Китаец
Шрифт:
Хун проводила Ма Ли до двери и смотрела, как подруга удаляется по выложенной камнем дорожке, петляющей среди сочной зелени.
Возле самого бунгало росло палисандровое дерево, усыпанное голубыми цветками. Хун поискала, с чем бы сравнить окраску, но безуспешно. Подняла с земли опавший цветок и положила между страницами дневника, который всегда держала при себе, хотя записи делала редко.
Она хотела устроиться на веранде, изучить доклад о политической оппозиции в Зимбабве, но тут в дверь снова постучали. На пороге стоял один из руководителей поездки, пожилой
— Госпожа Хун, — сказал Шу Фу, — планы изменились. Министр торговли совершит поездку в соседний Мозамбик и хочет, чтобы вы присоединились к нему.
— Зачем?
Хун удивилась искренне. Она никогда не имела близких контактов с министром торговли Кэ, кроме разве что встречи с ним перед отъездом из Хараре.
— Министр Кэ просил лишь передать, что вы едете с ним. В составе небольшой группы.
— Когда мы выезжаем? И куда?
Шу Фу утер потный лоб и развел руками. Потом показал на свои часы:
— У меня нет времени вдаваться в подробности. Отъезд на аэродром через сорок пять минут. Опаздывать ни в коем случае нельзя. Возьмите с собой все необходимое на случай ночевки. Хотя, возможно, вы вернетесь сегодня же вечером.
— Куда мы летим? С какой целью?
— Об этом вас информирует министр Кэ.
— Скажите хотя бы куда!
— В город Бейра на Индийском океане. Насколько мне известно, перелет займет около часа. Бейра расположена в соседнем Мозамбике.
Больше Хун ни о чем спросить не успела. Шу Фу заспешил прочь.
Она неподвижно стояла в дверях. Напрашивается лишь одно объяснение: так хочет Я Жу. Он, разумеется, сопровождает Кэ. И ему нужно, чтобы я тоже поехала.
Ей вспомнилось кое-что услышанное в самолете. Бывший замбийский президент Каунда потребовал от национальной авиакомпании «Замбия эйруйз» приобрести один из крупнейших в мире лайнеров — «боинг-747». Собственно, ничто не мотивировало организацию регулярных рейсов такого лайнера между Лусакой и Лондоном. Но вскоре выяснилось, что фактически президент Каунда намеревался использовать этот самолет для своих регулярных визитов в зарубежные страны. И не потому, что стремился путешествовать в роскоши, просто ему требовалось место для оппозиции или для тех людей из правительства и высшего армейского командования, кому он не доверял. Каунда просто загружал самолет потенциальными заговорщиками и теми, кто мог в его отсутствие попытаться совершить переворот.
Может, и Я Жу рассуждает так же? Хочет держать сестру рядом, под контролем?
Хун вспомнила хруст ветки в темноте. Вряд ли там прятался сам Я Жу. Скорее кто-нибудь из его соглядатаев.
Поскольку Хун не имела намерения возражать Кэ, она быстро собрала небольшую дорожную сумку, приготовилась к отъезду и за несколько минут до назначенного срока была в холле гостиницы. Ни Кэ, ни Я Жу не видно. Однако ей показалось, что в холле мелькнул Лю, телохранитель Я Жу, хотя, возможно,
Аэродром располагался недалеко от Хараре. Под эскортом мотоциклистов три автомобиля, составившие кортеж, на полной скорости мчались по шоссе. Хун успела заметить, что на каждом углу стояли полицейские, перекрывали движение. Наконец машины въехали в ворота аэропорта и подкатили прямо к реактивному самолету зимбабвийских ВВС. Хун поднялась по трапу к хвостовой дверце и увидела, что самолет разделен посередине на два отсека. Видимо, Мугабе предоставил им свой личный борт. Через несколько минут самолет поднялся в воздух. Рядом с Хун сидела одна из секретарей Кэ.
— Куда мы направляемся? — спросила Хун, когда самолет достиг крейсерского потолка и пилот сообщил, что расчетное время полета составит пятьдесят минут.
— В долину реки Замбези, — ответила соседка.
По ее тону Хун поняла, что расспрашивать бессмысленно. В свое время она узнает, что означает внезапная поездка.
Хотя внезапная ли? Хун вдруг подумала, что даже об этом не может судить с уверенностью. Может, все это входит в некий план, о котором ей неизвестно?
Снижаясь, самолет описал широкую дугу над морем. Хун видела сине-зеленую сверкающую воду, рыбачьи лодки с простыми треугольными парусами, покачивающиеся на волнах. В солнечных лучах город Бейра сверкал белизной. Вокруг асфальтированного центра лепились трущобы.
Едва она шагнула на трап, в лицо ударил зной. Она видела, что Кэ прошел к первому автомобилю — не черному лимузину, а белому внедорожнику с мозамбикскими флажками на капоте. В тот же автомобиль сел Я Жу. Он не обернулся, не глянул, здесь ли она. Но ему это известно, подумала Хун.
Кортеж взял курс на северо-запад. Вместе с Хун ехали все те же сотрудники министерства сельского хозяйства. Оба изучали разложенные на коленях маленькие топографические карты, поглядывая в окно на изменчивый ландшафт. Хун не оставляло неприятное беспокойство, охватившее ее в тот миг, когда Шу Фу сообщил ей об изменении планов. Ее словно бы насильно включили в какую-то игру, от которой опыт и интуиция отчаянно ее предостерегали. Я Жу хотел, чтобы я поехала, думала она. Но чем он сумел убедить Кэ, а ведь убедил, раз я сижу в этом японском внедорожнике, подпрыгивающем на ухабах и вздымающем тучи красной пыли. В Китае земля желтая, а здесь — красная, но пыль одинаково мелкая, проникающая повсюду, лезущая в глаза.
Единственный логичный мотив ее участия в этой поездке — то, что она принадлежала к значительной группе коммунистов, которые сомневались в нынешней политике, проводимой и Кэ. Но может быть, она заложница, или ее везут туда, чтобы она изменила свой взгляд на ненавистную ей политику, увидев ее в реальности? Высокопоставленные чиновники министерства сельского хозяйства и министр торговли едут в тряской машине во внутренние районы Мозамбика — значит, цель поездки определенно очень и очень важна.