Кинг-Конг и все-все-все
Шрифт:
– Никто не верит, а мне – правда! – двадцать два. – И она добавила с вызовом: – Могу диплом показать!
Поток воздуха от вентилятора шевелил ценники, трогал стеллажи и, как бы из вежливости, касался тонкой смоли девичьих волос. Н-да, чуть ли не мальчишескую фигурку не спрятать в шароварах и просторной блузке. Специалистка? Ясное дело, диплом купила. А что, если спросить паспорт?.. А зачем? Милая девчушка.
Серёга махнул рукой:
– Ну, жена, идём домой?
– Вы мне лучше адрес скажите.
Серёга сказал.
Надя звонко рассмеялась:
–
Серёгина челюсть ковшом бульдозера вгрызлась в глазурно-плиточный грунт:
– Какой сын? Как сын?!
Но специалистка уже растворилась в толпе покупателей и продавцов.
Сзади интеллигентно чихнул Валерий Петрович:
– Забыл предупредить: сыну вашей сегодняшней жены три года. Но ведь это совершенно ничего не меняет, не так ли?
Серёга покачнулся:
– Месяц, всего месяц…
Оглянувшись по сторонам, Валерий Петрович приблизился на расстояние вытянутой руки и прошептал:
– Вы мне симпатичны. Даже очень. Кажется, вы не обратили внимания на пункт контракта за номером тридцать семь. Смысл этого пункта сводится к тому, что зачатие детей во временном браке влечёт за собой автоматическое расторжение временного брака…
Сердце в груди Серёги застучало сильней.
– …и перерегистрацию в пожизненный брак без права последующего расторжения, – закончил свою мысль Валерий Петрович. – Кстати, согласно тому самому Указу Кабмина, каждой девушке даётся лишь четыре попытки государственного устройства её личной жизни, то есть трудоустройства в нагрузку. А у Натальи, которая с кроватью была, вы – четвёртый муж. Так что не забывайте о контрацептивах. Впрочем, решать вам.
Весь в своих мыслях Серёга выбрел из супермаркета. Дроиды травили кислотой загаженную голубиным помётом вывеску. Над головой проплыл прогулочный дирижабль, из гондолы которого звучал марш Мендельсона.
Резко захотелось выпить.
Вместо того чтобы отправиться домой, Серёга свернул к пивному ларьку.
Дверь Натальиной спальни – как быстро эта комната стала Натальиной! – уютно скрипнув, отворилась. Есть в подобных звуках что-то домашнее, хоть и не очень удобное, но своё – вроде дыр на любимой майке или вконец стоптанных тапочек.
Открывшаяся семейная идиллия Серёгу так поразила, что он схватился за косяк. Обе новобрачные сидели на кровати, обставившись грязными тарелками, – прям укрепрайон с надолбами и противотанковыми ежами. Всхлипывал телевизор: героиня-мексиканка яростно жестикулировала вслед гордому мачо. Мальчик, похожий на Надю, белыми трусиками протирал паркетины-«ёлочки». Почёсывая пупок, он забавлялся кубиками с крупно-жёлтыми буквами на гранях – его ручонки как раз собрали замысловатое бранное слово.
– Вундеркинд, – с уважением подумал вслух Серёга.
Реальность перед его глазами медленно расслаивалась, отказываясь втиснуться в рамки привычной картины мира. Вид обглоданных куриных
– Девочки, мне бы пожрать чего? – намекнул он.
– Ты уже и так нажрался! – синхронно рявкнули жёны.
Серёга отпрянул.
Дверь захлопнулась.
3. Даша
От раскладушки, установленной посреди зала, до балкона два шага. Всего два. А за балконом – рассветная имитация неба, исчёрканного инверсионными следами, и как бы каркает вороньё на проводах – динамики замаскированы, звук записан много-много лет назад…
Ночью Серёга проснулся от того, что тёплая упругая тень – Наталья или Надя? – ласкала его. Очнувшись, он нашёл силы подняться и, превозмогая приступ сладострастия, закрылся в туалете. Не хватало ему ещё пожизненного контракта…
– На работу нам как добираться?! – услышал он за спиной. – Как, а?!
Прежде чем обернуться, взглянул на часы: пять пятьдесят одна. Монстры в юбках очнулись ни свет, ни заря.
– Не понял? – расцепил он зубы.
Надя скрестила руки там, где у неё должна бы находиться грудь:
– Ты должен ответить чётко и конкретно: либо оформляешь нам статусы домохозяек с соответствующей зарплатой, либо сейчас же отвозишь на работу.
– Какая работа? – наморщил лоб Серёга. – Вас же ко мне трудоустроили? И это… типа женили.
Женщины, – блондинка и брюнетка – как по команде, презрительно скривились. Надя погладила по голове сына, Наталья качнула бюстом.
– На мужиков рассчитывать себе дороже. Надо же, «ко мне трудоустроили». Ты погляди на себя – живёшь ты как? Не квартира, а конура. Бомжатник какой-то: нет ничего, бутылки пустые и грязь…
– Алкоголик несчастный! – вытерев нос пацану, закончила за коллегу Надя.
– Что?! А не пошли бы вы… – начал вскипать Серёга.
– Именно – не пошли. А поехали! – продолжала напирать Наталья. – На автомобиле.
– А чем вас метро не устраивает?! – Серёга понял, что начинает оправдываться.
Женщины ехидно переглянулись и вместе выдали:
– Ты контракт внимательно читал?
– Ну и? – Он насторожился.
– И мелкий шрифт в конце? Пока мы завтракаем, будь добр, ознакомься!
Кондиционеры спасали от жары снаружи. Отсюда не хотелось уходить, и потому народ неторопливо роился, покупая и потребляя. Куклы, болты, клонятина. Отдел канцтоваров, свечи, вибромассажёры. Смуглокожая девица примерила связку искусственного жемчуга… Только сейчас Серёга обратил внимание, что почти все посетители супермаркета – женщины.
Ему дальше, к рядам шикарных авто.
– Я знала, что вы вернётесь! Вы ж не какой-то там философ! – Улыбчивая красотка чуть ли не в ладоши захлопала, восхищаясь собственной прозорливостью. – Отличный выбор! «Кайман» – прекрасная машина, мощная, быстрая, респектабельная. От неё невозможно отказаться!