Кладбище
Шрифт:
— Вообще-то нас не должны видеть вместе, — сказала Саманта, — но сейчас, похоже, свидетелей не будет. Зайди, я покажу тебе магазин.
Она припарковала «ягуар», достала ключи, и мы вошли. Ассортимент магазина представлял собой обычный набор безделушек. Английская еда, стеганые анораки, курительные трубки, шляпы, вязаные шерстяные вещи, которые казались отсыревшими — такими они были тяжелыми. Внутренним убранством магазин напоминал дом приходского священника, для полноты картины не хватало только тощей старой девы, заламывающей руки над телом отравленного фабриканта.
Пока Саманта пристраивала
— Идем, я покажу тебе верхний этаж, а потом отвезу в Солсбери. До него всего четверть часа езды. Летом Джерри Маккаган привозит свою семью в Солсбери каждую пятницу — там проходит граница штата, и местные всегда устраивают на уик-энд небольшой фейерверк. Надеюсь, ты понимаешь, почему мы выбрали для первого контакта именно это место? Если бы ты вдруг появился на пороге дома Джерри на Плам-Айленд и попросил устроить тебя на работу, он мог бы что-то заподозрить, а так ваша встреча будет выглядеть гораздо естественнее. Если ты совершенно случайно встретишься с Кит на фейерверке, это никому не покажется странным. Кроме того, я думаю, она будет рада тебя видеть.
— Я тоже так думаю, — согласился я с довольно кислой миной.
— Будем надеяться, что, после того как Трахнутый тебя проверит, Джерри предложит тебе присоединиться к его организации. В этом случае ты наверняка будешь жить в роскошном доме Джерри на Плам-Айленд — отсюда до него всего миля или чуть больше. Должна сказать, что Плам-Айленд — самый настоящий остров, он расположен недалеко от побережья и считается очень красивым. Я ездила туда с Питтом, чтобы наблюдать за птицами: две трети острова занимает природный заказник. Мы видели там зуйков, белых цапель и прочих редких птиц.
— Потрясающе!
Потом Саманта повела меня наверх, чтобы показать квартиру Питта. Квартира производила довольно убогое впечатление. Слева от лестницы находились ванная комната и крошечная каморка, куда едва втиснулись диван, бар и книжный шкаф. Справа, с той стороны, которая выходила на улицу, располагались небольшая кухонька и спальня, большую часть которой занимала огромная железная кровать с красными шелковыми простынями и такими же подушками. В крыше прямо над кроватью был сделан световой люк — сквозь него заглядывало в комнату звездное небо.
— Я планирую все здесь изменить, — заметила Саманта. — Пожалуй, лучше всего подошел бы средиземноморский стиль — до моря совсем недалеко, к тому же рядом крупный рыболовецкий порт. А как твое мнение?
— Ты считаешь, мы проторчим здесь достаточно долго, чтобы имело смысл затевать ремонт?
— О господи, ну откуда мне знать?! Все это может затянуться и на несколько недель, и на несколько месяцев. Хочешь выпить? У Питта неплохая коллекция шотландского виски — все сплошь односолодовые сорта с островов. А бренди такое, что за него жизнь не жалко отдать! Мистер Питт очень предусмотрительный и запасливый джентльмен.
И она вошла в каморку, где находился винный бар.
— Я говорила тебе, что когда-то он состоял на службе ее величества и работал в Министерстве иностранных дел? — крикнула она оттуда.
— Да, говорила, — отозвался я, не в силах отделаться от гнетущего чувства, преследовавшего
Саманта закрыла бар, и мы перебрались в спальню. Там я опустился на оттоманку, а она уселась на постель и, сбросив туфли, распустила волосы. В двух стаканах, которые она держала в руках, плескался шестнадцатилетний «Баумор», не забыла она и бутылку. Свою порцию — довольно большую — Саманта проглотила залпом. Я последовал ее примеру, и она тут же налила нам обоим еще по одной. И снова Саманта проглотила виски одним глотком. Я на этот раз решил растянуть удовольствие и пил не спеша.
Саманта расстегнула верхнюю пуговку блузки.
— Сильно волнуешься? — спросила она. — Сколько по десятибалльной шкале?
Я молча показал ей растопыренную пятерню.
— Что ж, это нормально, почти нормально. Древние греки говорили... Впрочем, неважно, что они там говорили. Допивай свое виски; я только схожу в туалет и отвезу тебя в Солсбери. Саймону, наверное, не терпится познакомиться с тобой.
Я кивнул и снова поднес к губам стакан, а Саманта скрылась в ванной комнате.
— Я тут подумала... Знаешь, Майкл, в чем твоя главная проблема? — крикнула она сквозь дверь.
— Нет. В чем?
— Мужчины всегда будут тебя ненавидеть, а женщины — любить.
— Ты действительно так считаешь?
— Налей-ка мне еще пару глотков, — велела она.
— Мне казалось, ты собираешься меня везти...
— Налей-налей! — не отступала она.
Я налил ей и себе. Когда Саманта вышла из туалета, я заметил, что она слегка нетвердо держится на ногах. Блузка была расстегнута и просто наброшена на плечи, и вид ее роскошного, прекрасного тела буквально оглушил меня.
Саманта взяла стакан, осушила его одним долгим глотком и вытянулась на кровати.
— Поцелуй меня, — велела она.
Я повиновался. Сняв рубашку, я сел на кровать рядом с ней, и она обвила меня руками. Я целовал ее шею, а мои руки скользили по ее спине вниз. Встал на минуту, чтобы снять брюки, а когда снова лег, ее глаза закрылись, дыхание стало ровным и спокойным. Саманта спала.
Некоторое время я смотрел на нее, потом поднялся, подсунул ей под голову подушку и накрыл шелковой простыней.
— Мое место, вероятно, на диване, — сказал я себе.
И все же снова сел на оттоманку и некоторое время смотрел на нее. Вот ее веки слегка дрогнули, затрепетали... Саманта чуть повернулась и заснула еще крепче. Тогда я лег на край кровати, завернулся в одеяло и закрыл глаза.
Мы лежали на огромной двуспальной кровати; мы были вместе и в то же время — отдельно, и я знал, что именно здесь мы с Самантой займемся любовью вскоре после моего первого краткого, но нервного контакта с «Сыновьями Кухулина».
Именно здесь Саманта проведет без сна множество ночей, размышляя об операции, которая понемногу вырвется из-под ее контроля.
И именно здесь Трахнутый Мак-Гиган будет любоваться делом своих рук, а я буду цепенеть от ужаса и отчаяния при виде изрезанного, измученного тела, которое будет медленно истекать кровью на красных шелковых простынях под бездонным и бесконечным небом.