Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности
Шрифт:
В названии народа «росомоны», сохранившемся у готского историка Иордана (возможно, родом алана), легко расчленить две части: «росомойне», т. е. «росы-мужи», «люди-росы», т. к. «мойне» по-осетински значит «муж» (славянское МЖЖЪ). Где произошло столкновение росов с Германарихом, сказать трудно; вероятнее всего, это было вдали от земли Росомонов, где-нибудь в низовьях Днепра.
Проблема происхождения Руси в настоящее время на основании всей совокупности источников может быть решена следующим образом.
1. Ядром Русской земли являлось Среднее Поднепровье от бассейна Роси до Тясмина на правом берегу Днепра и часть Левобережья с Переяславлем Русским и нижним течением Сулы, Пела и Ворсклы. Эта сравнительно небольшая область (около 180 км по течению Днепра и 400 км в широтном направлении) располагалась на южном краю плодородной лесостепи.
2. Большой интерес представляет взаимоотношение терминов «Поляне» и «Русь». Летописец-киевлянин дал очень важную относительную хронологию этих двух терминов: «поляне, яже ныне зовомая Русь», из чего явствует, что Русь является более поздним обозначением, заменившим древнее имя полян. Вместе с тем тот же Нестор дает уравнение, поясняющее этническое тождество полян и русов:
«Аще и поляне звахуся, но словеньская речь бе».
«А словеньскый язык и рускый одно есть»{65}
Когда произошла замена имени полян именем русов? Работы Б.Д. Грекова, М.Н. Тихомирова и А.Н. Насонова окончательно похоронили норманскую теорию происхождения летописных русов. Имя полян известно только летописцу-киевлянину (оно связано с легендой о построении Киева). Потомки полян, по его словам, живут в Киеве «и до сего дьне». Географически земля Полян стиснута древлянами и уличами, подступавшими на 30–50 км к Полянскому Киеву. Создается впечатление, что поляне — очень древнее обозначение приднепровских славян, оставшееся в памяти летописца, но мало связанное с реальной жизнью средневековых славян. Летописец выделяет полян как «мудрый и смысленный народ», но относит это к незапамятным языческим временам, предшествовавшим построению Киева, т. е. до VI в. н.э. Наряду с формой «поляне» в летописи встречается и краткая форма «поли». Возможно, что многое разъяснит указание греческого историка Диодора Сицилийского (I в. до н.э.) на существование народа «палов», потомков одной половины скифов{66}. Несмотря на все усилия киевлянина Нестора воскресить память о полянах, мы ощущаем в упоминаниях о них больше эпического реликтового элемента, чем отражения жизни IX–XI вв. Вполне возможно, что «палы» — «поли» («спады» у Плиния) — это обширный союз славянских племен скифо-сарматского времени, занимавший во время бытования Черняховской культуры II–IV вв. н.э. лесостепное Среднее Поднепровье. Причисление славян к скифам было обычным для греков.
3. Имя народа «росов» впервые появляется при описании событий IV в. н.э. Готский историк Иордан передает сказание о смерти готского короля Германариха: с готами было в союзе «вероломное племя росомонов»; один из росомонов изменил Германариху, и тот казнил его жену Сунильду («Лебедь»). Братья Сунильды, мстя за сестру, убили Германариха. После смерти Германариха готы начали войну с антами («время Бусово»). Историки эпохи Ивана Грозного отыскали где-то сведения о том, что византийский император Феодосии (379–395 гг.), считавшийся другом готов, воевал с русами: «Еще же древле и царь Феодосии Великий имяше брань с русскими вой»{67}. В этих событиях конца IV в. врагами готов (и их союзника Византии) выступают: славянеанты, славяне-русы и неизвестные по этнической принадлежности росомоны. Как уже говорилось, в слове росомоны вторая часть соответствует осетинскому «мойне» — «муж», «человек». Тогда слово «росомоны» означает «русские люди», «росы». Следует учесть, что в эпоху, предшествующую описанным событиям, славянское население Среднего Поднепровья (в южной его части) в значительной мере было пронизано сарматскими вклиниваниями, что могло содействовать смешению славян с сарматами, начавшемуся еще во времена Тацита. Представляет интерес и трагическая героиня сказания, сестра воинственных росомонов Сунильда — Сванильда. Имя ее в готской легенде о смерти готского короля дано, естественно, в готской форме, но по своему смысловому значению — Лебедь — оно невольно напоминает имя сестры легендарных строителей Киева — Лыбедь. В прикладном искусстве земли росов-росомонов по Роси и Суле очень част сюжет священного лебедя: два лебедя окружают женскую фигуру.
Приведенные данные не противоречат предположению, что в составе лесостепных славянских племен, называвшихся «палами» или «полями» (а временно, от соседей, получившими имя антов), обозначилось к IV в. племя «росов», живших, очевидно, в южной части славянского мира, ближайшей к готам, на р. Роси.
Археологически племя росов-росомонов обозначается примерно для этого времени в южной части приднепровского славянства по Роси, Тясмину и Суле. Память об этой древнейшей и минимальной земле росов сохранилась (как мы видели выше) до середины XII в., но исключительно в местной киевской летописи; летописцы других городов ее уже не помнили.
4. Временем вытеснения древнего имени полян именем росов или русов следует считать V–VI вв., когда после гуннского разгрома начиналось сложение новых племенных союзов, строительство новых городов и противостояние новым врагам. Имя полян еще главенствует в сказании о постройке Киева, но внешний мир, судя по географическому очерку Захарии Ритора, знал уже народ рос.
Поразительное совпадение ареала археологической богатой дружинной культуры VI–VII вв. с областью «Русской земли» (в узком смысле), установленной по киевским, новгородским и владимиро-суздальским летописям, позволяет утверждать, что именно в это время, в VI в., сложился мощный союз славянских племен, носивший по главному племени название Руси. Область русского союза племен, в который входили северяне, какая-то часть древних племен, сохранившая название полян и, возможно, другие племена, была примерно в пять раз больше территории первичного племени руси.
Русь VI–VII вв., во-первых, отстояла свою независимость от новых кочевников авар («обров»), разрушивших соседний союз дулебов, а во-вторых, приняла известное участие в общеславянском (славяно-антском) движении на Дунай, что отразилось и в археологическом материале (пальчатые фибулы на левом берегу Дуная) и в архаичной топонимике на левобережье Нижнего Дуная от Видина до р. Серета{68}.
5. Между «Русской землей» в узком смысле, представлявшей собою союз лесостепных славянских племен VI–VII вв. и «Русской землей» в широком смысле, охватившей все восточнославянские племена от Балтики до Черного моря и от бассейна Вислы до Волги, хронологически лежит интереснейший промежуточный ареал Руси, начавшей поглощать славянские племенные союзы, но еще не завершившей этот процесс.
В «Повести временных лет» между рассказом о княжении Кия (VI в.) и событиями, близкими к временам императора Ираклия (610–641), помещена интереснейшая справка, обрисовывающая территорию этой промежуточной Руси. Рассуждая о различных народах и их языковой принадлежности, летописец очерчивает круг тех славянских племенных союзов, которые в какое-то время (VII–VIII вв.) вошли в состав Руси:
«Се бо токмо словеньск язык в Руси:
Поляне
Древляне
(Новъгородьци)
Полочане
Дрьгъвичи
Север
Бужане, зане седоша по Бугу
Послеже же Велыняне»{69}.
В этом перечне сомнительными кажутся «новгородцы», т. к. все народы даны по своим племенным (точнее земельным) именам, обозначающим определенный союз племен. Если бы список писала одна рука, то следовало бы ожидать обозначения «словене». Примененное же здесь слово образовано по городу, возникшему не ранее IX в., и обличает вставной характер «новгородцев».
Приведенный перечень представляет очень большой исторический интерес, т. к. обрисовывает нам важный промежуточный этап процесса превращения Руси из союза племен в суперсоюз и из суперсоюза в восточнославянское государство. Конфигурация владений Руси напоминает перевернутую букву Т: ее горизонтальная перекладина проходит главным образом по лесостепи — от Западного Буга на западе (где был город Волынь) до Курска или Воронежа на востоке. От середины этой полосы поднимался на север перпендикуляр, охватывающий почти весь бассейн болотистой Припяти и доходивший на севере до правого берега Западной Двины в области Полоцка и речки Полоты. Среднеднепровские дружинники VI–VII вв. уже шли по пути подчинения себе ряда славянских племенных союзов, у которых ранее были свои княжения.