Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха
Шрифт:
Работать с орденом Алькантара становилось все страшнее и интереснее. Трясясь на узкой, неудобной скамейке, я цеплялся за нее обеими руками и прикидывал, что будет, если грузовик остановит наряд автоинспекции, усиленный ОМОНом. Заглянут в кузов и увидят банду здоровенных мужиков. Проверят вещи, а там... До конца жизни потом будешь давать показания, что не ехал в очередной «Норд-ост», только шиш кто поверит. Увидев бандитов, я понял, что крепко увяз, связавшись с испанцами. Мало было арабов? Я вообще жалел, что поехал с Петровичем на раскопки. Сидел бы сейчас в лесу, искал всякий хлам по урочищам, жил бы мирно, бедно и горя не знал. Идея про лес мне понравилась. Надо будет затихариться, если эта операция сойдет с рук. Спрячусь от испанцев и Славу прихвачу. Россия большая, пусть ищут. Перекантуемся до зимы, а там страсти улягутся.
Эта мысль пришлась мне по душе. Я приободрился, и вовремя. «Шишига» остановилась. Хлопнула дверь кабины. – Прибыли, – сказал Слава. – К машине!
Он подхватил сумку и первым выпрыгнул из кузова. Следом за ним десантировался Енот, достав из-под сиденья длинный черный баул.
Район, куда мы прибыли, я опознать не сумел, хотя всю дорогу приглядывался к маршруту. Какие-то задворки проспекта Луначарского или Просвещения с безликими детскими площадками и типовыми девятиэтажками. В жаркий час сиесты народ по двору не шарился. Не дав осмотреться, Лось увереннo пошел к ближайшему парадному. Со стороны нашу бригаду можно было принять за работяг-ремонтников. Я надеялся, что досужие жильцы, тупо пялящиеся в окна, так и подумают.
В подъезде мы достали из сумок оружие. У бандитов была «сайга» двенадцатого калибра и неизвестной фирмы помповуха. Компактное, складное оружие, легальное, приобретенное на вполне законных основаниях. Не исключено, что бандюги были сотрудниками частного охранного предприятия и имели разрешение на его ношение.
– Готовы? – Лось с заметной иронией оценил наши насквозь криминальные «калаши». – Ну тогда пошли.
На четвертом этаже наш отряд остановился перед железной дверью. Как ни странно, братву это совсем не смутило. Вперед протиснулся Енот, осмотрел замок, достал из баула отмычку и взялся за дело. Работал он очень тихо, с мягкой воровской осторожностью. Испанцы навербовали себе грамотных специалистов.
«Это же резидентура! – ужаснулся я. – У ордена все разведано, есть штатные боевики и, наверное, своя агентурная сеть... Так ведь и мы со Славой агенты!» Поздно пришло ко мне это понимание. Енот справился с замком и потянул на себя дверь. Она открылась. За ней была вторая, деревянная. Отпирать ее было куда проблематичнее – копанье в замке, каким бы осторожным оно ни было, арабы наверняка услышат. Лось тоже это понимал. Он отодвинул Енота с дороги и отошел к противоположной стене лестничной площадки.
– Пацаны, не шмаляйте без дела, – предупредил он. – Бобер, готов?
– Готов. – Крепыш с помповухой встал рядом.
– Три-четыре!
Парочка оттолкнулась от стены, разбежалась и синхронно ударила ногами в дверь. Вероятно, это был их коронный трюк. С хлипкой оргалитовой преградой он сработал великолепно. Дверь распахнулась настежь, впечаталась в стену прихожей и повисла на выбитой петле. Мы рванулись в квартиру, торопясь успеть раньше, чем арабы придут в себя и схватятся за оружие.
Ошалев от обилия комнат, я рванул на себя первую попавшуюся дверь. На меня шарахнулось толстое белое привидение. Я сходу втер ему ногой в пах. Привидение завизжало, но не скрючилось, только схватилось за ушибленную промежность и запричитало.
«Баба! – понял я и ударил плечевым упором АКМС в лоб. Привидение рухнуло. – Точно, сегодня день огорчения женщин!»
Я заскочил в комнату, перепрыгнув через неловко упавшее привидение. Мы разбежались по квартире удивительно быстро. Я огляделся и понял, что остался один. Привидение не подавало признаков жизни. Это явно была женская половина: заставленное флакончиками трюмо, всюду пестрые салфеточки, большая тахта, застеленная бархатным зеленым покрывалом. Ногой я перевернул привидение на спину. Из-под низко надвинутого хиджаба (погулять она, что ли, приоделась?) выглянул большой отвислый нос и одутловатые щеки. Фу, родит же земля такого монстра! Если это и была жена бен Ладена, то, наверное, самая старшая и почетная. Но вот что с ней делать-то? Я поозирался в поисках веревки, которой можно было бы связать пленнице руки. В углу стоял маленький телевизор. Я выдернул из розетки вилку, сбросил на пол агрегат, наступил на него и вырвал провод.
– Молодец, по-солдатски! – одобрил Слава, заглядывая в комнату. Автомат он держал стволом вниз, прикладом у плеча, всегда готовый выстрелить навскидку.
– А что делать, если нет ножа! – я закинул АКМС за спину и прочно скрутил руки жене бен Ладена. Слава тем временем стоял в дверях, с автоматом наготове.
– Давай ее в большую комнату, – сказал он, когда я завязал узлы. Мы перетащили женщину в залу. Арабы снесли перегородку, сделав просторную квадратную гостиную, увешанную коврами в восточном вкусе. Столы, стулья и сервант с телевизором, впрочем, были вполне европейские. Сюда бандиты стаскивали добычу: пару окровавленных фидаинов в спортивных костюмах и жирного бен Ладена, целого и невредимого. Правда, вживую он почему-то не походил на короля террористов – просто холеный чурка, потерявший от испуга аристократический лоск. Пленник уныло сидел за столом, спрятав между ног скованные браслетами запястья. Его придерживал за плечо довольно улыбающийся Енот. Бобер деловито вытирал приклад ружья о грудь оглушенного фидаина.
– Кто это у вас? – заметил нашу ношу Енот.
– Баба, – лаконично ответил я.
– Откуда? – Бобер настороженно зыркнул в нашу сторону.
– Я-то откуда знаю? Вон там нашел, – указал я в сторону комнаты.
– Пацаны, – обратился к нам вышедший из дальней комнаты Лось, – берите бен Ладена и несите вниз. Плетки только спрячьте. Енот, помоги им.
Он сложил плечевой упор «сайги» и спрятал ее в баул.
Пока я убирал наши автоматы, Слава с Енотом вздернули под руки араба и выволокли на лестницу. Я догнал их и вызвал лифт. Пленник бегал взглядом по нашим лицам, словно пытаясь прочесть свой приговор. От страха он плохо соображал, во всяком случае, глаза у него были совершенно пустые и на простые команды не отзывался. Возможно, араб просто не понимал русского языка.
Мы спустили бен Ладена вниз и погрузили его жирную тушку в кузов. Залезли сами и задернули тент. Через десять минут стукнули двери кабины. Зарокотал движок. «ГАЗ-66» шатнулся взад-вперед и тронулся.
Оставшись без братвы, Енот избегал даже смотреть в нашу сторону. Он сосредоточился на пленнике, что-то неслышно за шумом двигателя спрашивал у него и наконец с понтом поставил ногу ему на плечо.
– Как думаешь, замочили они духов? – крикнул мне в самое ухо Слава.
– Не знаю, – наклонился к нему я. – Можешь сам у них спросить. – Приедем, спрошу.
Грузовичок доставил нас обратно в провинциальный двор. Мы выпрыгнули из кузова. Лось говорил с кем-то по мобильнику.
– Завалили там зверей? – миролюбивым тоном поинтересовался у Лося «афганец».
– Да нам не платили, чтобы их валить, – бригадир выбил из пачки «Мальборо», достал из чехольчика на поясе зажигалку, чиркнул, закурил. – Угощайся. Где-то я тебя видел.
– В «Крестах» на «пятерке» ты мог меня видеть. – Слава взял сигарету. – Тебя к нам в пять три-три на полчаса кинули. Ты все это время у двери на бауле просидел и через кормушку с корпусным общался.