Кгб против ссср. 17 мгновений измены
Шрифт:
Было время, когда всем так верилось в пресловутую демо кратию, что на какие-то подробности общественное мнение не обращало никакого внимания. Но потом, после шока, выяви лись какие-то темные дела, кровь и б оль, и пришло время не большого похмелья, а там и отрезвления, стали интересоваться тем, а как оно собственно говоря было, а там всплыли и детали, и одной из их граней стала правда, которая открыла глаза. «…Версия об антиживковском заговоре также получил а распро странение. Ее, в частности, изложил в серии из шести публика ций под общим заглавием «Переворот» 12-17 ноября 1998 г. в болгарской газете «Труд» известный журналист Т. Томов, кото рый опирался на воспоминания работавшего в Софии советско го диплом ата В. Терехова. По свидетельству последнего, в заго воре против Живкова участвовали, помимо автора воспомина ний, посол СССР в Болгарии В. Шарапов, п-к КГБ А. Одинцов, а с болгарской стороны – кандидат в члены Политбюро А. Лу- канов (кстати, гражданин ССС Р) и П. Младенов. Главной зада чей указанной группы было расширение среди болгарского пар тийного руководства сторонников отставки Живкова, преодоле ние среди них нерешительности, колебаний. Через В. Шарапова с текстом письма П. Младенова был ознакомлен М. С. Горбачев, который «благословил» посла действовать в соответствии с об становкой. Москва одобрительно отнеслась к кандидатурам А. Луканова и П. Младенова в качестве преемников Т. Живкова, цо конкретный выбор был оставлен за болгарской стороной. Кроме тог о, до Т. Живкова была твердо доведена точка зрения советского руководства, положительно отнесшегося к идее от ставки болгарского лидера» (14.10. С. 186). Настал час «X», как с горечью вспоминает помощник Т. Живкова, «советский посол Шарапов отсутствовал до 2 ноября. 3 ноября состоялась встреча между ним и Живковым. Она началась в 11 часов и продолжа лась до 12 часов 30 минут. Очевидно, Живков сделал попытку прозондировать советскую позицию, выиграть время и получить поддержку союзника. Что обсуждалось на эт ой встрече, пока ос тается неизвестным.
В день приема в советском посольстве в связи с 7 ноября снова состоялась встреча Живкова с советским послом. Разго вор был, очевидно, тяжелым, потому что Живков опоздал на прием почти на час.
Правда, он ничем не выда вал своей тревоги. На приеме он поздоровался с каждым, разговаривал, у него было хорошее на строение, и только те, кто знал, что он ведет закулисную борьбу, могли различить в его взгляде настороженность.
В 11 часов утра 8 ноября у Живкова состоялась встреч а, в ко торой приняли участие Д. Джуров (министр обороны), Й. Йотов (член Политбюро и секретарь ЦК КПБ) и Д. Станишев (секре тарь ЦК КПБ). Они хотели подтолкнуть Живкова к отставке.
В ходе разговора Живков спросил: «Может быть, было бы хорошо подать в отст авку?» Они поддержали его решение и на чали убеждать, что все пройдет безболезненно. Живков уточнил, что имеет в виду подать в отставку не на предстоящем пленуме, fc на следующем. Они единодушно поддержали и эту идею.
После этого Живков отправился в свою р езиденцию.
В 15 часов 30 минут позвонили из протокольной части совет ского посольства и попросили о встрече советского посла с Живковым. Я был у телефонного аппарата в кабинете. Сообще ние было принято. В 16 часов позвонил Живков и как обычно спросил: «Что есть?» Сообщил ему, что советский посол хочет встретиться. Живков коротко ответил: «Можно прийти в 17 ча сов 30 минут». О чем разговаривали, опять-таки можно только Предполагать» (14.9. С. 196).
Т. Живков в силу своего возраста должен был принимать пе ред важными мероприятиями легкое стимулирующее лекарство. Как пишут, по просьбе «некоторых членов политбюро» (ой ли?!) медсестра изменила обычную дозу тонизирующего на большую. Т. Живков прибыл на заседание пленума, проведение которого Начали с запозданием, п отом его еще больше затянули, а когда ^нсек уже перестал понимать нить разговора, поставили вопрос о снятии его с поста генсека – он сам же и проголосовал за свою отставку. О самом принципе мог хорошо знать человек из центрального аппарата КГБ – там уже эт о было многократно отработано на советском, мало что соображавшем политбюро. Процедура прошла успешно, и Т. Живков снял сам себя.
Что касается болгарской разведки, то 8 февраля уже 1992 г. в Софии начнется закрытый процесс над бывшим руководителем В. Тодор овым. Свидетелем будет О. Калугин.
В начале 1988 г. спецслужба ЧССР – Стана Тайна Беспеч- ност (СТБ) – отметила свой 40-летний юбилей. В Праге были соответствующие гости из Союза.
Хроника смены власти в Чехословакии в общем-то хорошо известна, но напомним ее.
Все действия совершались на улице, в ходе демонстраций студентов, молодых рабочих и людей свободных профессий, ко торых всегда так много в столицах.
21 августа состоялась демонстрация по поводу 20 – ле тия вторжения союзных войск в страну: 200 молодых людей прошли по площади, потом свернули к реке Влтаве и вышли в район Млада страна. Как сообщают западные источники, в то время как вся толпа кричала: «Масарик! Свобода!Демократия!», секрет ные полицейские агенты выкрикивали: «Дубчек!Дубнек!» Разу меется, что даже слабые, но более согласованные воздействия оказывают больший резонанс: крики запомнились…
Следующая демонстрация была жестко разогнана. По свиде тельству первого секретаря пражского горкома парти и М. Ште пана: «…В качестве обвинения мне приписывают расправу с мо лодежной демонстрацией в октябре 1988 года, посчитав, что командой для сил правопорядка послужили заключительные слова моей речи на митинге к 70-летию Чехословацкой Респуб лики. Я же тог да использовал чисто идеологическое клише, ска зав, что, мол, разбить республику мы не позволим» (14.15. С. 14) Но это посчитали большим перебором, и дальше решено поме нять тактику на более мягкую. Снова М. Штепан: «В декабре 1988 года впервые за 20 лет н а одной из площадей Праги состо ялся открытый митинг оппозиции, посвященный дню прав че ловека. (…)
Недавно бывший диссидент, а ныне депутат парламента И. Румл спросил меня: «Что было бы, если бы мы тогда напра вились после митинга в центр Праги?» Я отве тил, что силам без опасности была дана команда не вмешиваться…» (14.15. С. 14). Правящие круги давно решили замириться с оппозицией: «Со ветская перестройка могла стать для нас скорее импульсом к пе ременам, чем образцом для подражания. И осенью 1989 год а должны были начаться существенные перемены, v Намечались серьезные кадровые перемещения, диалог с оп позицией, высвобождение людей из-под пресса ортодоксальной идеологии.
Словом, Чехо-Словакия должна и могла тогда пойти собст венным путем…» (14.15. С. 14). Но на этот принцип был нало жен чужой замысел, и события приобретали совсем другой обо рот. Начали незамедлительно.
Далее началась беспрерывная череда демонстраций, направ ленная на изматывание, испытание на выдержку полиции и других сил безопасности – постоянно сопровождавшаяся по дпитками провокаций по отношению к полицейским, но те толь- с ко замахивались дубинками и… далее опускали их. Все это – на Црлазах западных тележурналистов, заждавшихся «сенсации».