Клан. Разбитые стекла
Шрифт:
— Андрей, может, не надо… так? — сбивчиво прошептала девушка.
— Хорошо, давай так, — нелюдь мягко сжал сосок двумя пальцами, нежно поглаживая, массируя и перекатывая. — Или так…
Не прекращая ласк, мужчина склонился к груди и игриво коснулся упругой вершинки языком, неторопливо обвел ее по кругу, согревая жарким дыханием.
— Такая сладкая вишенка. Я хотел это сделать еще тогда, когда купал тебя. Ты как чертов магнит, как наваждение. А твой запах просто с ума сводит. Дай мне шанс, девочка. Или я сам его возьму. Если в той проклятой реальности нет шансов — я создам новую реальность. Для тебя. Для нас.
Влажный упругий сосок маняще блестел в теплом свете магической лампы. Почти как тогда, в ванной. Андрей
По всему телу Полины снова прокатилась знакомая волна тепла, переходящая в непонятную дрожь и тихий стон. Где-то далеко, на краю сознания метался стыд, пытающийся достучаться до рассудка. Но эти убаюкивающие волны удовольствия накрывали намного сильнее. Так, что кружилась голова, теряющая остатки мыслей. Внизу живота снова начала закручиваться тугая пружина. Незнакомое, непонятное, немного пугающее ощущение. Сладкое, тягучее. Затягивающее, словно водоворот. Волна тепла заполнила все тело, покоряя и растворяя все ее существо, собираясь жидким пламенем внизу живота и пульсируя между ног. Слишком острое, неизведанное, манящее удовольствие, будоражащее и влекущее притягательным пламенем. И она летела на это пламя, как глупая бабочка, стремящаяся сгореть дотла.
Неужели это и есть то, о чем, смущенно краснея, перешептывались девчонки? То, о чем ей просто не успела рассказать мать? Огненно-страстные, такие ласковые руки на ее теле, горячие губы и темное желание в нечеловеческом взгляде. То откровенное, первобытное, дикое желание, которое она совершенно не ожидала увидеть, на мгновение приоткрыв затуманенные поволокой глаза. Не то, бездушное, сминающее, стремящееся захватить, раздавить и уничтожить. Даже не то животное начало, что неизменно срабатывает у мужчины при виде привлекательной обнаженной женщины. Его взгляд был иным. Глубоким, обволакивающим, растворяющим. Чистейшее желание, смешанное с бескрайней нежностью, в которой хотелось тонуть, как в ласковом море. Она тут же снова закрыла глаза, но это не помогло, а лишь обострило ощущения. Полина выгнулась, откинув голову, заерзала, пытаясь избавиться от этого напряжения, от мучительно-сладкой пульсации, ноющей тяжести, на грани боли разливающейся внизу. Если бы не сильная рука, придержавшая ее спину, ослабевшее тело просто растеклось бы по кровати.
— Т-с-с-с, маленькая, все хорошо, — прошептал Андрей, укладывая ее на спину и обжигая горячим дыханием нежную кожу груди. — Я знаю, чего ты хочешь, пусть ты сама еще не понимаешь этого.
Мужская ладонь нежно, неторопливо прошлась вниз по животу и проникла под тонкое кружево трусиков, накрыв мягкий треугольник между стройных ног, которые девушка не подумала свести. Полина вздрогнула и замерла, распахнув глаза. Сквозь поволоку в слегка затуманенном взгляде липкой мутью пытался пробиться страх. Маг сдержанно улыбнулся, мягко коснулся губами ее подрагивающих губ, словно невзначай потерся кончиком носа о ее настороженно вздернутый носик.
— Лина, я одет, обут и не сделаю ничего, что может тебя испугать, шокировать или причинить боль. Просто немного приласкаю и кое-что тебе покажу. Но для этого придется снять с тебя лишние тряпки, — мужчина слегка сжал нежную пульсирующую плоть, едва прикрытую кремовой кружевной пеной. — Красивое белье. Но я хочу видеть тебя без него. Так намного лучше.
У обессиленной девушки не осталось ни желания, ни сил спорить. Даже двигаться не хотелось, кожа горела, а ноги казались ватными. Полина откинулась на подушки и напряженно замерла, плотно зажмурившись и вцепившись в простыни. Андрей уже привычно окутал девушку коконом расслабляющей и успокаивающей магии.
— Андрей…, — неуверенно дернулась девушка. Но неведомая сила мягко уложила ее обратно, распластав по постели.
— Тихо, Золотинка, тебе нечего опасаться или стыдиться, — горячая, немного шершавая ладонь просто поглаживала живот — мягкими, чувственными круговыми движениями, порой опускаясь ниже. — Ни о чем не думай, есть только то, что есть сейчас. Дергаться не нужно. Просто попроси, и я остановлюсь.
Полина еле заметно кивнула. Пока что он не сделал ничего такого, чтобы паниковать и просить остановиться. Наоборот, его поцелуи и прикосновения оказались такими приятными, что хотелось умолять не останавливаться. Ее тело послушно расслаблялось, разве что сердечко колотилось и трепетало испуганной птичкой. Уже не от страха — от волнения. Не прекращая поглаживаний, Андрей бережно коснулся губами напряженных век, проложил дорожку успокаивающих поцелуев по шее и ключицам. Полина учащенно задышала, потянулась навстречу его ласке. Как и когда именно исчезли кружевные трусики, она не заметила.
— Помнится, как-то исцелял одну девочку, и она просила прекратить ее ласкать. Сказала, что не видит разницы между этими двумя процессами, — горячая ладонь проникла между ног девушки, ласково поглаживая пальцами шелковистые складочки. — Не отличает их, представляешь? — пальцы нежно раздвинули складочки, безошибочно нащупывая набухший бугорок. Полина застонала и непроизвольно выгнулась. — Предложил показать наглядно — не захотела. Как думаешь, может, надо было настоять? Она ведь так и не поняла, в чем разница, — Андрей ненадолго остановился, чтобы глубоко прочувствовать отклик девушки, и снова продолжил нежное движение.
— По… поняла, — выдохнула Полина, безуспешно пытаясь свести дрожащие колени.
— Давно поняла? — прошептал Андрей ей в губы, щекоча их жарким дыханием. Пока большой палец продолжал нежно, ритмично ласкать жемчужинку ее наслаждения, указательный палец осторожно скользнул глубже, в лоно. Девушка вздрогнула, ощутив внутри себя его скольжение.
— Не надо, остановись, — растерянно пробормотала она.
Он остановился. Другая рука бережно коснулась щеки.
— Ты уверена?
— Да… нет… не останавливайся.
— Как скажешь, — прищурился маг, возобновляя ласку. — Ты такая узенькая, хрупкая, нежная. Грубый секс — не для тебя.
— А ты… любишь грубый секс?
— Не особо. Грубости мне и на службе с лихвой хватает. Я эмпат, мне нравится, когда женщина дрожит и стонет от наслаждения, а не от боли или страха. Тем более — моя пара, моя любимая…
Ее тело затрепетало от пронзившего его острого удовольствия. По низу живота волнами прокатывалось жидкое пламя, сосредотачиваясь там, где ее касался иерарх. Совсем не больно. Горячо, нежно, сладко. Почему-то влажно… Полина вспыхнула, едва не задыхаясь от стыда. — Прости, такое со мной… впервые.
— Солнышко, это нормально. Так и должно быть, — хрипловатым шепотом успокоил маг, мягко продолжая такую долгожданную откровенную ласку. — Это желание, малыш. Моя нежная, сладкая, отзывчивая девочка. Так происходит, когда женщине приятно, когда она хочет своего мужчину.
— Но я же… не хочу, — полностью теряясь в ощущениях, неуверенно прошептала девушка.
— Твое тело хочет. А разум пока еще боится, — Андрей, не удержавшись, вновь завладел ее губами, вырывая из груди тихий стон удовольствия. Полина подалась бедрами ему навстречу, словно стремясь ощутить его в себе как можно глубже. Ее тело на мгновение замерло, содрогнулось от сладкого спазма разрядки, пронзившего насквозь, подобно молнии. Пульсирующее лоно судорожно сжалось, не желая его отпускать. Девушка слабо всхлипнула, откидываясь назад. Ни говорить, ни думать, ни шевелиться, ни открыть глаза не осталось сил. Хотелось просто лежать, покачиваясь на волнах жидкого пламени, еще отголосками пробегающих по телу.