Кладбище звездных кораблей
Шрифт:
Не по мою ли душу он идёт?..
Чуть отплыл и почти лёжа на спине сквозь зелёные струйки «позёмки» смотрел на него, когда страж проходил по дороге, не замечая меня.
Затем огляделся и внёс коррективы в своё движение, заметив отклонение направо.
Ещё какое-то время продвигался в том направлении, хотел было совершить новую перелазку, но тут обнаружил, что канал резко свернул налево, туда я и последовал, весьма обрадованный этим.
Плыл довольно долго в совершенной темени, время от времени трогая рукой боковую поверхность канала, надеялся найти новый поворот направо. Такового всё не было и не было.
Пришлось высунуть голову и провести рекогносцировку. Оказалось, что я находился на границе города, что я понял не сразу. Недалеко двигался полицейский робот.
Дождался, пока он уйдёт и принялся осматривать окрестности. Не сразу понял, где я нахожусь.
Разглядел ряд звездолётов, и сотне метров от себя разглядел выглядевший очень жалко космобот. Обрадовался, ведь в нём жил Пабло, который оклеветал меня, заявив, что я украл у него восемь золотых рупий, сорок три динара и аж семьдесят шесть пиастров. Вот подлец! За ним лежала носовая часть развалившегося при неудачном приземлении исследовательского корабля, там жила семь Белоградских.
Возликовал от этой мысли — я достиг желанной цели! Сразу пакет с моими подарками им показался не таким обременительным. Наоборот, очень сильно возжелал, дабы он был заметно крупнее.
Принялся искать кратчайший путь к Ангелике, намереваясь поскорее избавиться от груза. Такого не оказалось: я то приближался, то удалялся от неё. Пакет казался всё тяжелее.
В конце концов, понял, что легко пробраться к дому не удастся. Нужно рисковать!
Огляделся. Страж уходил от меня в конец улицы, а других не было видно.
И я пополз, волоча за собой пакет.
Добрался до невысокой ограды, приоткрыл калитку в ней и добрался до трапа. Входной люк был закрыт. Почувствовал сильнейшее разочарование: понял, что надеялся увидеть девушку, хотя оснований на такие надежды совсем не имелось.
Поставил пакет у трапа чуть сбоку, чтобы сделать его менее заметным со стороны улицы.
С сожалением двинулся по-пластунски к калитке, когда услышал тяжёлую поступь полицейского робота. Застыл, не зная, что мне делать, ежели я буду обнаружен?..
Облегчённо перевёл дух, когда шаги стали удаляться. Выполз на улицу и вдоль дорожки тем же способом двинулся в ту сторону, откуда явился. Зелёное пространство передо мной всё расширялась и вот-вот я достигну той канавы, которая привела меня сюда…
Дальнейшее происходило словно в дурном сне: на меня была наброшена сетка, оказавшаяся неимоверно прочной. Она начала сжиматься, сорвав с меня маск-халат и сделав меня видимым. Я не смог разорвать сеть, как ни старался. Между тем она стянула меня чуть ли не в комок, прижав конечности к телу.
Меня куда-то потащили, а кто именно — не понимал, около себя я никого не видел. Не помогло даже моё острейшее зрение.
Порой меня волокли то по поверхности, то в зелёной субстанции, при этом меня придерживали извне, дабы моя голова неизменно оказывалась снаружи, и я мог дышать.
Скоро я оказался за пределами города, и меня совершенно беспомощного продолжали увлекать дальше. Несомненно, это были люди, ибо я временами слышал тяжёлое дыхание и отдельные слова, которыми они обменивались. Большинство из них произносились тихо, отрывисто. Видимо, старались производить меньше шума.
Прошло немало времени, и вот я оказался на каких-то плитах за лежавшим на боку звездолётом. Там был брошен, и весьма надолго.
В голове царил сумбур, я ничего не мог понять. Стянутые сетью руки начали затекать, как и левая нога.
Ну вот послышались шаги, я скосил глаза и увидел как бы рывками плывущими в воздухе двух человек, стянутых сетями, как и я. Понял, что их несут, потому они как бы дёргались. Несли люди, остававшиеся невидимыми.
Послышался грубый голос:
— Клади рядом с этим.
Около меня оказалась женщина, лежащая на боку, а за ней на твердь опустился мужчина.
— Надевайте на них путы, и отправляемся в путь, скоро рассвет, — прозвучал прежний же командирский голос, хотя мне не был виден тот, кому он принадлежал.
Словно бы из ниоткуда в воздухе появились наручники, которые оказались на руках женщины.
Другие наручники появились надо мной, просунулись под сеть и застегнулись на моих запястьях, на ногах появилось что-то похожее на кандалы. Сеть с меня слетела, а затем стальная цепочка соединила наручники с ножными оковами и весьма хитро: если я поднимал руки, то ноги оказывались сдвинутыми на предельно узкое расстояние. Чтобы нормально идти, мне следовало опустить руки.
«Умно, — подумалось мне, — так быстро не побежишь и драку не затеешь. В первом случае с опущенными руками бежать неудобно, а во втором — больше будешь думать о сохранении равновесия, чем об ударах».
При навешивании вериг с меня стянули маск-халат.
Тут я услышал сдавленный крик-оханье в стороне, повернулся и увидел мужчину, уже в оковах и поднятого на ноги. Его изумлённые глаза смотрели на меня. Я понял, что он меня узнал, потому и не смог сдержать крика, ведь я считался казнённым и утонувшим в Бездонной топи.
Меньший по силе, но тоже не смогла сдержать крик своего удивления и женщина.
Испытал сильнейшую досаду от того, что был узнан. Потом пригляделся к ней и мужчине, они показались мне знакомыми. И вспомнил: да это же семейная пара — Восил и Тальяна. Они жили на той же улице, что и Милонег. У него я был в гостях, мы стояли у его космобота, когда они проходили мимо. Поздоровались с нами. Милонег и сказал мне про них: мол, вполне достойные люди, живут через дом на его улице. Назвал имена. Потом я видел их раз-другой, но лично с ними не общался.