Клуб для избранных
Шрифт:
— А Эрик вообще не подозревает о твоем существовании, — подхватила Лесли. — Мы с ним никогда не обсуждали свои предыдущие романы.
— Ну и незачем их в это посвящать. Согласны? — снова вмешалась Чарли. — Вы оба можете сделать вид, будто видите друг друга впервые.
«Она заботится об Эрике, — догадался Джеймс. — Как бы ни было тяжело ей самой, она думает только о нем».
Лесли машинально кивнула. Что касается Линн, то той действительно лучше оставаться в неведении. А вот как быть с Эриком, решать будет
Три часа спустя состоялась официальная церемония представления.
— Рада с вами познакомиться, Джеймс, — произнес чей-то чужой голос. Лесли не сразу сообразила, что говорит она сама. — Здравствуйте, Линн.
Жену Джеймса Лесли рассматривала с особым любопытством. Миссис Стивенсон оказалась хрупкой миловидной особой, на лице которой не было никаких следов трудного детства и бурной юности. Мягкие карие глаза и спокойная улыбка свидетельствовали об одном — эта женщина счастлива. И Лесли не собиралась разрушать ее счастье.
— Я в восторге от здешних красот. А Майкл — просто не верится! — спал как убитый всю ночь. Очевидно, на него климат влияет, — поделилась своими соображениями молодая мать. — Мы обязательно снова сюда приедем. — Она бросила многозначительный взгляд на мужа.
— Линн собирается отправить Монику на Гавайи, — гордясь женой, пояснил Джеймс. — Говорит, что для этого ей необходимо получше познакомиться с натурой.
— Линн пишет детские книги, — поспешно вмешалась Чарли, вовремя вспомнив, что Лесли лучше скрыть свою осведомленность. — А Джеймс их иллюстрирует.
— Чудесно! — похвалила девушка. Интересно, осталась бы Линн такой же безмятежной, если бы узнала, скем только что познакомилась?
За обедом Лесли сидела рядом с Эриком. Лишь пару раз они невзначай коснулись друг друга, но зато постоянно обменивались любящими взглядами. Беседой заправляла Чарли. Говорили о новом курорте, хвалили искусство местных поваров, вспоминали «Юнион-сквер». Оказалось «Питера Пэна» видели все, что дало повод в очередной раз воздать должное таланту Дженет. В ожидании десерта Линн не сводила глаз с Лесли.
— У меня такое чувство, будто я вас где-то видела, — неожиданно промолвила она. — И даже ваше имя мне почему-то знакомо.
Лесли медленно покачала головой. «Если бы вы знали, кто на самом деле перед вами, — та, что чуть не погубила ваш брак!»
— А ведь верно! — как нельзя кстати вмешалась вездесущая Чарли. — Вас однажды показывали по телевизору. В тот день вы спасли жизнь своему коллеге.
— Теперь и я вспомнила, — обрадовалась Линн. — А когда это было?
Мисс Винтер бросила многозначительный взгляд на Лесли, как бы говоря: «Вы должны ответить сами, прежде чем это сделает Джеймс».
— В прошлом году в августе.
— Я запомнила тот репортаж. Впечатляющие кадры! Ты видел его, Джеймс?
—
— Нет. — Короткое слово прозвучало словно выстрел. Лансдейл сжал руку Лесли — ту самую, которую в память о злополучном дне навсегда исполосовал уродливый шрам. Он чувствовал, что его соседка не в восторге от того, какое направление приняла застольная беседа, и поспешил ей на помощь: — Понравился ли тебе крем-карамель, дорогая?
Лесли машинально кивнула. Мысли ее витали далеко. Расспросы сотрапезников невольно вызвали у нее в памяти тот августовский день, который, как впоследствии выяснилось, круто изменил ее жизнь.
Вначале она спасала человека, которого, как ей тогда казалось, любила.
Потом ее окровавленное лицо показали по телевизору, и благодаря этому она снова встретилась с тем, кого любила в юности и кого полюбила еще сильнее взрослым.
А теперь она сидит рядом с тем, кто стал ей дороже всех, и жалеет, что вовремя не рассказала ему обо всем. И напрасно. Ощущение того, что она поступила неправильно, не давало Лесли покоя.
— Кажется, Эрик и Лесли очень любят друг друга, — сказала Линн, когда они с Джеймсом вернулись к себе. — И все же за столом чувствовалась какая-то напряженность. Я давно заметила — если мне приходится быть душой общества, значит, что-то не в порядке.
— Но ты блестяще справилась со своей ролью.
— Профессиональные навыки выручили. Когда изо дня в день приходится ублажать пассажиров, еще и не тому научишься. Может, порой я молола чушь, но, с моей точки зрения, за столом она все же предпочтительней, чем похоронное молчание.
— Я ведь рассказывал тебе об Эрике и Чарли. Вероятно, причина в этом, — высказал предположение Джеймс.
— Может быть. Но мне показалось, что наиболее неестественно вела себя как раз Лесли. Словно ей есть что скрывать.
«Да, в проницательности моей жене не откажешь, — подумал провинившийся муж. — Дай Бог, чтобы ты никогда не узнала того, что скрывает Лесли!»
— Пойду заведу будильник, — произнес он вслух.
— Нет, вы только подумайте! Неужели вам троим непременно надо подниматься ни свет ни заря, чтобы посмотреть этот несчастный участок?
— Эрик же обещал — на этот раз никаких дел. Мы едем развлекаться. В устах нашего шефа это означает, что делам отводится раннее утро и лишь в остальное время дня можно отдохнуть.
Эрик поцеловал ее, как только они переступили порог.
— Я соскучился по тебе, дорогая.
— Хочешь вращаться в обществе — терпи, — пошутила Лесли, жадно отвечая на его поцелуй. — Не демонстрировать же свои чувства на людях! У нас обоих для этого неподходящий характер.
— Верно. Кстати, почему ты почти весь вечер молчала?