Клетка для разума
Шрифт:
"Прыгун" приземлился, и Марен увидел картину, обычную в Городе Прапсп: мужчина с головой тигра (кошачьи глаза, кошачьи уши и даже лицо покрыто блестящей шерстью) шел по улице с женщиной, в лице которой были явно рыбьи черты. Эти двое, несомненно, были людьми, но по их генетическому коду прошлась лапа ужаса и оставила на нем следы своих когтей. На эволюционном дереве человечества возникли, словно поднявшиеся на поверхность подземные воды, черты других форм жизни, унаследованные от далекого прошлого человеческого вида.
Тайна, которую несли в себе эти существа, вызвала у Марена совершенно новое для него любопытство. Однако это чувство не было ему полностью незнакомо.
Марен поставил свой "прыгун" на стоянке и направился к воздушному такси. На этой машине была табличка "Занято", но посвященные знали, что это была рейсовая машина Дворца. Это такси было единственным законным транспортным средством для поездки к Великому Судье. Агент спецслужбы, который вел машину, был одет как все воздушные шоферы. Он и Марен хорошо знали друг друга, но тем не менее Главнокомандующий назвал пароль этого дня и причину своего визита. Офицер с серьезным видом запросил из Воздушного Контроля Дворца подтверждение, и лишь когда оно было получено, такси взлетело.
Глава 11
Такси погрузилось в смог, образованный дымами заводов и испарениями лачуг Города Прапсп. Когда оно достигло сердцевины этого облака, ему внезапно преградила путь вертикально взлетевшая патрульная машина Контроля. Она сияла белизной, и все в её очертаниях, вплоть до самых мелких деталей, говорило о высочайшей скорости. Голос по радио протрещал: "Назовите себя!" Марен и водитель выполнили приказ, и такси смогло продолжить свой полет. Над такси и под ним пролетали другие аппараты, но их, должно быть, предупредили, потому что оттуда никто не спросил, по какой причине Марен и таксист находятся в запретной зоне.
Наконец, Марен увидел зелень парка и маленькие постройки разбросанные между деревьями. Дальше виднелась лужайка, в центре которой стрелка показывала на табличку с надписью "Приземляйтесь здесь". Пилот посадил такси на бетонную дорожку, такси по инерции прокатилось и остановилось перед деревьями, загораживавшими дворец. Марен молча вышел из машины.
Трудно было поверить, что он находится в самом центре Города Прапсп. Легкий ветерок скользил по его лицу и заставлял тихо шелестеть листву. Этот мирный пейзаж скрашивал некоторый аскетизм домашнего быта Великого Судьи. Может быть, диктатор лишь играл роль неприхотливого в домашней жизни человека, но у Марена эта простота всегда (и даже сегодня, когда у него было достаточно забот) вызывала ощущение, что он прилетел сюда отдохнуть и восстановить силы.
Дэвид направился к умело замаскированной решетчатой ограде, попутно отметив про себя, что часовые по традиции были одеты в форму прапспов. Диктатор использовал на своей службе как в секретных, так и в несекретных делах огромное количество этих отверженных.
Может быть, потому, что Великий Судья и сам находился вне сообщества обычных людей, он считал необходимым пользоваться для выполнения своих честолюбивых замыслов всеми силами, которыми располагал?
Эта идея была не из тех, которые могли погрузить Марена в бездну размышлений, однако его сознание на мгновение отметило сходство этого предположения с его предыдущими мыслями, и Дэвид автоматически признал за этими... созданиями право на место в обществе. Говорили, что Слейтер, когда десять лет назад занял свою должность, попытался поставить возле Великого Судьи своих людей. Его доводы явно ничего не изменили в образе жизни главы государства.
Правду говоря, правитель - странный человек - выбрал своими защитниками и слугами отверженных! Но в данном случае прапспы,
Офицер охраны с рыбьими глазами, встретивший их у входа, был довольно красив... по-своему.
– Господин генерал, мисс Делинди Даррелл желала бы немного побеседовать с вами перед тем, как вы присоединитесь к гостям. Вы найдете её в личном бассейне, - объявил он.
Марен поблагодарил этого человека кивком, потому что был не в силах произнести ни звука. "Что-то должно произойти", - думал он, идя в указанное ему место. Они встретятся впервые с тех пор как... Он вздрогнул и сделал усилие, чтобы перевести свою мысль на другое. "Смогу ли я убедить её прийти ко мне?"
Делинди обсыхала на солнце, и вода стекала струйками по её телу. Она была одна, и это было восхитительно. Сияющая улыбка ясно говорила о том, как она рада снова увидеть Марена. Она протянула руки навстречу Дэвиду, и он сжал её ладони в своих. Делинди разглядывала его, и в глубине её зрачков плясали веселые огоньки. Но в её голосе были тоска и тревога, когда она попросила Марена:
– Я хочу, чтобы ты послезавтра увез меня с собой в Азию. Можешь ты это сделать?
Пока она говорила эти слова, с ней произошло поразительное превращение. Маска радости спала! Делинди дрожала всем телом. Марен видел, как лихорадочно пульсировала артерия на её горле, как быстро поднималась и опускалась её грудь и вздрагивала от волнения ладонь.
– Умоляю тебя, подумай об этом, - прошептала она.
– Ох! Если меня спросят, почему ты здесь, что я отвечу?
– Дети... Как поживают...
– он запнулся и начал снова.
– Как поживают наши дети?
– Великолепно!
Делинди слабо улыбнулась. Пульс на её горле перестал биться, дыхание стало нормальным, и на щеки вернулся румянец. Она улыбнулась ещё раз, более горячо и естественно.
– Милый, я так счастлива, что ты спросил меня о них. А теперь тебе лучше уйти, - и она выпустила его руки из своих.
– Я был бы рад взять тебя с собой, - тихо и быстро сказал Марен.
Он вернулся назад тем же путем, которым пришел, и теперь дрожал он. Значит, вот в чем было дело: Делинди хотела полететь вместе с ним на георгийскую границу накануне войны. Подозревает ли она, что там готовится наступление?
Завтрак был подан в маленьком особняке, построенном, как удостоверяла надпись на пилястре террасы, из гранита, привезенного со всех четырех сторон света, причем из каждого карьера было поставлено не более шести блоков. Эту постройку подарило Великому Судье в знак благодарности население одной старой европейской страны, завоеванной восемь лет назад. Все сооружения, которыми был уставлен парк, были такими же дарами, и каждое из них было образцом великолепного вкуса.
В углах зала с высоким потолком, вдали от оркестра был накрыт стол на восемь человек. Больше десятка слуг-прапспов стояли на своих местах возле кухни. Гости, пробуя ликеры, ждали начала завтрака в глубине этой гостиной. Марен узнал среди них драматурга, знаменитого музыканта, карточного игрока. Остальных было труднее подвести под какую-нибудь категорию. Каждый выглядел образцовым светским человеком: мастера разговора, умелые рассказчики, наделенные тем гибким, но неглубоким умом, который позволяет рассуждать о больших проблемах, совершенно не беспокоясь о том, как их решить. Для Марена георгийская кампания была делом, от которого зависел его престиж, а для этих людей, если бы они знали о ней, была бы просто темой для застольной беседы.