«Кино» с самого начала
Шрифт:
У вас были эстрадные кумиры?
Никогда. Я не любил кого-то одного. Мне нравились некоторые песни некоторых групп.
Ваш имидж?
У меня нет никакой установки на поведение. Я веду себя так, как считаю нужным, в любой ситуации.
Артисту часто приходится отказываться в жизни от общедоступных благ и радостей. От чего приходится отказываться вам?
От удовольствия гулять по улице, жить в одном и том же городе больше месяца. (Смеется.)
Как родители относятся к вашей работе?
Сейчас они считают, что я занимаюсь своим делом. Наверное, они так считали не всегда.
А они бывают на ваших концертах?
По-моему, были один или два раза.
Кто-то из кинокритиков отметил, что ваш герой в фильме «Игла» единственный в отечественном кино не тяготится своим одиночеством и этим привлекает.
Пожалуй. Герой этого фильма в каком-то смысле – человек ниоткуда. Он мне очень близок по духу. Я, в принципе, ничего не играл, а старался вести себя так, как бы я мог себя повести в такой ситуации, но в рамках сценария, конечно.
Вы стремитесь создать какой-либо образ на сцене?
Я ничего не «создаю», просто выхожу на сцену и пою. Я сам – образ. (Смеется.)
«Перемен требуют наши сердца!» – поете вы, зрители вторят. Что бы вы хотели изменить в жизни?
Каждый человек должен изменить прежде всего свою жизнь и себя… Это сложный вопрос. Я не считаю, что одному человеку под силу изменить жизнь как таковую.
В жизни вы борец за перемены?
Я не считаю себя борцом. Я пою песни. Пою о том, что мне нравится или нет, о том, что меня волнует.
Как появляются ваши песни?
Это для меня загадка… Я не знаю… Я начинаю играть. Потом появляются какие-то слова…
Ленинградской газетой «Смена» вы названы лучшим рок-поэтом 1988 года. В чем, по-вашему, отличие рок-поэзии вообще?
Не знаю, насколько точен этот термин. Я не могу рассматривать тексты песен в отрыве от музыки, считаю, что они очень многое таким образом теряют.
Что главное для вас сегодня?
Сохранить внутреннюю свободу.
Виктор, сейчас во время выступлений вы исполняете не все свои песни. Чем это объясняется?
Какие-то песни со временем теряют актуальность. Мне самому они уже не интересны. Я пою только тогда, когда мне интересно петь.
Группа «Кино» – во главе отечественных хит-парадов. Чего бы вы еще хотели достичь?
Мы никогда не стремились к популярности. Мы никогда не задумываемся, в каком стиле мы играем и как долго будем популярны. Играть и любить это дело – важно для нас прежде всего. Как только перестает быть важным, мы уйдем со сцены.
Проблемы сегодняшнего «Кино»?
Проблема в том, что нам приходится сейчас много работать, а это требует большой собранности.
Группа работает под эгидой ленинградской студии «Бенефис». Что это за организация?
Чисто административная организация, которая, собственно, для нас является некоторой формой прикрытия, чтобы мы не были «Кино» ниоткуда.
Есть ли приглашения за границу?
Довольно много. Но мы тщательно просеиваем их, потому что сейчас все «русское» там очень модно. Мы же хотим выступать там просто как музыканты, поэтому ездим довольно редко.
Где вы побывали?
В Дании, Франции, Америке.
И как принимают «Кино»?
С озадаченным лицом: видя, что мы такие же, как они, и не в косоворотках, без балалаек…
Гастроли по Союзу продолжаются?
Да, сейчас мы хотим поездить.
А в Риге будете?
У нас не было приглашений. Обычно нас зовут – мы едем. Из Риги нас пока никто не звал.
Что нового приготовило «Кино» поклонникам?
Записан новый альбом. Как назвать, пока не решили.
Вы довольны своей жизнью?
Я не думаю, чтобы человек мог действительно быть доволен жизнью… С другой стороны, я был всегда доволен ею. И когда работал в котельной и бросал уголь в печь, я был очень доволен жизнью. И сейчас тоже.
Пожелания читателям?
Удачи!
В особенности тем, кому сегодня пятнадцать – семнадцать лет?
Думаю, любой подросток мечтает самоутвердиться. Я никогда никого не учу. Я могу пожелать только удачи!
«Я отказываюсь перевоплощаться…»
Интервью Мурманскому ТВ
Весна 1989 г.