Киллер из шкафа
Шрифт:
— Да. Я слушаю.
— Товарищ генерал. Вам звонит Петр Васильевич Шабанов.
— Какой Шабанов?
— Петр Васильевич. Он сказал, что он ваш друг, что служил вместе с вами.
— Ах, Шабанов? Что ему надо?
— Он не сказал. Он просил соединить лично.
— Передайте ему, что я занят, пусть перезвонит... Хотя, с другой стороны, разговоры со старыми ушедшими в отставку сослуживцами — это тоже работа. Потому что старые сослуживцы хоть и старые но по сути прежние. В смысле по хватке, по отношению своему к делу, а главное, к информации. Школа,
Нет, старых сослуживцев игнорировать нельзя. Старые сослуживцы — это лучшие информаторы. Правда, хитрые информаторы, которые за услугу непременно потребуют услугу, а за предоставленные сведения требующиеся им сведения. Но это нормально. Это, как модно выражаться теперь, — бартер. Взаимовыгодный обмен. Так что здесь тот случай, когда перекладывать сегодняшнее дело на завтра себе дороже. Просто так, от нечего делать, старые сослуживцы звонить не станут. И перезванивать, возможно, тоже не станут...
— ...Слышь, дежурный, погоди с перезвоном. Давай-ка лучше соедини.
— Здравствуй, Степан Степанович.
— Здравствуй, Петр Васильевич. Рад слышать. Как твоя жизнь пенсионная?
— Работаем потихоньку. А как у вас?
— Служим помаленьку. Ты, Петр Васильевич, по делу? Или так? Если так, то лучше перезвони на домашний.
— Нет, я по делу. Нужно мне справки навести об одном человечке, который ко мне телохранителей нанимать пришел.
— А я здесь чем помочь могу?
— Человечек тот в милицейском розыске значится. А у меня, как ты знаешь, фирма законопослушная. Солидная фирма. Половина бывших наших служит. Мне лишние неприятности ни к чему. Вот я и хочу по старой памяти справиться, зачем его милиция разыскивает. Что он такого сотворил, что во всесоюзный розыск загремел? За что ему почет такой?
— А тебе не все равно? Если разыскивают.
— Э нет, не скажи. Если он пару человек топором зарубил — это одно. А если злостный неплательщик алиментов — это совсем другое. От алиментщика я отказываться не буду. Неуплата алиментов — это дело хоть и противозаконное, но не преступление.
Мухлевал, конечно, бывший сослуживец насчет своей законопослушности и борьбы за чистоту нравов в фирме. Ему что алиментщик, что тот убийца с топором — все едино. Он бы ни от того, ни от другого не отказался. Лишь бы только они платили исправно. По разной, естественно, ставке. Алиментщик платил бы меньше, чем находящийся в розыске новоиспеченный Раскольников. Раз в десять меньше.
Не из-за того звонил сослуживец, чтобы ненароком убийцу с алиментщиком не перепутать. Звонил разузнать, не проходит ли он по линии безопасности, с которой, в отличие от милиции, ссориться не хотел. Потому что одно дело противоправная бытовуха и совсем другое — защита государственных интересов. Здесь в случае чего на незнание и природную слепоту не сошлешься. Здесь вмиг лицензии лишат.
Так что озабоченность бывшего коллеги вполне понятна.
Непонятно только, отчего он по такому пустяковому вопросу вдруг
Но тогда тем более надо сослужить ему службу.
Чтобы еще более обязанным сделать. Чтобы поглубже на крючок взаимных услуг и обязанностей посадить.
Отчего не помочь по-приятельски, если эта помощь не входит в противоречие с прямыми служебными обязанностями, а дивиденды обещает немаленькие. Охранные фирмы, они в самой гуще криминальных событий варятся. Со всеми дружбу водят, за всеми следят, всех охраняют. И тех, кто с деньгами, и тех, кто эти деньги у них изъять мечтает. А у того сослуживца агентство действительно не из последних. Так что знает он очень много чего интересного, о чем другие не догадываются. Так что помочь ему самый прямой резон.
— Ладно, диктуй фамилию своего клиента. Только помедленней. Я записываю.
— Иванов...
— Иван...
— Иванович...
— Родился...
Мать честная! Верно говорят — на ловца и зверь бежит. Если, конечно, тот ловец ушами не хлопает...
— Ладно. Записал. Иванов Иван Иванович.
— Не проходил такой? Не помнишь?
— Такой? Нет. Первый раз слышу. Но справки наведу. Ты на всякий случай минут через тридцать перезвони.
— Зачем через полчаса? Это дело не срочное. Я могу погодить. Могу и завтра.
— Лучше через полчаса. Завтра мне не до того будет.
— Через пол так через пол. Нашим лучше... Генерал положил трубку. И взглянул на стоящего навытяжку зама. Который умел очень хорошо докладывать.
— Вот что, я передумал. Я отменяю приказ насчет розыска гражданина Иванова.
— Как отменяете?
— Так отменяю. Не надо искать гражданина Иванова.
— Почему не надо?
— Потому не надо. Потому что я его уже нашел!
— Нашли?! Когда нашли?
— Пока вы тут передо мной клювом щелкали, нашел. Так что расслабьтесь и идите.
— Куда идти?
— За майором Проскуриным идти. Быстро идти. Очень быстро идти. Чтобы через пять минут... Приказ ясен?
— Но...
— Приказ ясен?
— Так точно!
— Ну вот и идите...
Через пять минут явился майор Проскурин. Через двадцать пять минут перезвонил бывший сослуживец, который теперь руководил охранной фирмой, куда пришел находящийся в розыске гражданин Иванов.
— Здравствуй, Степан Степанович, еще раз.
— Это верно. Это хоть сто раз. Здоровье, око лишним не бывает.
— Ну что там у тебя по Иванову?
— По Иванову? Все нормально по Иванову. Наш он.
— Как ваш?
— Вот так — наш. Проходит тут по одному дельцу.
— Кем проходит?
— Пока свидетелем.
— А потом?
— Потом видно будет.
— Дело-то серьезное? Или так, мелочь?
— Ты меня, Петр Васильевич, прямо на должностное преступление толкаешь. По статье «Разглашение предназначенной для служебного пользования информации».
— Степан Степанович, ты же меня знаешь.