Кис -победитель драконов
Шрифт:
– Нет. Правда, тот муж, о котором я говорю, тоже сбежал. Но он был такой красавец. Сейчас и не помню: третим он у меня был ют четвертым.
– Уж не думаете, вы, хозяйка, вновь выйти замуж?
– поинте+ресовалась птичница. Но Мери ничего не ответила, а потом вдруг напала на служанку:
– Ты давай торгуй! Нечего на мужчин засматриваться!
А волшебник в это время уже покинул рынок и направил теле+гу, запряженную осликом, к городским воротам.
– При выезде из города - плата три медных монеты. Новое распоряжение нашего
– А, чтоб вас, - пробурчал волшебник, но монеты заплатил.
– Приезжайте еще, будем рады вновь видеть!
– опуская моне+ты в копилку, сказал начальник стражи и стукнул Годлайка дубинкой по спине, чтобы поторапливался и не задерживал движение.
21.
Не успел волшебник проехать даже мили, как ослик остано+вился и с громким фырканьем принялся мотать головой. Сколько не погонял его волшебник, Якоб не сдвинулся с места.
– Что с тобой стряслось?
– проворчал волшебник.
– Может в сумке овес кончился? Может мне подсунули такого прожорливого осла, что он с места не сдвинется пока у него во рту чего-ни+будь не окажется?
С этими словами волшебник слез с телеги и снял с головы осла мешочек для овса, чтобы его наполнить. Как ни странно, но мешок оказался полон зерна. А еще более странным было то, что рот ослика оказался крепко заклеен липкой лентой.
Немного поразмышлял над тем, чтобы это значило, волшебник оторвал липкую ленту.
– Ой! Зачем надо было так сильно дергать?! Больно же!
– вскричал ослик.
Годлайк так и замер, раскрыв от удивления рот. А ослик Якоб тем временем продолжал:
– И зачем вы постоянно дергаете меня за ваши дурацкие вожжи?! Не проще ли сказать в каком направлении ваш дом?! Кстати, далеко ли нам еще идти? Успеем ли мы к обеду? Который сейчас час?
Волшебник стоял не зная, что ответить. И тут его ожидал новый сюрприз.
– Два часа тридцать две минуты по полудню, - донесся с телеги приглушенный голос.
Маг бросился к телеге: кто это еще заговорил? Неужели ку+ры? Однако те только кудахтали. Годлайк приподнял мешки, заглянул под них. Никого нет. Тогда волшебник взял часы, чтобы проверить не спрятался ли внутри них какой-нибудь карлик. А часы вдруг сказали:
– Осторожно! Не уроните меня!
От удивления Годлак разжал пальцы и часы упали. К счастью на солому.
– Я предупреждал. Если теперь стану неправильно показы+вать время - сами виноваты, - сказал будильник.
– Что же это такое?!
– возмутился волшебник.
– Если сей+час еще и куры заговорят, то у меня будет не дом, а Государст+венная Дума!
Годлайк набросил на часы мешок.
– Что вы делаете?
– раздался из-под мешка возмущенный голос. Но волшебник бросил еще один мешок, потом еще один... До тех пор пока голос незазвучал так глухо, что невозможно стало разобрать слов.
Зато заставить замолчать ослика оказалось невозможно.
– Живешь так с хозяевами, спокойно, дружно, - жаловался Якоб.
– И потом тебя - раз!
– и продают совершенно чужому че+ловеку. И еще не известно, что это за человек. Может быть ка+кой-то ослоненавистник! Да еще при продаже не дают возможно+сти высказать свое мнение. Заклеивают рот липкой лентой!
– Ты не мог бы философствовать, поменьше, а идти побыстрее?!
– взмолился Годлайк.
– А что торопиться-то?
– ответил ослик.
– К обеду все равно не успеваем.
– Мы так и до утра к дому не доедем, - подгонял Якоба маг.
Но, не смотря на все понукания, ослик не ускорял шаг:
– Главное для здоровья - соблюдать размеренность жизни и всегда сохранять спокойствие, - бурчал Якоб, стараясь не слышать, как ругается позади волшебник.
Вскоре Годлайк смирился с тем, что засветло ему к родному порогу не добраться, и он, чтобы не терять времени, достал из кармана шпаргалку и стал повторять заклятие вызывания дождя.
Так они и двигались по Волшебному лесу. Впереди Якоб, разговаривающий сам с собой. За ним на телеге - волшебник, бубнящий под нос. Сзади Годлайка, под мешками, часы, пытающие+ся что-то сказать. А позади всех куры, кудахтающие что-то бестолковое, никому не понятное.
Солнце село за гору. В лесу потемнело. Куры перестали кудахтать и задремали. Успокоились и часы. Может быть остано+вились. Как бы там ни было, они замолчали и волшебник даже забыл о их существовании. Годлайк произносил заключительные слова заклинания. И даже Якоб теперь шагал молча. А конца дороге все еще не было видно.
– Стой! Руки верх!
– выпрыгнул на дорогу страшный-прест+рашный, ужасный-преужасный волк. В разбойничьей шляпе с пе+ром, с саблей в руках.
Ослик покорно остановился.
– Вот уж совсем не понятно: зачем кричать?!
А волшебник, увлеченный вызыванием дождя спросил:
– Что случилось? Почему стоим?
– Руки вверх!
– рявкнул на него волк.
Однако волшебник помнил, чем может обернуться для него требование волка, и он дрожащим голосом попросил:
– Может я не буду поднимать руки вверх?
– Я сказал: руки вверх!
– волк замахнулся саблей.
– Ну как хотите, - Годлайк зажмурился и выполнил приказа+ние разбойника.
Ба-бах! Ударила молния.
Но в этот раз не в волшебника, а в волка, державшего над головой стальную саблю.
– Мамочка!
– крикнул волк и бросился наутек.
Волшебник осторожно приоткрыл один глаз и, увидев улепеты+вающего волка, осмелев, крикнул ему вдогонку.
– Я ведь предупреждал!
– и пригрозил разбойнику кулаком.
Ба-бах! Загрохотал гром, хотя на небе не было ни тучки. И прямо из ниоткуда на Годлайка вылился целый ушат воды.