КИМ 1
Шрифт:
Новое оружие Максиму по должности пока что не полагалось, так что получить его не удалось. Однако, никто не мешал ребятам каждые выходные выбираться в третью ШОН, где новое оружие уже появилось, и тренироваться там его использовать. Заодно и обкатали новое снаряжение. Для Максима, к примеру, стало большим удивлением, что все, что он хотел навесить на себя, не помещается у него на поясном ремне.
В конечном итоге ему все же удалось расположить на поясе сумки для трех барабанных магазинов к штурмовой винтовке, гранатную сумку, сухарную сумку и две фляги. Все же Максим собирался не куда-нибудь, а в Испанию, где весьма жарко, так что лишний
Пистолет, не поместившийся на пояс, Максим решил носить в нагрудной танкистской кобуре, отрегулировав ее лямки так, чтобы сместить ее немного к подмышке. Подсумок с пистолетными магазинами разместился на правой лямке подвесной системы, сразу над гранатной сумкой, место же на левой лямке занял боевой нож. Словом, на первый взгляд, получилось довольно удобно.
Впрочем, после первого же прохождения полосы препятствий в полной выкладке в снаряжение пришлось вносить свои коррективы. Три сумки под барабанные магазины размещались не симметрично, поэтому при беге они перетягивали пояс на левую сторону и откровенно мешали. Поэтому Максиму пришлось оставить только две сумки под магазины, что заметно снизило вес снаряжения, а заодно и позволило перевесить подсумок для пистолетных магазинов на пояс.
Грете же пришлось более серьезно пересмотреть свое снаряжение. Одним из любимых видов оружия Шнайдер, делавшей упор на скоростную стрельбу, стал пистолет-пулемет с барабанным магазином, но в контексте командировки в Испанию ей пришлось выбирать между третьим подсумком для барабанного магазина, носившимся сзади на поясе, левее сухарной сумки, и второй флягой, которую можно было повесить на его место.
Отказываться от второй фляги Шнайдер не пожелала, но и мириться с уменьшением на треть боекомплекта она тоже не захотела, поэтому, скрепя сердце заменила три барабанных магазина на шесть коробчатых, которые носились в двух сумках на груди, и тут же столкнулась с другой проблемой: револьвер, носимый в штатной закрытой кобуре на правой стороне пояса, и раньше-то было трудно достать быстро, а из-за наклонно расположенной сумки для магазинов, это стало еще неудобнее.
Проблему эту Шнайдер решила, найдя второй поясной ремень и повесив на него открытую кобуру по типу танкистской, которую она носила на левом боку. Посмотрев на это, Киу заказала себе оперативную кобуру, на которой справа вместо кармашков для запасных магазинов был карман для глушителя.
После того, как Максим, Грета и Киу определились с конфигурацией своего снаряжения, они еще неоднократно проходили полосу препятствий и совершали марш-броски в полной выкладке, после которых постоянно что-то подтягивали и подгоняли. Наконец, снаряжение было признано идеальным настолько, насколько это, вообще, возможно, и дело осталось за малым - добиться от товарища Кирова разрешения взять в Испанию более серьезное оружие, нежели имевшиеся у них сейчас пистолеты.
Вопрос этот Максим собирался решить тридцатого октября тысяча девятьсот тридцать шестого года, когда он явился на прием к Сергею Мироновичу с отчетом о проделанной работе.
Два месяца спустя...
30 октября 1936 года. 11:00.
Кабинет С. М. Кирова, Москва, улица Дзержинского, дом 2.
– Да, Максим, вы не перестаете меня удивлять, - удовлетворенно произнес Киров, выслушав доклад Белова.
– Поверить не могу, что вы столько подготовили за такой короткий промежуток времени! Тут и практически готовый план развития авиации, и столь необходимые нам лекарства, и ядерные технологии…
– На ядерных технологиях я хотел бы остановиться поподробнее, - сообщил Максим.
– Я специально не стал распечатывать чертежи ядерного реактора и атомной бомбы, ограничившись лишь большим количеством научных статей. Там рекомендации отказаться от экспериментов с тяжелой водой и сосредоточить все усилия на изучении урана, описание технологии его обогащения, материалы по использованию в качестве замедлителя ядерной реакции графита вместо тяжелой воды и что-то там еще. Подробнее я объяснить не смогу, с ядерной физикой я знаком исключительно на уровне школьной программы и понимаю только самые основы.
– Ну, я и этого не проходил, так что понимаю даже меньше вашего, - хмыкнул Киров.
– Но, думаю, товарищи Иоффе и Курчатов разберутся. Скажите, а почему вы не хотите дать нашим физикам готовые чертежи?
– Я боюсь, что, если я это сделаю, мы сможем гораздо раньше получить атомную бомбу, но при этом серьезно затормозим развитие советской ядерной физики, - пояснил Максим.
– А это очень опасно. Я, вообще, стараюсь не давать полностью готовых решений, а подталкивать ученых и конструкторов в нужном направлении, формируя тем самым научные и конструкторские школы.
– Понимаю, - кивнул Киров.
– Что ж, наверное, вы правы. Атомная бомба не стоит того, чтобы рисковать ради нее будущим нашей науки. Тем более, что прямо сейчас она нам и не нужна.
– Тут дело не в том, когда у нас появится атомная бомба, а в том, что у нас она должна появиться раньше, чем у американцев, - заметил Максим.
– Именно поэтому я распечатал еще и информацию по американской атомной программе с краткой справкой по участвовавшим в ней ученым. Сама эта программа, получившая название «Манхэттенский проект», стартует только в сорок втором году, но начать заниматься ее срывом нужно уже сейчас. Как говорится, паровозы нужно давить, пока они еще чайники.
– Как-как вы сказали?
– удивился Киров, а услышав от Максима анекдот про мужика, попавшего под паровоз и с тех пор ненавидевшего чайники, от души рассмеялся.
– Хороший анекдот, жизненный! И очень подходящий к ситуации. И каким образом вы предлагаете сорвать американскую атомную программу? Ликвидировать ключевых участников?
– Не обязательно, - покачал головой Максим.
– Часть ученых можно попробовать переманить к нам. Думаю, члену Коммунистической Партии Германии Эмилю Фуксу или, например, сочувствующему коммунистам Роберту Оппенгеймеру будет лучше работать в СССР, нежели в Англии или США. Что же касается остальных ученых, то кое-кому из них, и правда, можно устроить несчастный случай, как и руководителю проекта Лесли Гровсу.
– Я вас понял, Максим, - кивнул Киров.
– Я внимательно изучу ваш доклад и подумаю, что можно будет сделать, чтобы не дать американцам первым создать атомную бомбу.
– И чуть не забыл, Сергей, Миронович, - спохватился Максим.
– Я не стал отправлять материалы по атомным технологиям на копирование, посчитав их слишком секретными. На мой взгляд, пусть лучше наши ядерщики удивляются необычному способу печати, чем информация о ядерном оружии просочится наружу.
– Не могу с вами не согласиться, - кивнул Киров.
– Насколько я понимаю, эти материалы находятся сейчас у вас на квартире?