Клон
Шрифт:
Она оперлась на локоть и подвела итог этой ночи:
— Тебя спасает то, что ты клинический дурак.
И наконец-то рассмеялась.
Я уснул ненадолго, и сон этот, подобный колесу обозрения, наполненный событиями и лицами, увлек меня за собой. Как будто в колесе обозрения закрутился наш камышовый домик. Парение и падение ниц. Я прижимал ее к себе, как мог крепко, и одновременно отталкивал и снова стремился за своей женщиной по окружности. Я позабыл, когда это все началось, и мог лишь цепляться до потери последнего зрения за центр вращения. В тело мое, стремящееся по касательной, врезались страховочные ремни, и мираж
Но она проснулась гораздо раньше и опять провела на реке и на своем камне почти час, смывая следы любви, думая о чем-то таком, о чем я не должен был знать, ожидая Старкова.
Я замерз. Меня просто качало от усталости. Хотелось вернуться в шалаш и отключиться до полудня, но через час следовало быть в условленном месте, это во-первых. А во-вторых, следовало покидать место ночевки по возможности без промедления. Если хочешь выжить, сделать дело и вернуться в город СПб. Но я не знал в то утро, что жить по правилам, вложенным мне в голову Старковым, придется еще долго.
Ровно в семь утра «Жигули» с полицейской символикой остановились в условленном месте, на развилке. Водитель-чеченец, слева Старков, позади еще один парень — «стрелок-радист». Старков в камуфляже с полицейскими нашивками выскочил из машины:
— Время — деньги. Девушка готова?
— Готова.
— Прощайтесь, и вперед. У нас мало времени.
— Ну, привет, — сказала Стела.
— Привет, — повторил я.
— А вещи? Что, не будет вещей? — спросил Старков?
— Не будет.
— Ну и чудненько.
Она села на заднее сиденье, парень с ручным пулеметом и рацией пересел на переднее, машина взяла с места, и все.
— Не переживай, через два дня она будет в Ростове, — сказал Старков.
— А я когда там буду?
— А ты немного позже. Как дела пойдут. И зачем тебе-то в Ростов? Другие города есть.
— Отпустил бы ты меня…
— Не могу. Ты мобилизован. И услуга за услугу. Я же тебе помог?
— Еще как.
— Ну и ладненько.
— Что там, на Большой земле?
— Агония демократического режима.
— А на фронтах?
— Разгром ваххабитов, мировых террористов и их пособников. Генерал Шаманов продолжает покрывать себя и доблестные войска неувядаемой славой.
— Ол райт. Куда сейчас?
— Никуда. Сядем вот тут в закутке и подождем кое-кого.
Межину. Срочно, конфиденциально
Разыскиваемый Старков Вячеслав Робертович проявился в районе населенного пункта Брагуны Чеченской Республики. Применив оружие, он вывез из дома, по адресу…, находившегося там в заложниках журналиста гр. Перова, а также Стелу Канавину. На автомашине марки «Жигули», цвет белый, гос. номер 91–36, скрылся в неизвестном направлении. Впоследствии автомашина обнаружена. Принятыми мерами обнаружить и задержать Старкова не удалось. Оперативно-розыскные мероприятия проводятся. Предположительно Старков находится в Грозном.
Операция по поиску «Исы Бараева», проведенная с привлечением армейского спецназа, успеха не принесла. В предполагаемых местах нахождения «Бараева» обнаружены совершенно другие лица, не представляющие интереса для операции. С ними ведется работа по сбору и анализу информации с целью получить косвенные данные. Наши возможности ориентированы на другие варианты поиска.
Самара
Поездка полковника Межина в Самару была из тех инициатив, которые, в принципе, наказуемы. Но после того как Старков «умыл» его и всех ответственных товарищей, введших в операцию Перова, этого придурковатого литератора, полковник стал жить по принципу, состоящему из четырех сегментов: грудь, голова, крест и кусты. При некотором стечении обстоятельств из этих кубиков можно было сложить нечто пикантное. Только сейчас настало время импровизаций другого рода.
Бизнес этот самый, средний, вытолкнувший Старкова на поверхность, отсортировал и загнал на войну, штукой был тонкой. Это не банки, контрольные пакеты, презентации и продажная пресса. Средний бизнес — это ларьки, мелкий опт, бандиты и налоговые тетки с окладом в полторы тысячи рублей. Тут свои королевы офисов и рабы в павильонах. А в городе средней величины, хранящем память о Чапаеве, пустоте, вождях, посольствах и правительствах, которые благодаря удобному географическому положению время от времени сюда эвакуируются, и даже для отца народов был готов бункер, — так вот в таком городе прикасаться к среднему бизнесу следует трепетно.
Четыреста восемьдесят четвертый дом в пятнадцатом микрорайоне оказался «кораблем». Асфальтированная дорожка, трансформаторная, лесопарк внизу, магазинчики и подвальчики.
Полковнику нужно было вдохнуть воздух этот, на пятачке у пивнушки побыть, постоять. Обычный микрорайон, жизнь небогатая, но и не нищета. Чувствуется присутствие какого-то градообразующего предприятия недобитого, и такое имеется. Даже не одно. А гражданин — товарищ Старков, значит, торговал сахаром в небезызвестной фирме. Вот туда и приедем на общественном транспорте. Вначале на сорок первом автобусе, потом — на «двадцаточке».
В бывшем детском саду, арендованном вскладчину на двух хозяев, с одной стороны — бывший бизнес Старкова, а с другой — что-то неуловимо похожее. Но все же иное.
Никаких охранников, директор, секретарша, то ли товаровед, то ли брокер. Полковник попросился в каморку лидера по личному вопросу, там показал удостоверение и по тому, как заерзал, забегал глазками господин Аносов Николай Павлович (тоже та еще личность — справка полная имелась), понял: что-то сегодня да узнает.
— По какому поводу? — изобразил удивление хозяин.
— А сам не догадываешься?
— Ни сном ни духом.
— Законов не нарушаешь?
— Как все…
— Налоги платишь?
— При чем здесь налоги?
— При том, что надо платить. А то в стране денег не хватает.
— У вас повестка какая-то или что?
— Вот именно, или что… Крыша надежная у тебя?
— А у тебя?
— Со мной все в порядке. А тебе привет человек один передает.
— И кто же это такой?
— А сам не догадываешься?
— А я от многих весточку жду. Кто за товаром уехал, кто деньги везет.
— Приходовать будешь?
— А как же?
— Сказок не рассказывай. Вот что. От Старика тебе привет.
— У меня дедушка давно помер. В городе Кустанае похоронен. С краешку. На пригорке. На солнышке.
— Завидуешь?
— Кому?
— Старику?
— Которому?
— Славе Старкову…
— Ах вот о чем вы, господин инспектор.