Кинг
Шрифт:
Он медленно приблизился ко мне и опять убрал мои ладони от груди. А сам прижался своей грудью ко мне, выписывая руками круги внизу моей спины, отчего я почувствовала грубость его пальцев на мягкой коже.
— Бл*дь, я люблю тебя такой, какая ты есть, щенячьи глазки, и дело лишь в этом гребаном времени, тогда ты тоже научишься ее любить, — сказал Кинг, оставляя легкий поцелуй в уголке моего рта и воспламеняя во мне тем самым глубокое чувство, из-за которого все мое тело начало слегка дрожать.
Любит?
Я бы снова начала возражать ему,
К моему большому разочарованию, он опустился на свой стул и открыл еще один ящик с инструментами. Кинг достал листок практически прозрачной бумаги, которая была усыпана разноцветными эскизами.
— Вот, — он передал мне листок, пялясь в пол. — Я сделал это для тебя.
Я потянулась за бумагой. Понадобилась минута, чтобы я поняла, что на ней было изображено. Линии были начерчены разными цветами: насыщенно фиолетовым, розовым и синим. Дизайн походил на орнамент, и рисунок сначала напоминал изумительное изображение вьющегося растения, но, если присмотреться поближе, в дизайне была спрятана… Я.
Посередине наброска скрывалась открытая книга, у которой по бокам обложки торчали крылья, прикрывавшие пару розовых кастетов. Дальше, вниз до самого края, вьющимися стеблями растения была изображена надпись: «Я не хочу возвращать свою невинность. Я снова и снова хочу наслаждаться ощущением ее потери».
Дыхание застряло в горле, и я не смогла вымолвить ни слова. Это полностью напоминало меня.
Он должен был быть на мне.
Внезапно все остальное перестало иметь значение, потому что этот мужчина знал, кем я была. Знал не ту, кем я привыкла быть, не какую-то девчонку, которая ждала возвращения, сдерживая течение реальной жизни.
Я пыталась не шевелиться. Хотела ринуться вперед. Все, что имело смысл, было тем, чего я хотела в данный момент, и оно было прямо передо мной.
— Где? — поинтересовалась я, будучи не в силах оторвать взгляд от рисунка.
— Ты мне доверяешь? — спросил Кинг.
— Да, — ответила я без колебаний. Потому что это было правдой.
— Хорошо. Тогда ложись, — Кинг забрал у меня листок и, положив ладонь на плечо, прижал его, опуская меня на стол и ставя колено возле моего бедра. — Теперь будь паинькой, — прошептал он возле моей шеи, — и сползи, бл*дь, назад, — кривая улыбка коснулась его губ.
— Да, сэр, — отозвалась я, не в состоянии больше сдерживать свою улыбку.
Желудок сделал сальто, когда я вспоминала, где были эти губы не так давно.
— Хорошая девочка. Уже учишься, — Кинг похвалил меня, подтверждая свой комментарий сочным ударом по моей заднице, когда я сделала так, как он сказал, и сползла назад.
Кинг стал возиться с подготовкой инвентаря. Игла в тату-машинке начала жужжать, и вскоре после того, как он приложил шаблон, я почувствовала резкий укол, а затем последовало ощущение царапания.
Было не настолько больно, как я думала. Я странным образом приветствовала боль. Закрыла глаза и потерялась в ощущении скольжения иглы по моей коже.
Ощущение, когда я беру управление
Уколы иглы щипали и царапали кожу на спине и лопатках. В то же время я молча попрощалась с девушкой, которую защищала месяцами.
Я не собиралась по ней скучать.
Пока Кинг клеймил мою кожу, я обнимала ту, чья жизнь только-только начиналась. Я обнимала саму жизнь.
Свою жизнь.
Кинг полностью заполнял меня. Не только мое тело. Мое сердце. Мою душу. Мою жизнь. Мне было насрать, вернется ли моя память когда-нибудь.
Потому что с Кингом я точно знала, кем была.
Я принадлежала ему.
ГЛАВА 23.
Кинг
Набивание татуировки на Доу было самым эротичным моментом в моей жизни. То, что я пометил ее идеальную бледную кожу рисунком, который для нее и создал, делало меня настолько чертовски твердым, что мне приходилось поправлять свой член каждые тридцать секунд, чтобы сконцентрироваться на работе.
Закончив, я передал Доу ручное зеркало, и она прошла к еще одному в полный рост, висевшему на обратной стороне двери. Так же делали десятки моих клиентов. Подняв зеркало, она глотнула ртом воздух.
— Что? — спросил я в панике, надеясь, что она еще не увидела то, что я спрятал в тату.
Я был придурком, сделав это там. Был придурком хотя бы потому, что вообще сделал ей тату.
Я просто был придурком.
Но я не мог сдержаться. Мое имя должно было быть там. Мне недостаточно только называть Доу своей. Мне нужно было заклеймить ее. Так что я спрятал его среди виноградных стеблей под найденной цитатой, которую я счел для нее идеальной.
Слово «КИНГ» было вплетено в рисунок. Вам придется вывернуть голову, чтобы увидеть его, иначе ничего не выйдет. Но оно было там.
Конечно, однажды я расскажу ей об имени, но на некоторое время хочу, чтобы это оставалось моим секретом. Доу уже давно прекратила быть моей собственностью — задолго до того, как мне пришлось признать это, но она все равно должна была быть отмечена мной.
Мне до сих пор нравилась идея владеть ею.
Только сейчас она тоже мной владеет.
Доу не заметила имени. В ее глазах стояли слезы. Она пялилась в ручное зеркало, стоя там в одних трусиках. Узенькие шортики, под краями которых выглядывали ее ягодицы. Ее сиськи были всего в дюймах от моего лица.
Слезы счастья Доу заставили мой член дернуться. Хотя слезы ее грусти пробуждали в нем такую же реакцию.
Моему члену было насрать, какого рода это были слезы.
Я забрал у нее зеркало и приподнял над столешницей.
— Тебе понравилось? — поинтересовался я, стаскивая ее трусики по бедрам.
— Я люблю ее, — тяжело выдохнула она, оборачивая ноги вокруг меня и притягивая ближе.
Ее влага пропитывалась через мои боксеры. Я стянул их вниз одной рукой. Член стоял на протяжении трех часов, пока шла работа над татуировкой Доу, и я больше не мог ждать. Я толкнулся внутрь ее узкого, влажного, жаркого центра.