Клуб для избранных
Шрифт:
— Отлично! — Щелкнул замок, и Роберт повернул Чарли к себе лицом. — Мне нравится эта прическа, — одобрил он, придирчиво осмотрев результаты своих трудов. «Впрочем, мне все в тебе нравится», — уточнил он уже про себя.
«Почему я так разволновалась, когда он дотронулся до меня?» — недоумевала между тем Чарли.
Вечером они сидели у мраморного камина, и красноватые отблески пламени играли на их лицах.
— Ты загадала новогоднее желание? — неожиданно спросил Роберт.
— Я предпочитаю практические
— Ты не права, — мягко возразил он. — Дела — лишь ступени к выполнению желаний.
Чарли улыбнулась. Как это похоже на Роберта! Он верит, что все достижимо, и умеет добиваться цели. Из всех людей, встреченных ею на жизненном пути, не было никого, кто бы мог сравниться с ним в мудрости, упорстве и силе духа. Но даже он, оказывается, загадывает желания.
— Так чего бы тебе хотелось, Чарли? — повторил он.
— Мне бы хотелось... — начала она и умолкла. «Нет, не скажу! Желания сродни фантазиям. Моя мать верила в эту чепуху. А я не верю».
— Ну, смелее, — подбодрил Роберт.
Чарли вздохнула. А что, если позволить себе разок помечтать?
— Я бы хотела знать, где мое место.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он, догадываясь, к чему она клонит.
— Я не понимала, какую роль играет мать в моей жизни, пока та не умерла. Я осознала, что мое место рядом с Эриком, но было слишком поздно — появилась Виктория. А сейчас...
— Сейчас он принадлежит Лесли, — подхватил Роберт, не спуская глаз с ее серьезного лица.
— Разве нет?
— Ты права, — не стал отпираться Лансдейл. — Тебя это беспокоит?
— Нет, — честно ответила она. — Вначале было неприятно. Я чувствовала себя какой-то неприкаянной. Ну ничего, это пройдет. Уже проходит.
— Не сомневаюсь, — отозвался он, вглядываясь в прекрасное лицо женщины, которую жизнь вынудила быть сильной, рассчитывать только на себя. Уже в детстве она была одинокой и независимой. Никто никогда о ней не заботился, даже люди, которые ее любили, — мать, например, или Эрик. Или... Все отдавали должное ее силе, но никто не задумывался о ее желаниях.
— Я стойкий человечек, ты сам однажды это сказал, — тряхнув головой, немного грустно промолвила Чарли.
«Это верно, — подумал Роберт. — Но стойкость — не единственное качество, которое необходимо в жизни. И дай Бог, чтобы тебе выпала возможность продемонстрировать остальные...»
На следующий день рано утром они покинули взморье. Лайнер, на котором Роберт намеревался отбыть в Филадельфию, вылетал из международного аэропорта Сан-Франциско в десять.
— С тобой все в порядке? — участливо поинтересовался Лансдейл, нарушая получасовое молчание.
— Ну да, а что?
— Просто ты едешь со скоростью двадцать миль в час, хотя здесь разрешается восемьдесят.
— Неужели? — Чарли бросила взгляд на спидометр. Роберт прав. Она нажала на газ и смущенно пояснила: — Наверное, подсознательно пытаюсь оттянуть последний момент. Все было так чудесно!
—
— Да. Нет. Сама не знаю. — «Мне не хочется расставаться с тобой».
— Звучит неубедительно. Я думал, ты любишь свою работу. — «Неужели это из-за Эрика? Или причина в другом? Ответь же, Чарли!»
— Работа прекрасная. — «Но мое место не там. А где? Где?» Снова наступило молчание. Чарли постоянно норовила сбавить скорость. Если бы это зависело от нее, она бы вообще остановилась.
— Как ты относишься к пенсильванской корпорации адвокатов? — задал неожиданный вопрос Роберт.
— Хорошо отношусь. А почему ты спрашиваешь?
— Потому что в любой момент, когда тебе разонравится твоя работа, ты можешь перейти туда. Мы стали бы коллегами, как мечтали когда-то, — небрежно и в то же время искренне произнес Лансдейл.
Ответа не последовало. Чарли задумчиво закусила губу и нажала на педаль. Вскоре они очутились в аэропорту. С трудом найдя место, чтобы втиснуть машину, Чарли выключила мотор. И вдруг ее глаза непроизвольно наполнились слезами.
— Что случилось? — забеспокоился Роберт, нежно проводя пальцем по ее подбородку.
— Не хочу, чтобы ты уезжал.
— Правда? — Он наклонился и начал целовать ее мокрые веки, раскрасневшиеся щеки и, наконец, теплые пухлые губы.
Это не был поцелуй отца, опекуна или друга. Это был глубокий, страстный, настойчивый поцелуй мужчины, охваченного желанием, которое он слишком долго сдерживал.
— У меня еще есть время. Почему бы нам не провести его вместе? — прошептал он, только сейчас осознавая, что они находятся не наедине, а в потоке машин и людей.
Дрожащей рукой, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди, Чарли завела мотор. С большим трудом ей все же удалось выбраться из транспортного затора, хотя волнение, вызванное присутствием Роберта и воспоминанием о его поцелуе, мешали ей действовать осмысленно.
Выбравшись на свободное пространство, она задумалась. Что она делает? Что они делают? Куда она направляется? До ее квартиры и обратно им не успеть — это слишком далеко.
И вдруг, повинуясь внезапному импульсу, Чарли свернула с шоссе и через несколько сотен метров припарковала машину у придорожного мотеля. Когда она обернулась к Роберту, ее лицо сияло улыбкой, хотя глаза были еще влажны от недавних слез. Встретившись с ним взглядом, она стыдливо опустила голову, как бы говоря, что подождет в машине, пока он выполнит необходимые формальности.
Через пять минут Лансдейл возвратился с ключом. Открыв дверцу, он помог спутнице выйти и не отпускал ее руку, пока они поднимались в номер. Как только за ними закрылась дверь, он обнял Чарли и сразу почувствовал, что она вся дрожит. Нагнувшись, он поцеловал ее. Чарли охотно ответила на поцелуй. В ее решимости было какое-то отчаяние.