жары, и пот хорошо впитывают, и спрятаться помогают. Круглые щиты диаметром с полметра сплетены из лозы и обтянуты кожей. На коричневом фоне нарисованы зеленые растительные узоры. Вполне возможно, что прикрывали щитами головы от солнца и в целях маскировки. Вооружены копьями длиной метр семьдесят-восемьдесят с кремниевыми наконечниками и каменными и деревянными дубинами. У одного, довольно рослого, был бронзовый топор, похожий на уменьшенную копию критского двустороннего лабриса, на длинной, не меньше метра двадцати, рукоятке.
— Чанка! — заорал Пурик, который шагал впереди меня, возле головной своей ламы.
Я успел надеть шлем, взять щит и саблю и крикнуть Гуаме, чтобы натянул тетиву на луке. Первым на меня налетел владелец бронзового топора. Точнее, перед ним бежал другой, пониже и вооруженный копьем, но метрах в десяти от меня споткнулся и чуть не упал, выронив копье. Это малость продлило ему жизнь. Здоровяк собирался ударить первым, но я сделал длинный шаг навстречу и поймал на замахе, нанеся косой удар по темной шее со вздувшимися жилами. После чего отшагнул влево, давая уже безжизненному телу пролететь еще пару метров и рухнуть на дорогу, испугав мою ламу, которая издала звук, похожий на фырканье, повернулась к трупу округлым задом черно-бурой масти и неторопливо вышла на обочину. К тому времени я уже завалил споткнувшегося и еще одного, довольно молодого и, судя по суетливости, неопытного, который угодил мне копьем в шлем. Удар был сильный, но неточный. Кремниевый наконечник, зубодробильно проскрипев, соскользнул по округлой поверхности, ушел влево, из-за чего юноша оказался правым боком ко мне. Лезвие сабли вошло в черепную коробку над его правым ухом и вышло слева на уровне рта. Верхушка с пучком черных волос без перьев и комком красновато-серых мозгов шлепнулась на каменистую дорогу с чавкающим звуком, как мне показалось, слишком громким.