КГБ в смокинге. Книга 1
Шрифт:
— Что он тебе говорил про меня?
— В общих словах все сводилось…
— В общих словах будешь писать рецензии! Конкретно!
— Он сказал, что обязательно доберется до тебя и оторвет тебе яйца. Что ты — чудовище, монстр, волк вне закона. Что расследование обстоятельств бойни на вилле находится под непосредственным контролем директора ЦРУ. Что ты не жилец на этом свете. Что тебя с Андреем ищут все резидентуры США и что к ним подключена также военная разведка НАТО.
— Я вижу, ты не поскупилась на краски, рисуя свою непричастность. Верно?
— Ну, во-первых, я действительно ни при чем, и ты знаешь это лучше, чем кто-либо
— Сука! Вот сука! — Витяня закурил новую сигарету. — Я так и знал…
— Поэтому я и была так удивлена, увидев тебя в Париже. Мне казалось, что ты уже давно там, на Лубянке.
— Как же! — Мишин смотрел куда-то мимо меня и сосредоточенно размышлял. — Ты знаешь, что такое моторесурс?
— В общих чертах.
— Так вот, мой моторесурс до конца еще не отработан. Они там понимают, что за кордон мне дороги больше нет. Вот и хотят использовать меня напоследок по максимуму…
Всем своим нутром я почувствовала, что в нашей беседе наступил перелом. Витяня, по своему обыкновению, многого не договаривал, но я уже сама понимала, что происходит. По жестоким законам его среды обитания, этого Зазеркалья с тайнами, пистолетами, подслушивающей аппаратурой и казнями без суда и следствия, Витяня был обречен. В реальности этого диагноза не было никаких сомнений, если даже я, отупевшая и огрубевшая после всего перенесенного, ощущала мертвящий холод, исходивший от этой несостоявшейся звезды мирового балета. Он все делал по инерции — допрашивал, угрожал, ставил ловушки, выведывал детали… Но голова его в этот момент была занята только одним — лихорадочным перебором вариантов спасения собственной шкуры. Психологически Витяня вел себя в этой ситуации, как капризный и своенравный мальчишка: желая помириться, войти в контакт, он тем не менее угрожал и давил, подчеркивая свою значимость и мою ничтожность. А я… В тот момент я хорошо понимала, что нужна ему, что, возможно, являюсь единственной соломинкой, за которую он может уцепиться и выплыть из той жуткой стремнины, в которую рано или поздно попадают подчиненные, слишком рьяно выполняющие распоряжения начальства. Больше того, я допускала, что появление преображенного Витяни здесь, в Орли, могло вовсе не быть санкционированным: я уже достаточно близко была знакома с авантюристскими повадками этого плейбоя, способного и не на такие импровизации. Его главная беда заключалась в том, что, как и его начальники, он не умел разговаривать с нормальными людьми и тем более просить их о чем-то. Он отвык быть таким, как все. Мишину и в голову не приходило (а может быть, сказывался приобретенный инстинкт тотального недоверия), что в принципе от человека можно получить все что хочешь, не используя при этом страх, неосведомленность, неуверенность… Короче, интуиция подсказывала мне, что надо перехватывать инициативу, иначе этот приговоренный к смерти и потому особенно опасный псих потянет меня за собой.
— Да, Вить, он сказал еще одну странную фразу…
— Что? — Мишин оторвался от своих раздумий.
— Он сказал, что тобою, возможно, будут торговать.
— Уже торгуют, — с неожиданной легкостью принял мою ложь Витяня. — За моей спиной, естественно, но я это чувствую…
— И что ты намерен делать?
— Думаю.
— Может, я могу помочь тебе чем-то?
— Ты?! — по тому, как фальшиво прозвучало его последнее восклицание, я поняла, что именно
— Перебьешься! Я просто предлагаю тебе сделку.
— Ты отдаешь себе отчет, чем рискуешь?
— А ты? — я приняла вызов. Впрочем, другого выхода у меня не было: после того как Витяня поделился со мной особенностями своей обуви, я физически ощущала близость его ноги.
— А что я?
— А то, что явившись сюда по собственной инициативе и разыгрывая из себя контролера КГБ, ты рискуешь больше меня, не так ли?
Конечно, я блефовала. Но к тому моменту меня уже захватил азарт. По-видимому, я просто не отдавала себе отчет в том, что ставкой в этой сомнительной игре была моя собственная жизнь.
— Твои бы мозги да в нужное русло…
— Оставь в покое мои мозги! Поговорим лучше о твоей шкуре.
— А что, это даже интересно, — криво усмехнулся Витяня.
— Мишин, в КГБ ведь не учат проигрывать, верно?
— Но вовсе не потому, что исключают возможность проигрыша.
— Тем не менее проигрывать ты не хочешь.
— И не буду!
Он произнес эту фразу таким тоном, что, во-первых, я сразу ему поверила, а во-вторых, испытала жуткое желание резко сорваться с места и бежать куда угодно, только подальше от этого убийцы, внезапно оставшегося в дураках.
Я сделала глубокий вдох.
— Ты можешь собраться и выслушать внимательно мое предложение?
— Валяй.
— Прежде чем я начну, ты должен выполнить две мои просьбы.
— Говори.
— Первая: убери, пожалуйста, свою ногу подальше от моего стула…
— Уже убрал.
— Вторая: ты можешь ответить на несколько моих вопросов? Поверь, это очень важно.
— Попробую.
— Только честно. Или вообще не отвечай.
— Я же сказал, попробую.
— Кто должен был меня встречать?
— Ты не знаешь этого человека.
— Но не ты?
— Не я.
— Где этот человек?
— В сортире.
— Я серьезно.
— Дура, я тоже серьезно! — Витяня вдруг ухмыльнулся. — Не боись, подруга, жив твой встречающий. Очнется минут через сорок, не меньше.
— Ты его?..
— Что я его? Зашел человек к кабинку, сел на унитаз, почувствовал легкое головокружение и слегка прикорнул. Я ему туда закатил маленькую ампулку. Его не потревожат, не дрейфь, здесь, в конце концов, не Курский вокзал, очередей нет…
— Господи, не человек, а какая-то ходячая лаборатория, — пробормотала я, чувствуя легкую слабость в ногах.
— Это все, что ты хотела спросить?
— Тебе запретили возвращаться в Москву?
— Да.
— Причины объяснили?
— Нет.
— Ты в бегах?
— В бегах бывают уголовники, — Витяня криво усмехнулся. — А в нашей конторе ложатся на грунт.
— Ты боишься, что в этой игре тобой пожертвуют, так?
— В общих чертах.
— А почему тогда тебя сразу не убрали?
— А у нас с этим делом не торопятся. Надо посмотреть, как будет разворачиваться ситуация. И потом — я ценный сотрудник, Мальцева. В своем роде уникум. Так что прежде чем мне скажут последнее «прости» и торжественно, с соблюдением военных почестей, отвезут на Ваганьково, они там должны убедиться, что я полностью отработал свой ресурс.
— Понятно… — я просто вынуждена была сделать передышку, чтобы сгруппировать мысли для дальнейшего разговора. И тут же Витяня вновь взял инициативу в свои руки: