Клинок его Величества
Шрифт:
Кто такая Адиль, принц вспомнил с большим трудом. И отрицательно покачал головой:
— Нет. Это касается твоего старшего брата…
Равсар недоумевающе приподнял бровь:
— Беглара?
Вместо ответа Коэлин пододвинул к нему мешок. И тяжело вздохнул.
Равсар сдвинул брови к переносице, поиграл желваками и небрежно потянул мешок к себе:
— Ну, и что тут у тебя?
Взмах выхваченным из ножен ножом — и тесьма, стягивавшая горловину, полетела на столешницу. Еще один взмах — и к ней присоединилась та, что стягивала мех с медом, спрятанный внутри…
«Быстр…» — мысленно усмехнулся Коэлин. И вгляделся в лицо горца, чтобы не упустить ни одной его эмоции…
Взгляд в мех, до верху залитый медом — и лицо Армика залила мертвенная бледность. А мгновение спустя в горло Коэлина уткнулось лезвие короткого меча:
— Кто его убил?! Говори!!!
— Если хочешь услышать ответ — убери меч… — прохрипел принц. И, увидев, как задрожала рука Дзагая, криво усмехнулся: — Стал бы я приносить тебе голову твоего брата, если бы сам взял его кровь?
Видимо, последний довод оказался убедительным, так как меч тут же вернулся в ножны:
— Кто? Говори!!!
— Иарус Рендарр по прозвищу Молниеносный!
— Ваш вождь? — удивился горец. — Зачем?
— Империи нужны деньги. Войну с Элиреей Иарус проиграл. С Морийором — тоже. Где он может их взять? Правильно, на севере…
Армик был тупым. Но не совсем: он слегка подумал и смог продолжить недосказанную мысль:
— Беглар был великим воином и великим вождем. Значит, его надо было убрать со своего пути…
— Ты мудр, равсар… — кивнул принц. — И брат твой был мудр. Только ему не повезло… В общем, как говорит король Иарус, «войны начинаются задолго до того, как солдаты выходят из казарм…»
Горец скрипнул зубами, еще раз заглянул в мех с головой брата и хмуро поинтересовался:
— Откуда у тебя его голова?
— Я служу… служил во дворце. Мне… кхе-кхе… приказали бросить ее в телегу падальщика. Чтобы он отвез ее в Навье урочище. На свалку…
— Голову моего брата? На свалку? — эхом отозвался воин и сжал зубы так, что они начали крошиться. Коротенькая пауза — и он гневно переспросил: — Голову моего брата — и на свалку? А где тело?
Коэлин пожал плечами:
— Где тело — не знаю… А насчет головы… Для Иаруса твой брат был помехой, поэтому король сначала отправил его на смерть, а потом распорядился его головой. И что тут странного?
— Он уже труп!!!
— Да? А мне показалось, что он пока еще живет и здравствует… — прохрипел Коэлин. Стараясь, чтобы в его голосе прозвучала не издевка, а горечь: — И если мы не объединим усилия, то он будет жить и здравствовать еще очень много лет…
— Я его убью… — прошипел равсар, не обратив никакого внимания на вторую часть фразы.
— Ты попытаешься его убить. И… кхе-кхе… умрешь сам! Потом попытается кто-то еще — и тоже умрет. Так же, как десятки людей, которых он смел со своего пути…
Армик Дзагай, начав что-то соображать, подался вперед и навалился грудью на стол:
— Кто ты такой? Почему ты прячешь лицо? Зачем ты меня искал?
— Я — сын одного из тех людей, о которых только что говорил… Мой отец… — принц с хрустом сжал пальцы, — Моего отца Иарус сгноил в Кошмаре четыре года назад… Тебя я искал, чтобы отомстить… А лицо… лицо я прячу вот поэтому…
Сдернув с головы капюшон, Коэлин повернулся к свету свечи, и, краем глаза увидев, как отшатнулся горец, криво усмехнулся:
— Изумрудная лихорадка. Первый месяц. Мне осталось еще два…
— Больше…
— Два. Среди людей — только два… А когда эти пятна станут с ноготь большого пальца, я стану заразным…
— Теперь ясно… — кивнул горец. — Потому-то ты и сказал, что служил…
Коэлин горько вздохнул и уставился в пол:
— Да… Я скрывал свою болезнь… Но недостаточно хорошо… Эх… А ведь я пробивался наверх целых четыре года!!! А теперь, когда до НЕГО остался всего один шаг, я… заболел… И… не сумел подарить ему даже такую смерть…
— Один шаг — до Иаруса Рендарра? — уточнил равсар.
— Ты что, глухой? Он убил моего отца! — сверкнув глазами, зарычал принц. И сделал вид, что закашлялся. — У него — несколько сотен охранников. Он окружен телохранителями даже тогда, когда спит! А я ОБЯЗАН отомстить, понимаешь?
Горец вздрогнул, бросил взгляд на мешок с головой брата и выставил перед собой ладонь:
— Так! Если вокруг него так много солдат, то зачем ты меня искал?
«Наконец-то!!!» — мысленно воскликнул Коэлин. И, постаравшись, чтобы в его голосе прозвучало легкое безумие, заговорил:
— Последний год я служил в Ночном дворе. Охранял королевский дворец от самых умных. От тех, кто по приказу своих сюзеренов пытается найти входы в его потайные коридоры. Увы, за этот год я не встретил ни одного. Зато сумел найти те проходы, которые ведут к покоям короля…
— Остался один шаг… — вспомнил равсар. — Телохранители. А у тебя… слабость! Из-за болезни!
Коэлин поднял затянутую в перчатку руку и безвольно опустил ее на столешницу:
— Теперь мне не заколоть и свиньи…
В то же мгновение на стол обрушился кулак размером с голову ребенка:
— Проведи меня! Я здоров!!!
— Проведу… — кивнул принц. — С одним условием. Я слышал про ваши… как их там? А, адэты [115] . Так вот — никаких похищений или казней «в родных горах»: мне надо, чтобы Иарус Рендарр умер на месте…
Глава 30
Аурон Утерс, граф Вэлш
Пальцы правой руки обхватывают предплечье воображаемого противника… Рывок на себя… Короткий миг ожидания противодействия — и я, смещаясь вперед-в сторону, использую его сопротивление для того, чтобы отправить правый кулак к его же подбородку… Удар, и тут же второй — под руку, в левое подреберье… Подсечка… Захват за голову… Резкий поворот… Еще одно добивание, потом уход от возможной атаки в спину и… остановка: там, за моей спиной, еле слышно скрипит дверь.
115
Адэты — свод неписанных правил у равсаров.