Китайская роза
Шрифт:
— Я буду вам сообщать по мере возможности.
— Вы ведь ее не оставите? — спросил Вильям.
— Ей нужно общение, здесь будет медсестра, я оставлю ее здесь на год. Сам же буду приезжать. Вы не переживайте. К медсестре она привыкла. Привыкнет и к другим. Здесь хороший коллектив. Некоторых своих пациентов я отправляю сюда для укрепления здоровья. Пребывание здесь пойдет ей на пользу. Получив паспорт, теперь она является свободным гражданином и может перемещаться куда захочет и жить среди людей. Я думаю, что через год вы ее не узнаете. Она действительно преобразилась и идет на контакт с людьми. Сейчас главное для нее — это общение. Чего здесь будет в избытке. Девушки здесь веселые и разговорчивые. Я хорошо знаю настоятельницу, это хороший, чуткий и отзывчивый человек. По профессии она, как и я, психолог. Это моя коллега.
После разговора с Ронг Бао, Вильям и Эрик отправились в долгий путь к себе на родину в Великобританию.
Сорванный цветок
Возвращение в Лондон прошло благополучно. Вильям не стал рассказывать отцу о причинах задержки в Китае, рассчитывая, что со временем он это объяснит и отцу, и матери. Сначала он хотел рассказать о Розе своей матери — Грейс Браун в надежде, что она поймет скорее, чем отец. Но мать так радушно с материнским теплом встретила своего сына, что у него не было подходящего момента для этого разговора, и он решил не спешить и отложить беседу с матерью о Розе и своих планах. Отец же относился к Вильяму как строгий и справедливый учитель, он хотел воспитывать сына в лучших традициях семьи аристократов и банкиров. Уже на пятом курсе университета, где Вильям обучался по профессии банковское дело и финансы на степень магистра экономических наук, отец предоставил Вильяму возможность приобрести опыт работы в банковской сфере. В общем, Вильяма загрузили работой в банке и учебой в университете, а по выходным он посещал теннисный корт, где встречался со своими знакомыми и конечно же с Эриком.
Вильям ждал новостей от профессора Роанг Бао, но их все не было. Он даже начал волноваться по этому поводу. Видя нервозность сына, Грейс попросила его задержаться после обеда. Вильям решил, что это удобный случай рассказать все матери. Они сидели за маленьким столиком, мать пила чай, а сын делал вид, что читает газету, в подражание отцу.
— Вильям, мальчик мой, — начала Грейс.
— Да, мама? — Вильям отложил газету, делая вид, что он внимательно читал ее.
— Ты уже совсем взрослый стал. Я думаю, что настало время обсудить с тобой важный вопрос. — Она никак не решалась заговорить с ним о знакомстве с семьей банкиров, у которых была молодая дочь, с которой она и намеревалась познакомить Вильяма.
— Что же это за вопрос? — спросил Вильям, делая вид, что не знает, о чем будет разговор.
— Мы тут с твоим отцом посоветовались и решили, что будет уместно, чтобы мы с тобой посетили одну семью. Это семья банкиров из Франции. Это очень хорошая семья со своими традициями. Отец — глава семейства знаком с твоим отцом, у них совместный бизнес.
— Ну, а я тут причем?
— Ты не перебивай меня, Вильям, — сказала Грейс. — Тебе ведь нужно и о будущем думать.
— Мама, я спешу на работу, — сказал Вильям в надежде оборвать разговор.
— Ничего, твоя работа подождет — у тебя вечно нет времени, как только ты повзрослел. Это ведь важно, Вильям.
— Ну, хорошо. Говори. Я внимательно тебя слушаю, — сказал он голосом смирившегося школьника, стоящего перед учителем.
— В субботу мы пригласили эту семью к нам на ужин, — сказала Грейс, — с ними будет их дочь. Она молода и привлекательна.
— Мама, — оборвал ее Вильям резким восклицанием.
— Нет, ты уж дослушай. Отказываться мы не станем. — Грейс уже не в первый раз пыталась предложить Вильяму пойти в гости к семье каких-то аристократов или богатых чиновников, у которых имеется дочь на выданье, но каждый раз Вильям находил причины не являться на эти обеды или ужины. В этот раз мать была настойчива в своей цели — познакомить его с девушкой. — Это замечательная девушка, — если бы ты ее видел…
— Мама!
— Ну, хорошо, тогда ответь мне на вопрос. У тебя уже есть девушка? — мать взглядом профессора уставилась ему в глаза, пытаясь прочесть в них то, что он скрывает. — Ты от нас скрываешь ее.
— Нет. Как бы тебе сказать… — Вильям не знал с чего начать.
Он-то знал, что у Розы нет никакого приданного, что у нее нет родителей и что она азиатка. Как воспримет эту новость его семья?
— Не волнуйся, говори, — пыталась Грейс вытащить у сына информацию, ставшую причиной его отказов от знакомств.
— Ну, хорошо, я пойду на эту встречу, но не обещаю, что она мне непременно понравится, — сказал Вильям в надежде не испытывать более терпение матери и не решаясь ей сказать правду, что он влюблен.
Видя, что сын согласился с ней, Грейс не стала настаивать на том, чтобы он рассказал о причинах отказов от знакомства с девушками, в надежде, что эта проблема исчезнет сама собой после его знакомства с очаровательной блондинкой семьи банкиров из Франции. В субботу, на приеме французской семьи, Вильям не подавал повода думать, что он грустит о чем-то и вел себя непринужденно, обмениваясь с отцом девушки разговорами о политике и экономике, не забывая рассказывать некоторые политические анекдоты, чтобы развеселить девушку. Юное создание, которой исполнилось едва семнадцать лет, и впрямь была красива и стройна. Но Вильям, несмотря на веселость своего поведении за столом, не мог забыть лицо Розы, ее красивые волосы, очаровательные зеленые глаза и нежный взгляд, в лучах которого купалась его душа, полная счастья и восторга рядом с любимой. Во время обеда Вильям ничем себя не выдал, он был добродушен и заботлив, весел и разговорчив. Хотя сердце и звало его обратно в Китай, туда, где находится его возлюбленная, куда направлены его мечты и надежды быть рядом с Розой.
В ответ на теплый прием семья французов пригласила семью Браунов к себе. Они снимали роскошную виллу. Встреча должна была состояться через неделю. Но накануне, в пятницу, Вильям получил долгожданное письмо из Китая от профессора Ронг Бао. Неопределенно ответив отцу о том, что это за письмо из Китая, он поднялся к себе и, находясь в уединении, вскрыл конверт.
«Здравствуйте, Вильям. Прошло вот уже четыре месяца с тех пор, как вы покинули Китай. Я, как и обещал вам, и в силу своей работы, отправляюсь на недельные командировки раз в два месяца в Тибетский монастырь, чтобы повидать свою пациентку. Вы знаете, что я люблю свою работу и поэтому постараюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы поскорее вернуть обществу вашу хорошую знакомую Киу Эвенс (по паспорту) или Розу, как вы изволили ее называть. С ней, в отношении здоровья, все в порядке. Психологическое ее изменение к моему удивлению, проходит весьма успешно. Она подружилась со всеми монашками из монастыря и по-прежнему пытается учить английский язык, правда этот процесс несколько замедлился, возможно по причине того, что с ней общаются многие на китайском языке. По моей просьбе изучение языка происходит под руководством медсестры, которую вы знаете и к которой привыкла Роза.
Сразу после вашего отъезда Роза нервничала и сильно переживала, что вы отсутствуете и не приходите. Она часто сидела на лавочке, на которой вы с ней сидели незадолго до расставания. Ее взор был устремлен на ворота Монастыря. Она ждала вас. Она могла часами сидеть так, пока ее не отводили в храм. Многие сведения, что я вам сообщаю, написаны мной и замечены во время моего отсутствия, медсестрой (по причине моей работы в клинике), которая заботливо помогает Розе адаптироваться к жизни среди людей.
Последнее время я не замечал за ней резких перемен, кои имели место, после вашего отъезда в Европу. Как ни странно, а может и нормально, учитывая ее состояние, она начала успокаиваться и постепенно смиряться с вашим отсутствием. Стала больше заботиться о себе. Это хорошо, когда пациент идет нам на встречу и помогает себе. Хотя, по словам медсестры, Роза все еще подолгу вечерами сидит у открытого окна и пристально смотрит на горы. Возможно, у нее внутри еще теплится огонек надежды. Но, узнать ее чувства и прочитать мысли, я не в силах.