Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха
Шрифт:
– Ого, а это что за чудо? – Слава вскинул голо ву и посмотрел на выкатывающий из леса кортеж кабриолетов.
– Это... – Я прислушался и уловил отзвук «Stood Up» Рикки Нельсона. – Это старый добрый рок-н-ролл. Похоже, к нам пожаловали рокабилли.
Машин было три: «Чайка», «Волга» – ГАЗ-21 и 407-й «Москвич». Автомобили подверглись изрядному тюнингу. С них были спилены крыши, наляпаны блестящие спойлеры, молдинги и всякая дребедень в стиле американских «золотых пятидесятых». Получилось очень похоже на штатовские аналоги «шевроле» и «дженерал моторс». Тем более что дизайнерское решение отечественных моделей было давным-давно содрано нашими конструкторами с заокеанских иномарок. Машины остановились в сотне метров от нас на обширной проплешине, самой природой созданной для массового отдыха.
Я покосился на озеро. Подруги отплыли далеко от берега и держались вместе. Похоже, вели не предназначенный для мужских ушей разговор. Наших новых соседей вроде бы не замечали. А мне рокабилли показались слишком экзотическими, чтобы чувствовать себя спокойно рядом с ними. Слава тоже насторожился. Сощурился, глядя в сторону гостей, и негромко сказал:
– Я думал, такие черти только в Москве бывают.
– Это наши, питерские, судя по тому, куда погулять забрались.
– А че они так вырядились по-клоунски?
– Это «fifties life style». To, что тебе кажется странным, было нормально для Америки полвека назад.
Вылезающие из машин рокабилли выглядели под стать своим тачкам. Самые крупные и вальяжные приехали на «Чайке», парни победнее довольствовались «Волгой», мелкие и вертлявые выскочили из «Москвича» и умелись собирать хворост. Должно быть, в среде рокабилли также водились и полные нищеброды, гоняющие на «Победе» со спиленной крышей, которые на пикник приехать не смогли, потому что у них кончился бензин. Я усмехнулся:
– Представляешь, Слава, и мы бы такими были, если бы в детстве много слушали Элвиса Пресли и Джимми Хендрикса.
– Да нет, ерунда, – отмахнулся Слава. – Я бы таким никогда не стал, да и ты, Ильюха, тоже. Порода у нас не та.
Мы еще немного поглумились над рокабилли, которые разожгли костер и целеустремленно занялись шашлыками. Достали из багажника «Волги» эмалированное ведро, пучок стальных шампуров и принялись насаживать мясо, не дожидаясь, пока прогорят дрова. Всего их было человек десять. Три самки в платьях колокольчиками и семеро самцов. Трое приехали на «Москвиче», двое на «Волге» и двое на «Чайке». Даже издалека можно было различить экипажи по одежде и поведению. У самых блатных были самые большие коки, самые крупные бакенбарды, самая обильная вышивка на рубашке и самый широкий клеш. Вдобавок они ничего не делали, а только прикладывались к плоским прозрачным бутылкам.
Мы тоже выпили. Слава – водки, а я пригубил сухого винца. Наши дамы, наговорившись, плыли назад. Я иногда поглядывал на возлюбленную, как бы не случилось чего, например силы вдруг оставят, ногу сведет или случайно глотнет воды и начнет захлебываться. Я прожил в браке с Маринкой два года, но не знал, хорошо ли она плавает.
– У Ксении разряд по плаванию, – поймал мою мысль Слава.
«С этой парочкой не пропадешь», – я с признательностью посмотрел на друга, но ничего не сказал.
Дамы выбрались из воды и уселись на бревнышке напротив нас.
– Что это за цирк приехал? – отфыркиваясь, спросила Ксения, и я понял, что мы с ней по дружимся.
– Это не цирк, – сказал я. – Цирк, наоборот уехал, а клоуны остались. Вот они.
– Как интере-есно, – протянула Маринка, раз глядывая клоунов. – Это кто? Почему они так странно одеты и почему у них такие странные машины?
– Это рокабилли, – ответил я. – Знаешь, музыка кантри, route 66...
– Что за «раут-шестьдесят шесть»? – ехидно улыбнувшись, Ксения ввинтила в траву бокал, в котором еще оставалось на дне. – Что-то типа гулянки сатанистов?
– Нет, это раут не в смысле пирушки, это раут в смысле направления. Маршрут номер шестьдесят шесть – была такая автострада, одна из первых, символ начала возрождения Америки после Великой депрессии. Предполагалось, что по таким дорогам должны были кататься в массовом порядке такие ребята на таких вот машинах и слушать рок-н-ролл. Они и катались. Бензин был дешевле воды. После Второй мировой войны Штаты были на подъеме, там все росло, цвело и размножалось. Нам этого не понять – другая культура давно минувшей эпохи..
– А им понять? – Слава мотнул башкой в сто рону рокабилли.
– Вряд ли. Их родителей воспитали родители, которые познали упадок экономики после Великой Отечественной. В СССР эпоха надежд и новых возможностей была не столь изобильна, как в США. Эти ребята выросли в другой стране. Зато с точки зрения формы честно пытаются подражать золотому поколению американцев. Взгляни, что с машинами сделали. Нельзя отказать им в усердии. Хотя насчет понимания ты сам можешь у них спросить, благо далеко ходить не надо.
– Щас, – сказал Слава, – допьем и спрошу.
– Может, не надо? – испугалась Маринка.
– Слав, – Ксения накрыла его руку своей, – остынь.
– А чего? – хмыкнул корефан. – Я ж не завожусь. Мне узнать интересно, что они такое понимают в жизни, чего не понимаю я.
– Не заводись, – попросила Ксения.
– Попытка – не пытка, – я попытался успокоить женщин. – За спрос денег не берут. Мы мирно поговорим с рокабилли, что в этом плохого?
– Пошли! – Слава оторвал задницу от песка, словно взлетел. Только что сидел по-турецки, скрестив ноги, а тут уже стоит, готовый к движению. Чудеса, да и только! – Ну, пошли, – сказал я, поднимаясь. Увязая в песке, мы побрели к рокабилли, которые с любопытством уставились на нас. Только подойдя ближе, я заметил, какие они старые. Почему-то издали казалось, что «молодежь из пятидесятых» должна быть лет по шестнадцать—восемнадцать, как в голливудских черно-белых фильмах. Ан нет! Даже сопливый экипаж «Москвича» был представлен тридцатилетними мужиками, а возраст самых блатных рокабилли уверенно приближался к полтиннику.
– Здорово, ребята! – бодро приветствовал лю бителей «fifties life style» Слава. – Прикольные у вас тачки.
Подойдя ближе, я оценил машины. Приличный тюнинг был сделан только на «Чайке». Другими автомобилями явно занимались народные умельцы, золоторукие мастера, от слова «золотарь». А может быть, рокабилли за недостатком средств сами приложились. Во всяком случае, на крылатый дорожный дредноут ни «Волга», ни «Москвич» не тянули. Так, ухоженные колымаги. Изрядно ухоженные по грязным отечественным дорогам.