Классно быть Богом (Good to Be God)
Шрифт:
У меня были соседи. Их дочь устроилась подработать на лето. Девочкой на побегушках в какой-то рекламной компании. Ее брали на две недели. Через три месяца она стала директором компании, и вовсе не потому, что была жутко талантливой или стремилась к карьерному росту любой ценой и шла к намеченной цели, сметая все на своем пути. Просто был ряд обстоятельств: пошла волна увольнений по собственному желанию, несчастных случайностей, беременностей, шумных ссор с хлопаньем дверью, – и в итоге дочка соседей возглавила компанию, хотя ее вовсе не интересовала реклама и рекламный бизнес. Она стала директором исключительно потому, что кто-то же должен управлять компанией. А больше вроде как было некому.
Марыся уходит. Может, все дело в том, что у нее слишком высокий голос.
Как-то вечером я возвращаюсь домой очень поздно и вижу
Комнаты в этом доме сдаются туристам на малый срок. Первым я узнаю мужчину. Это новый бойфренд моей бывшей жены. Мне хорошо видно, как он наяривает, ублажая партнершу. У него характерный высокий лоб и прическа, похожая на побритое зеленое насаждение. При более пристальном рассмотрении выясняется, что женщина, которую он одаряет столь пылким вниманием – моя бывшая жена. Я ее не сразу узнал. Потому что с того места, где я стою, мне ее плохо видно. И еще потому, что она изменила прическу. Женщины вечно меняют свой внешний облик, а потом обижаются, если их не узнают. Помнится, с Нельсоном был такой случай: он снял девушку в баре и повел ее в отель. Уже взялся за ключ, собираясь открыть дверь в номер, и тут девушка сообщила, кто она такая. Это была младшая сестра жены Нельсона (которую он видел мельком раза два-три, не больше). “Я сразу понял, что это ты”, – тут же нашелся Нельсон и делано рассмеялся, но эта попытка выдать все за веселый розыгрыш не спасла его от страшной кары.
Иду на кухню, готовлю себе скромный ужин холостяка: тост без всего. Поднимаюсь к себе, смотрю в окно. Моя бывшая со своим новым по-прежнему предаются разнузданному разврату. Я мог бы взбеситься по этому поводу. Не потому, что они там занимаются этим самым, а потому, что из миллиона квартир, которые сдаются внаем в этом городе, они выбрали именно эту. Прямо напротив моего дома. Это практически невероятное совпадение. Я бы мог заподозрить, что моя бывшая сделала это специально. Но я точно знаю, что, если бы она узнала о нашем соседстве, она бы пришла в такой ужас, по сравнению с которым мой ужас – это вообще ничто. Ситуация действительно абсурдная. И это наводит на мысли о провокации. Мироздание подстроило это нарочно – чтобы вывести меня из себя. Нет ничего хуже хаоса. А если тебя не особенно расстраивают неудачи, значит, все не так плохо. Неудача будет неудачей, только если ты сам ее воспринимаешь в подобном качестве. На самом деле это очень непросто – заставить себя не расстраиваться. Но если ты овладеешь этим искусством, жить станет проще.
Я ничего не имею против нового друга Ди. У него свое дело: предприятие по разведению божьих коровок. Поначалу я думал, что у него явно что-то не то с головой – пока не узнал, что садоводы закупают божьих коровок в больших количествах, чтобы те уничтожали вредных насекомых. Компания у него небольшая, в штате человек двадцать. Он никогда не будет богатым настолько, чтобы снарядить свою собственную частную армию, о чем все мальчишки мечтают в юности. Но у него хороший, стабильный доход. Он может позволить себе дважды в год отдохнуть за границей. У него большой дом с большим садом. Я так думаю, Ди предпочла бы солидного, пожилого банкира, которым не стыдно похвастаться перед подругами. Потому что когда твой бойфренд занимается разведением божьих коровок, в этом все-таки есть неизбежный комический элемент. Но нельзя получить все и сразу.
На Ди я тоже не злюсь. Ей хочется быть счастливой. Нормальное человеческое желание. С ее точки зрения, я был явно не тем человеком, который мог сделать ее счастливой. Мне грустно и горько, потому что мне нечего ей сказать, и мы даже не можем встречаться время от времени, чтобы посидеть где-нибудь в баре и выпить. У меня не так много друзей и знакомых, с кем я могу посмеяться и вспомнить о прошлом, и с каждым годом их становится все меньше и меньше. Но я рад, что они обрели свое счастье. Потому что, чем больше счастья в окружающем мире, тем лучше для всех.
Самое печальное в этой жизни: ты никого не заставишь относиться к тебе с симпатией, не говоря уж о том, чтобы заставить кого-то тебя полюбить. Как говорится, насильно мил не будешь.
Быть может, проблема во мне самом? Я давно размышляю об этом,
В юности все кажется проще. Ты рассуждаешь примерно так: вот когда я закончу школу, все будет просто отлично. Когда у нас что-то получится с этой девчонкой, все будет отлично. Когда я получу эту работу, все будет отлично. Когда я женюсь, все будет отлично. А в итоге все плохо. Я давно пытаюсь понять, в чем тут дело. Почему так происходит? Это что, невезение? Или общее правило, о котором мне не удосужились рассказать? Какую я пропустил страницу в руководстве “Как жить”? Почему у меня все не так, как должно быть? Может быть, дело во мне? Может, я делаю что-то неправильно? Или я слишком ленив? Я не знаю. И уже начинаю всерьез опасаться, что никогда не узнаю.
Остается одно: запастись терпением и ждать подходящего случая. Действие – это всего лишь ускоренное ожидание. И туг уже ничего не поделаешь. Запасайся терпением и жди.
Звонит иерофант. Его матери стало хуже. И он ей ничем не сумеет помочь. Все, что он может сделать: просто быть рядом и держать ее за руку.
– У нее было сильное воспаление. Инфекция. Врачи не верили, что она выживет. Думали, это конец.
Он еще не дошел до той стадии, когда к вышесказанному добавляют: “Может быть, для нее это было бы лучше”. Обычно, когда люди так говорят, они имеют в виду, что так было бы лучше для них. Иногда это действительно лучше, но мы все притворяемся, все до единого. Мы соблюдаем приличия. И в этом, наверное, наша беда. Потому что притворство, оно разрушает личность даже вернее, чем наркотики. Просто взять и уйти – это честнее. Просто уйти – это универсальное средство.
Потом звонят из полицейского управления Саут-бич. Миссис Шеперд, наша уборщица, арестована по обвинению в воровстве. Я озадачен и хочу выяснить все поподробнее, но мне говорят, что это нетелефонный разговор.
Я уже собираюсь домой, но тут приходит миссис Блатт, которая живет неподалеку от церкви. Приносит очередную корзину кабачков. У нее есть какая-то собственность за городом. Очевидно, секретная кабачковая ферма. Миссис Блатт – добрая женщина, и это так мило с ее стороны, что она не забывает о ближних, но всю последнюю неделю мы с Сиксто и Гулин питаемся исключительно кабачками. Да, я люблю кабачки, но всему есть предел. Щедрые дары миссис Блатт отправляются в мусорное ведро.
Звоню Пройдохе Дейву, хочу спросить у него совета.
– Встретимся в управлении, – говорит он.
Я стою перед входом в полицейское управление, дожидаюсь Пройдоху Дейва. Из-за угла доносится зычный голос уличного проповедника. Он распевает ритмичный псалом. Речь идет о вечном проклятии и адовых муках:
– Адский огонь, он горит и не гаснет. Господу грешники не угодны. Ему нужны победители, ибо их есть царствие небесное.
Хорошая строчка. Надо будет запомнить и слямзить. Я хочу посмотреть на проповедника. Иду в ту сторону, заворачиваю за угол и вижу, что проповедника нет. Голос, записанный на пленку, доносится из динамика переносного кассетника, который стоит прямо на тротуаре. Его охраняет Пророк. Неподвижный, как статуя. Невозмутимый и строгий, в своем неизменном противогазе. Обычно уличные проповедники делятся на две основных категории: это либо навязчивые, но тихие зануды, которые механически отрабатывают свою ежедневную повинность, либо рьяные фанатики с явными умственными расстройствами, которые бросаются на прохожих. Но я ни разу не видел, чтобы проповедник проигрывал свою проповедь в записи. По-истине, лень – двигатель прогресса.
– Бог действительна хочет помочь. Господь хочет тебе помочь. У него большой опыт – четыре миллиарда лет. Он может дать тебе все, что ты хочешь, прямо сейчас. Просите, и дано будет вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Представители Господа Бога в Майами – сестры Фиксико.
Что еще за сестры Фиксико?
Появляется Пройдоха Дейв. Я стою у патрульной машины, припаркованной перед входом в управление.
– Одну секундочку, – говорит Дейв. Достает из кармана крошечную мельничку для специй и вымалывает на капот полицейской машины какой-то белый порошок. Наработанным быстрым движением оформляет рассыпанный порошок в две дорожки с помощью лезвия опасной бритвы с золотой инкрустацией на ручке. Достает металлическую трубочку в форме стилизованного пылесоса и занюхивает первую дорожку. Он предлагает мне угоститься, но я молча качаю головой. Дейв пожимает плечами и употребляет вторую дорожку.