Кика - женщина с изюминкой. Любовные успехи и неудачи разведенной журналистки
Шрифт:
Когда обаяние «немца» уже не представлялось мне таким бесконечным (и батарейки стали подавать сигналы о необходимости их замены), у меня снова появилось желание ходить куда-нибудь по вечерам. Я чувствовала себя не такой слабой и потерянной, как до этого, и к тому же немного похорошевшей. Я не ела шоколад как прежде, меня не мучила бессонница, я была необыкновенно умиротворена и спокойна. Я оплачивала счета, заботилась о девочках и получала неописуемое удовольствие от общения с ними. Казалось, все стало на свои места.
И тут я осознала, что скучаю без любви. Не без Эду, не без жизни рядом с ним, которая так отличалась от моей жизни теперь. Нет. Я соскучилась по нежности; мне так хотелось улыбнуться кому-то, получить чашечку кофе после любовной близости, хотелось, чтоб меня просто обняли и смотрели на меня глазами, полными страсти. Тогда «немец» предстал еще более желанным, еще более лишенным каких-либо качеств и более покорным, чем моя романтичность могла вынести. Я возненавидела Луизу за то, что она мне его купила. Я ощутила неспособность иметь какие-либо реальные отношения после знакомства с ним. И я вновь почувствовала себя одинокой, покинутой и разбитой...
Именно тогда объявилась Франческа. Мы вместе учились когда-то на факультете журналистики, еще до моей свадьбы с Эду. Это была исключительно самоуверенная женщина; красивая, умная, очень харизматичная и потрясающе образованная. До того как стать журналистом, она работала архитектором в Folha de Sao-Paulo. С ней было очень приятно общаться, так как она, как бы страстно ни мечтала быть любимой и любить мужчину (как это делала я и вообще все существующие на земле женщины), не считала это смыслом существования и не жила одним лишь стремлением привлечь самца. Она громко говорила, звонко смеялась после одной-двух выпитых рюмочек саке, но оставалась всегда элегантной. В том, как она была одета, нельзя было углядеть ни тени стремления соблазнить кого-то.
Мне это нравилось. Нравился скромный и романтичный образ Кеки [12] , ее короткие волосы (даже когда в моде были прически a la Bundchen [13] ), отсутствие у нее декольте и одежды, подчеркивающей ее формы.
Мы встречались просто чтобы поговорить, посмотреть какие-нибудь фильмы, в отличие от того, что предлагали мне другие подруги, всегда пытающиеся найти местечко, кишащее представителями другого пола, и одевающиеся так, чтобы не пройти незамеченными мимо ни одного мужчины. Я терпеть не могла ходить куда-то в женском обществе, ненавидела четкую зависимость взлета женской самооценки от присутствия мужчин и еще больше ненавидела скудность тем, муссируемых в разговорах таких женщин. С Франческой все было иначе. Она интересовалась кино и всегда была в курсе новой литературы. Хотя она и мечтала выйти замуж и родить детей, но никогда специально не охотилась на предполагаемого их производителя. Она составила мне отличную компанию, несмотря на наше профессиональное соперничество и ее интеллектуальную законсервированность, обыкновенно присущую высокомерным журналистам. Я ею восхищалась.
12
Кека – героиня филиппинского фильма «Кека».
13
Жизель Бундхен – фотомодель, славящаяся пышными длинными волосами.
Однажды вечером мы вышли из дома – мы вдвоем и ее подруга Инеш – с намерением провести типичный для эмансипированных женщин вечер. Похода в кино и рюмочки водки нам вполне достаточно, чтобы гарантировать хороший вечер. Мы дошли до бара «Балкон» на улице Melo Alves.
Бар был полон, и балкон, давший название заведению, напоминал по форме гигантскую амебу. Все сотрапезники могли видеть друг друга и бросать нескромные взгляды. И вот на другой стороне, там, где балкон делал очередной извив, стоял он.
Он был с тремя или четырьмя друзьями, все они курили, как и он. Каждый из мужчин был особенным и отличался чем-то уникальным, но в то же время у всех у них было что-то общее. Он же был – просто пальчики оближешь! И не потому что поразительно походил на Джанечини [14] , а потому что он достойно пополнил список моих эстетических пристрастий.
По-настоящему смуглый (о, святой меланин!), с короткими черными волосами, черными-пречерными, блестящими, напоминающими шерстку шиншиллы; изящные руки и мягкие жесты создавали образ величественного мужчины. Я посмотрела на него. Он – на меня. Я не отвела взгляд. Тогда он улыбнулся. Я тоже улыбнулась, но пришла в замешательство из-за внутреннего сейсмического толчка лжеэмансипированности (на самом деле – трусости).
14
Джанечини – популярный бразильский актёр из телесериалов.
Он был высокий – примерно метр девяносто. И красивый, боже, какой красивый! Треугольное лицо, грустные глаза... Он был похож на героев-любовников из кинематографа 50-х годов. Он курил с грустью и шармом человека, копающегося в своем прошлом, и каждая затяжка была словно новая попытка угадать, где он допустил ошибку, понять, куда направить свою жизнь и чему посвятить себя после того, как он все потерял. В нем была типичная для людей с хорошим образованием целостность, порядочность, отпечатавшаяся в форме подбородка, и потерянный вид свободного художника, который находится под действием наркотиков круглые сутки. Он был красавчик, и у меня перехватывало дыхание, когда я смотрела на него.
Я не хотела, чтобы Франческа и Инеш заметили мое возбуждение – чувство, идущее вразрез с духом феминизма и самодостаточностью.
Запав на красавчика, я заслужила бы глубочайшее презрение моей подруги или подруги моей подруги. Ведь мы пришли не только развлечься, но и убедить себя, что мы куда интереснее, чем большинство, и именно поэтому предпочитаем проводить время без мужчин. (Нам троим и в голову не приходило, что, наверное, мы выглядим дурами в своей непреклонности.)
Чем больше я делала вид, будто интересуюсь нашим разговором, тем сильнее присутствие этого полубога отвлекало меня от попыток поддержать умную беседу. Я всеми силами воображения старалась дорисовать образ незнакомца, а заодно – выработать план захвата, который не являлся бы явным предложением себя. И еще: я стремилась хоть краем глаза увидеть его обувь. Да, обувь. Он был симпатичным, с благородными манерами, но имелись два пункта с отметкой «особо важно», которые были для меня решающими: голос и обувь мужчины. Эти пункты – настоящие, безупречные показатели характера, и я не могла приступить к дальнейшим шагам, не оценив эти две личностные характеристики – ту, которая обволакивает ступню, и ту, которая рождается в горле.
Мои спутницы не замечали тех великих усилий, какие я делала, чтобы концентрировать свое внимание на том, что они говорили, и одновременно успевать украдкой взглянуть в сторону своего рослого «киногероя». Это продолжалось до тех пор, пока он не направился в туалет. Я переждала несколько минут, высчитывая, сколько же времени ему потребуется, чтобы опорожнить мочевой пузырь, застегнуть ширинку и подойти к раковине. Это, между прочим, был еще один, не менее важный пункт для поддержания интереса к мужчине: удостовериться, что он мыл руки после того.
И вот я отправилась за ним.
Мужской и женский туалет были раздельные, но раковина общая: специальное архитектурное ухищрение для того, чтобы подвыпившие посетители встречались в момент совместного омывания рук, и женщина могла поставить галочку напротив очередного пункта в нескончаемом женском check-list [15] .
Я вошла в туалет, прислонилась ухом к стене, отделяющей женский туалет от мужского, и прислушалась. Раздался звук от слива унитаза. Через несколько секунд я тоже смыла, открыла дверь и столкнулась лицом к лицу с мужчиной, еще более пленительным, чем мне казалось прежде: а) в элегантной обуви (без изощрений и вычурности); б) моющего руки.
15
Список, перечень, анкета (англ.).