Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса (сборник)
Шрифт:
– Так несите пострадавшего сюда!
Сотрудник потянулся к трубке внутреннего телефона. Коротко переговорив, он со вздохом обернулся к Юле:
– Говорю же, они боятся его трогать без врача. И вообще он, кажется, умирает.
– Открывайте дверь! – приказала она.
– Доктор, вы опоздали. Пока переоденетесь, он точно отдаст богу душу.
– Значит, пойду так!
– Невозможно.
Бедный сопровождающий, он не знал, что на это слово у Юли с некоторых пор аллергия.
– Ваша фамилия? – закричала она. – Фамилия, ну, быстрее! Я жена вашего директора и обещаю,
– Вы отдаете себе отчет, насколько это опасно?
– Отдаю. И хватит уже разговоров!
Дверь с тяжелым вздохом распахнулась. Юля вырвала из рук фельдшера носилки и экстренный чемодан. Ничего, люди каждый день тут работают помногу лет. А РБ – скорее психологическая, чем реальная защита. Ну, схватит маленькую дозу, подумаешь!
Пробежав санпропускник, Юля оторопела. Она оказалась в огромном белоснежном зале с какими-то блестящими трубами и трубочками, соединяющимися в загадочные конструкции.
Ее окружили странные существа. В белых костюмах и масках они были похожи на космонавтов, и Юля вдруг почувствовала себя неуютно, словно голая.
«Хорошо, что не переоделась. В этой амуниции я все равно ничего не смогла бы сделать».
У нее отобрали поклажу, кто-то накинул на плечи полотняную куртку от РБ.
Человек, одетый так же как все здесь, лежал на полу, словно сломанная кукла. Под головой расплывалось большое пятно крови. На ноги, изогнутые под неестественным углом, Юля пока не смотрела.
– Готовьте носилки! – скомандовала она своим невольным помощникам. – И дайте мой чемодан, нужно сделать наркотик перед транспортировкой.
Она вколола промедол прямо через одежду. Потом быстро забинтовала голову. Все остальное можно сделать в машине.
По дороге она вместе с фельдшером раздела парня, причем проклятая спецодежда никак не хотела поддаваться ножницам. Юля, попросив шофера на секунду остановиться, поставила капельницу, ввела лошадиную дозу гормонов и прикинула диагноз. Перелом бедра, без сомнения. Скорее всего таз тоже полетел. Легкие как будто дышат нормально. Живот мягкий, хотя тут нельзя полагаться на клинику, больной в шоке. Нужно срочно делать УЗИ. Сложнее всего с головой. Откуда кома – просто от потери крови или серьезный ушиб мозга? Нужна ли трепанация черепа?
Зрачки вроде одинаковые, но это тоже не стопроцентный показатель.
Она померила давление – девяносто на шестьдесят, значит, можно надеяться, что до больницы они парня довезут, а там Дубикайтис не даст пропасть. Она позвонила ему на трубку, чтобы срочно готовил операционную и вызывал из дома специалистов лучевой диагностики.
– Немедленно в душ! – закричал Дубикайтис, как только она появилась в вестибюле. – Сию секунду!
– Но…
– Иди-иди, без тебя разберемся! Вымойся как следует, водах в пяти, и обязательно переоденься в чистое. А это все выброси.
– Нужно еще волосы остричь. – Из-за стойки охранника вдруг появился Рыбаков и решительно взял ее за руку: – Все, мужики, занимайтесь
– Она, конечно, у нас лучший хирург, но, надеюсь, справимся и без нее. – Зав хирургическим отделением больницы присоединился к Сане, который уже осматривал пострадавшего. – Мы тебя сняли со смены, – крикнул он от носилок, – до утра свободна! Как врач, приказываю тебе срочно напиться, лучшая профилактика лучевой болезни.
Рыбаков усадил ее в машину.
– Поедем на завод, там пройдешь санобработку по всем правилам. Только заверну в магазин, куплю тебе новую одежду, в этой ходить больше нельзя.
– Я сама куплю!
– Нет! Ты три часа станешь выбирать юбку, а время дорого.
– Откуда ты вообще взялся?
– Пока я еще директор, и мне сообщают обо всех несчастных случаях на производстве. Я еду на завод расследовать ЧП, но в дороге мне звонят на мобильный и говорят, что практически похоронили мужика, но сумасшедшая докторша разметала все кордоны, ворвалась в зону и оказала-таки первую помощь. При этом, сказали мне, она нагло представлялась моей женой. Пришлось отложить раздачу пистонов и ехать к тебе.
…Посмотревшись в зеркало, Юля чуть не зарыдала. Оно, верный друг и утешитель, отразило сейчас странное существо с голым черепом и огромными оттопыренными ушами. Юля и не подозревала, что у нее такие кошмарные уши.
Как она пыталась отстоять свои волосы! Но Филипп был неумолим, и люди из заводского медпункта обрили ее машинкой. Словно нарочно издеваясь над ней, Рыбаков купил жуткое мешковатое платье, так что Юля стала похожа даже не на жертву тифа, а на Страшилу из Изумрудного города. Причем до того момента, как Гудвин вставил ему мозги.
– Спасибо, что довез до дома, – процедила она. – Можешь быть свободен. Не хочу терзать твои нервы видом подлой, а теперь еще и лысой жены.
Рыбаков ухмыльнулся:
– Прости, но моя миссия не закончена. Я должен полечить тебя от лучевой болезни. Я и лекарство взял. Две бутылки. – Он самодовольно похлопал по своему портфелю.
– Мне дали специальный кисель в твоем вонючем медпункте.
– Кисель – это антинаучно. Не спорь со мной.
Он быстро и ловко принялся сервировать стол. Еда, разумеется, не появилась волшебным образом в Юлином одиноком хозяйстве, и Рыбаков, сетуя, как его угораздило жениться на столь безалаберной женщине, рванул в магазин. Юля тем временем пыталась обрести душевное равновесие, переодевшись в любимые брючки с блузкой. Голову она по вязала шелковой косынкой, горько заметив, что это не прибавляет ей красоты.
Она так любила хорошие прически! Всю жизнь носила длинные волосы, но обожала ходить в салоны, каждый раз надеясь на чудо. Она специально не смотрела в зеркало во время стрижки, открывала глаза, только когда стилист наносил последний штрих, но всякий раз оставалась немного разочарованной. Новая укладка ничего не меняла в ней, не открывала никаких тайных нюансов ее внешности.
Сейчас же результат превзошел самые смелые ожидания. Юля просто не узнавала себя в длинноносом уродце непонятного пола.