Кинжал Зигфрида
Шрифт:
– Пока временно в Москве. Тебя не узнать – так похорошела. Очень похожа на отца в молодости. Помнишь его фотографии из кожаного альбома?
Леда кивнула машинально. Какой кожаный альбом? Какие фотографии? Она терпеть не могла сентиментального сюсюканья над прошедшей молодостью.
– Как тебя теперь величать? Ты носишь мирское имя или…
– Я не приняла постриг. Называй меня как раньше, Таей.
Леда плохо видела Таисию через темные очки, но снять их не могла. Мелкая дробь капель, ударяющих по навесу, казалась ей оглушительной
– Ты отказалась от монастырской жизни? – спросила Леда. – Почему?
– Я вышла замуж. Так получилось.
Она не выглядела счастливой новобрачной: вся будто в трауре, с черным шарфиком на шее. Леда взглянула на ее правую руку, на обручальное кольцо.
– И кто же он, твой избранник?
– Хороший человек. Его зовут Михаил.
– Михаил? А фамилия?
– Прилукин.
Как будто это могло иметь какое-то значение! Прилукин, Иванов, Сидоров…
– Выходит, ты теперь Прилукина. Что ж, поздравляю.
Они не знали, о чем говорить. Одну привело сюда прошлое, другую – настоящее и будущее. Обе оказались страшно далеки от того, что раньше было для них общим.
– Познакомишь с мужем? – спросила Леда.
Ею исподволь овладевало лихорадочное возбуждение. Она комкала в руках мягкую дорогую сумочку, ощущая дрожь в груди.
– А надо?
Гирлянды из лампочек, которыми были украшены вход в кафе и навес, поблескивали бегающими огоньками. В их свете дождевые капли казались падающими с неба самоцветами.
– Хотелось бы… – невнятно произнесла Леда. – Все-таки мы…
Она не договорила, а Таисия выдавила жалкую улыбку. То, чего она ожидала, не произошло. Может, это и к лучшему. У каждой из них теперь своя дорога.
– Значит, у тебя все хорошо?
– Просто замечательно. Мы с мамой живем в большом доме в Витеневке, а папа… ну, ты знаешь… В гости не приглашаю, извини.
По щекам Таисии побежали слезы. Разноцветные лампочки делали ее лицо похожим на портрет современного художника, который не жалеет красок – синих, желтых, зеленых. Ярко выделялись губы красивой формы, темные, как перезрелые вишни, – давний предмет зависти Леды.
– Почему ты позвала меня именно сюда?
– Мы сняли квартиру неподалеку… Михаил устраивается в строительную фирму, которая рядом с нашим домом.
Леда не сводила с собеседницы жадного придирчивого взгляда. Не дай бог та хоть в чем-нибудь ее превосходит! Таисия была одета очень скромно – дешевый свитерок, прямая юбка, закрывающая колени, туфли на низком каблуке. Простушка! Да и откуда ей денег взять?
– Может, пройдемся? У меня ноги замерзли.
Таисия с готовностью поднялась, шагнула под дождь, раскрыла зонтик. Леда, оглядываясь, повела ее в темноту, подальше от любопытных глаз. Редкие прохожие мелькали, как тени, спеша укрыться в метро, вскочить в маршрутку, побыстрее добраться до своих теплых квартир.
– Я хотела бы… сходить на кладбище, – робко вымолвила Таисия.
– Зачем?
Таисии вдруг стало страшно. Как там, в Новгороде, когда она стояла одна в темноте под деревьями, шел дождь, и чьи-то руки набросили ей на шею удавку. Сама виновата. Ей не следовало никому звонить и выходить из дому. На эту встречу с Ледой она снова пришла украдкой. Муж предупредил, что задержится допоздна.
– Ложись, не жди меня, – сказал он, целуя ее в щеку. – Нужно кое-куда съездить. Буду после полуночи.
Он обращался с ней бережно, только изредка позволяя себе интимные вольности. Таисия постепенно привыкала к своей новой роли. Ангел перестал являться в ее сны, и она успокоилась. Ее тоска по нему стихла, иногда давая о себе знать только беспричинными слезами.
Она так глубоко задумалась, что вздрогнула от вопроса Леды:
– Муж знает, куда ты пошла?
– Нет! Его не было дома, он придет ночью. Ему лучше не знать о нас.
Госпожа Куприянова сдержала вздох облегчения. Обстоятельства сами складывались как нельзя удачнее. Она запустила руку в сумочку.
– Я не буду вас знакомить, – повернулась к ней Таисия. – И мы с тобой больше не будем встречаться. Никогда! Я ушла и не собираюсь возвращаться.
Леда изобразила на лице сочувствие. Она искала глазами темную подворотню, куда можно увлечь спутницу, призывая в соучастники дождь, безлюдье и ночной мрак.
– Давай свернем…
– Куда?
– Там во дворе есть беседка, я покажу тебе кое-что…
Она тянула молодую женщину за руку, и та покорно дала увести себя в глубину пустого двора.
– Ой, у меня туфля слетела… – воскликнула Леда, наклоняясь. – Ты ее видишь?
Таисия нагнулась, и тут тугая веревка перехватила ей горло. Перед глазами вспыхнул веер искр… Она почти не сопротивлялась.
– Здесь тебе никто не помешает умереть… – прошипела Леда ей в ухо. – Я, наконец, закончу то, что начала…
Валериан Лианозов ничуть не удивился визиту Матвея и Астры.
– Мам! – крикнул он в сторону кухни. – Принеси нам чаю!
В квартире витал запах сдобы и сладкого творога.
– Мама печет ватрушки, – как добрым знакомым, сообщил сын профессора. – Сегодня ведь суббота. Вы по поводу статьи? Вдвоем? Присаживайтесь…
Он вел себя, как гостеприимный хозяин. Ни следа того колючего, озлобленного парня, с которым беседовала Астра.
– Мы ведем частное расследование, – сказал Матвей. – По поручению одного уважаемого человека.
Лианозов кивнул.
– И я, разумеется, должен поверить вам на слово… Вы уже не журналистка? – повернулся он к Астре. – Корочки у вас нет. Впрочем, достать какое угодно удостоверение сейчас не проблема. – Он помолчал. – Я могу поинтересоваться, что вы расследуете?