Китайцы. Особенности национальной психологии
Шрифт:
Во времена борьбы между царствами Чу и Хань жил некто, у кого кожа на лице была особенно толстой, но душа черной не была. В результате он потерпел поражение. Кто же был этот человек? Это всем хорошо известный Хань Синь. Он смог стерпеть ужасный позор – проползти под чужой мотней. Тут по степени толстокожести он не уступал Лю Бану. Но у него недоставало знаний по части «черноты». Если бы он, будучи циским ваном, слушался Куай Туна, то это, несомненно, пошло бы ему на пользу. А он, напротив, постоянно думал о милосердии Лю Бана, о его словах «помогать другу даже в ущерб самому себе» и бесцеремонно заявлял: «Тот, кто надевает на себя одежды другого человека, берет на себя и их заботы; тот, кто ест пищу людей, готов умереть за их дело». Впоследствии тело его и голова оказались в разных местах Чанлэчжунши и три колена его родственников были казнены. Воистину сам
В те же времена жил некто, чья душа отличалась ужасным коварством, но кожа на лице не была толстой, и он тоже потерпел поражение. Этого человека также все знают. Звали его Фань Цзэн. Когда Лю Бан покорил город Сяньян, он связал Цзы Ина, вернул солдат в Башан, ничего не тронув. Фань Цзэн строил всевозможные планы, чтобы умертвить его. Коварством своим он был подобен Лю Бану. К сожалению, кожа на его лице была не толстой и он не умел сдерживать своих чувств. Лю Бан, воспользовавшись планом Чэнь Пина, поссорил Фань Цзэна с чуским правителем. Разгневанный Фань Цзэн по дал в отставку и на пути к городу Пэнчэн умер от язв, открывшихся на спине. Разве имеют право те, кто делает большое дело, сердиться по любому поводу? «Если бы Фань Цзэн не ушел, то Сян Юй бы не погиб». Если бы он стерпел, то, воспользовавшись тем, что у Лю Бана было много уязвимых мест, мог напасть на него. А он впал в гнев, запросил отставку и в результате погубил свою жизнь и власть Сян Юя. Не стерпел в малом и погубил большое дело. Су Дунпо называл его «героем», не слишком ли велика честь?!
Согласно приведенным выше примерам, «наука о бесстыдстве и коварстве» использует довольно простую методу, и ее применение в малых дозах дает малый эффект, в больших – большой. Лю Бан и Сыма И, изучив ее досконально, смогли объединить Поднебесную. Цао Цао и Лю Бэй обладали лишь одним из этих качеств, и то смогли объявить себя властителями и, закрепившись на части территории, поспорить в храбрости. Хань Синь и Фань Цзэн также владели лишь одним качеством, но, к несчастью, звезды им не благоволили. Они жили в одно время с Лю Баном, который отличался обоими качествами. И посему оба потерпели поражение. Однако даже обладая одним качеством, они добились при жизни высоких чинов и славы. После смерти они также заняли подобающее место в истории, удостоившись официальных биографий. Потомки говорили об их деяниях восторженно. Из этого видно, что «наука о бесстыдстве и коварстве» в конечном счете людям не во вред.
С момента рождения Небо дарует нам лицо, в котором уже заложена толстокожесть. Небо дает нам душу, в которой уже заложено коварство. На первый взгляд, они не так уж и велики. Однако, если внимательно присмотришься, то поймешь, что «толщина» кожи на лице может быть безграничной, «чернота» души человека – бескрайней. Заслуги и богатства людей в этом мире, дворцовые покои, жены и наложницы, наряды и парадные выезды – все проистекает из этого. Это есть чудо, которое создает все сущее и рождает людей. Воистину трудно поверить, что многие отъявленные тупицы обладают такими сокровищами и отказываются от них. Можно назвать их беспримерными глупцами в Под небесной.
Наукой о бесстыдстве и коварстве можно овладеть, пройдя через три ступени. Первая ступень именуется «толстый как стена; черный как уголь». Сначала кожа на лице подобна листку бумаги, который постепенно становится все толще и толще и в конце концов делается «толстым как стена». Первоначально цвет души белый как молоко. По том он превращается в серый, потом в синий и наконец в «черный как уголь». Достигнуть такого уровня – значит овладеть первой ступенью. Стена хоть и толстая, однако выстрелы из пушек все же могут ее пробить. Уголь хоть и черный, однако цвет этот не приятен, и люди не хотят находиться рядом с ним. Поэтому это можно считать лишь первым шагом.
Вторая ступень называется «толстый и твердый; черный и блестящий». Люди, глубоко проникшие в науку о толстокожести, как ты их ни атакуй, не шелохнутся. Лю Бэй относился именно к такому типу людей. Даже Цао Цао не смог его одолеть. Люди, глубоко проникшие в науку о «черноте», подобны вывеске на черном матовом лаке: чем чернее, тем больше покупателей. Цао Цао относился именно к такому типу людей. Он был известным злодеем. Однако он был популярен в Центральной равнине, люди испытывали к нему симпатию. В самом деле, можно сказать: «Душа черна, как лак, но вывеска отсвечивает блеском». Подобные люди достигли второй ступени. Конечно, они сильно разнятся с людьми, достигшими первой ступени, однако в них просматривается первоначальный облик, они имеют и форму, и цвет. Поэтому талант Цао Цао мы замечаем с первого взгляда.
Третья ступень – это «толстый и не имеет формы; черный и не имеет цвета». Это предельное бесстыдство и коварство. А люди и их потомки все полагают, что нет ни бесстыдства, ни коварства. Такого предела достичь очень трудно. Представителей следует искать среди древних мудрецов. Некоторые спрашивают: «Откуда может быть такая глубина в такого рода науке»? Я отвечаю: «Учение о середине» у конфуцианцев только тогда придет к своему концу, когда можно будет говорить об «отсутствии звука и облика». Люди, изучающие буддизм, будут убедительными лишь тогда, когда достигнут того, что «плоды по знания не имеют древа», а «просвещенные зерцала» не имеют подставки. Что же тогда говорить о тайне, передающейся уже тысячи лет? Конечно, предела можно достичь толь ко тогда, когда она будет «без формы и цвета».
В результате со времен Трех династий и до сегодняшнего дня князей и; сановников, генералов и министров, героев и мудрецов не перечесть. Если их деяния имели успех, то какое же не берет начало из этого? Книги и справочники имеются, факты трудно опровергнуть. Если читатель сможет следовать указанному мною пути и сам вести поиск, то, естествен но, докопается до истины и неопровержимой аргументации.
Записки об усвоении науки о бесстыдстве и коварстве
Некто меня спросил: «Вы открыли науку о бесстыдстве и коварстве. Почему же вы в своих делах каждый раз терпите поражение? Почему способности ваших учеников пре восходят ваши собственные и вы каждодневно попадаете впросак?» Я ответил: «Ваши слова ошибочны. Любой изобретатель не может достичь верха совершенства. Конфуцианство создал Конфуций, он достиг верха совершенства. Янь, Цзэн, Сы, Мэн учились у Конфуция, но их ученость была на порядок ниже, чем у Конфуция; Чжоу, Чэн, Чжу, Чжан учились у Яня, Цзэна, Сы и Мэна, и их ученость была еще ниже и т. д. Причина кроется в том, что способности основоположника были сверхвысоки. Это относится ко всем наукам Восточной Азии. То же у Лао-цзы в даосизме, Шакьямуни в буддизме. Только в западной науке не так. В момент изобретения она первоначально была груба и проста, но чем больше проводятся исследования, тем глубже она становится. Человек, изобретший пар, понял только причину того, почему пар приподнимает крышку чайника. Человек, изобретший электричество, понял только причину того, почему мертвая лягушка шевелится. Потомки продолжили исследования и создали всевозможные механизмы, которые нашли различное применение, чего изобретатели пара и электричества никак не могли предвидеть. Взглянем на западную науку, где последователи превосходили предшественников, ученики превосходили своих учителей. Моя наука о бесстыдстве и коварстве подобна западной науке. Я могу лишь сказать немного о том, что пар поднимает крышку, и о том, что мертвая лягушка шевелится, а все множество причин и доводов, надеюсь, исследуют потомки.
Я по своим способностям уступаю своим ученикам и при встрече с ними, конечно, потерплю поражение. Когда мои ученики в будущем вырастят своих последователей, они сами будут повержены своими учениками. И так каждое поколение будет побеждать предыдущее, и наука о бесстыдстве и коварстве, естественно, будет процветать».
Другой человек спросил меня: «Вы так удивительно растолковали науку о бесстыдстве и коварстве, почему же не видны ваши грандиозные дела?» Я ответил: «Позвольте спросить, какие, в конце концов, грандиозные дела совершил наш Конфуций? Он рассуждал о том, как управлять страной, говорил, не переставая, о государстве. Но сколько же дел он в итоге осуществил? Цзэнцзы написал трактат “Да сюэ”, где специально говорил об управлении государством и умиротворении Поднебесной. Позвольте спросить, где государство, которым он управлял? Где Поднебесная, которую он умиротворял? Цзы Сы написал трактат “О Середине”, в котором рассуждал о нейтральности и потенциальном воспитании. Позвольте спросить: где реально находятся его нейтральность и потенциальное воспитание? Вы не требуете ответа от них, а обращаетесь с вопросом ко мне. Толковых учителей встретить трудно, и трудно понять, что они говорят. Такого рода “не очень растолкованные странные методы и многочисленные трудности” вы все прослушали и продолжаете сомневаться, не самообман ли это».