Китайская головоломка [другой перевод]
Шрифт:
Поэтому сейчас он обратился к небу, к божеству на небе и поблагодарил его за все те блага, которыми довелось воспользоваться на земле. Гернер скрестил ноги, и затем в его мозгу мелькнула просьба: «Господь, если ты есть, даруй мне это. Чтобы не было ни рая, ни ада. Просто пусть всё кончится».
Дверь отворилась, вошла запыхавшаяся Мария. Гернер даже не повернулся.
— Ты разделался с ним? — спросила она.
— Нет, — ответил Гернер.
— Почему нет?
— Потому что он собирается разделаться с нами. В этом и состоит опасность нашей работы.
— О
— Мы проиграли, Мария.
— Но ведь расстояние всего пятьдесят метров.
— С таким же успехом это могла быть Луна. Винтовка на кровати. Если хочешь, воспользуйся ею.
Внезапно дверь захлопнулась.
— Не нужно закрывать дверь, дорогая. Двери не остановят этих людей.
Мария запротестовала.
— Я не закрывала… — и затем Гернер услышал хруст ломаемой кости, звук падающего на кровать тела, которое тяжело ударилось о стену рядом с ним. Гернер покосился налево. Мария лежала в луже крови; кровь продолжала вытекать из её разбитого черепа, а волосы были по-прежнему неопрятными. Она, возможно, не почувствовала ничего, прощаясь с жизнью, очевидно, даже не видела рук, казнивших её. И в смерти тоже Мария выглядела чудовищно неухоженной.
Гернер снова обратился с просьбой к Богу, на этот раз он попросил, чтобы Марию судили по её намерениям, а не по делам.
— Привет, парень, как дела со снайперским бизнесом? — раздался голос сзади.
— Отлично, пока вы не вмешались.
— Бизнес есть бизнес, дорогуша.
— Если вы не против, прекратите, пожалуйста, болтовню и делайте то, зачем пришли.
— Ну, не следует уж так раскисать, приятель.
— Не в этом дело. Просто мне надоели мужчины. А сейчас, пожалуйста, делайте то, что вы должны.
— Если вы так не любите мужчин, почему тогда не стали придворным гофмейстером, приятель?
— Полагаю, что тогда спрос на них был несколько ограничен, — ответил Гернер, всё ещё не поворачиваясь на голос.
— Сначала парочка вопросов. Кто нанял вас?
— Она. Труп.
— На кого она работала?
— На какую-то коммунистическую группу. Точно я не знаю.
— Может быть, ответите точнее?
— Вряд ли смогу.
— Постарайтесь.
— Я старался.
— Постарайтесь получше.
Гернер почувствовал руку на своём плече, затем резкое нажатие, которое раздавило кость, нервы, затем ощутил чудовищную боль в правом боку и застонал.
— Постарайтесь получше.
— А-х-х-х. Это всё, что мне известно. У неё в сумочке семьдесят тысяч долларов.
— Хорошо. Я верю вам. Скажите, как готовят жареных уток в этом городе?
— Что? — спросил Гернер, поворачиваясь. Этим поворотом он и закончил свою жизнь. Вспышка в мозгу. И больше ничего.
ГЛАВА 14
Ремо ехал по нью-йоркскому Тру-уэй, следуя тем же маршрутом, по которому двигалась в своё время машина с генералом Лиу. Это была обычная современная, в американском стиле, развязка шоссейных дорог с обилием вводящих в заблуждение дорожных знаков. Знаки находились на высоте семи с половиной метров над уровнем шоссе. Для того чтобы найти нужный знак, требовалось просмотреть их все.
Это была дань безмозглости планировщиков шоссе, так что если бы Ремо не прошёл интенсивную тренировку ума и тела, он обязательно пропустил бы поворот. Полуденное движение на дорогах явно оживилось в лучах осеннего солнца, хотя, возможно, всё объяснялось стремлением не опоздать на ленч или же обычной пульсацией артерий одного из самых больших городов мира.
Чиун стал издавать короткие, обрывающиеся звуки сразу же, как только пропитанный выхлопными газами, разъедающий лёгкие нью-йоркский воздух начал поступать в кондиционер автомобиля.
— Медленная смерть, — пожаловался Чиун.
— А всё из-за пренебрежительного отношения правящего эксплуататорского класса к благосостоянию народа. Мы в Китае никогда не допустили бы такого безобразного воздуха.
— В Китае, — сказал Чиун, — народ не имеет автомашин. Они питаются экскрементами.
— Вы даёте слишком много воли вашему лакею, — обратилась Мэй Соонг к Ремо.
Вся троица сидела на переднем сиденьи. Мэй Соонг находилась между двумя мужчинами, и Чиун пытался как можно плотнее прижаться к двери. Ремо не стал менять машину в надежде, что за ними установлена слежка. Время, отпущенное на поиски генерала Лиу, поджимало, и он хотел установить контакт с преследователями как можно быстрее.
Ремо не нравилось, что Чиун сидел у окна в таком настроении, хотя большую часть поездки Ремо избегал приближаться к машинам с эмблемой мира на борту. Ремо пытался разгадать тайну исчезновения генерала Лиу, надеясь на вдохновение.
Вдруг он услышал, как Чиун что-то напевает про себя со счастливым видом, и сразу насторожился, внимательно глядя по сторонам. Ничего особенного. Но туг же Ремо сообразил, что вызвало приступ радости у Чиуна: справа шла небольшая иностранная машина с эмблемой мира. Когда она поравнялась с ними, Чиун, глядя прямо перед собой, вытянул руку в открытое окно и что-то сделал.
Ремо заметил это движение в зеркале заднего вида. В ту же минуту с соседней машины свалилось боковое зеркало, оно упало в грязь и рассыпалось на мелкие кусочки. Естественно, всё произошло настолько быстро, что водитель просто не заметил, как из окошка проходящего мимо автомобиля высунулась почти бестелесная рука Чиуна и сорвала зеркало. Ремо видел, как водитель ушедшей вперёд машины недоуменно оглянулся вокруг и покачал головой. Чиун замурлыкал чуть громче, придя в отличное расположение духа.
Поэтому Ремо очень пристрастно наблюдал за машинами с флажками мира всю дорогу в Нью-Йорк. Однажды он попытался провести Чиуна. Он сблизился с проходившей мимо такой машиной, а затем, в самый последний момент, отвернул в сторону, стараясь определить, на каком расстоянии он может переиграть Чиуна. И был вознаграждён за это грохнувшимся прямо ему на колени зеркалом. Чиун пришёл в особенный восторг, потому что, когда зеркало отскочило от Ремо, оно шлёпнулось на руки Мэй Соонг.
— Хе-хе, — сказал Чиун; его победа была абсолютной и полной.