Клуб гурманов
Шрифт:
Я тоже встала, на душе было неспокойно от кофеина, алкоголя и от волнения. Больше всего хотелось прижаться к Михелу и рассказать ему обо всем, что произошло в этот вечер. Впервые с тех пор, как мы уехали из Амстердама, я почувствовала себя в какой-то степени счастливой. Теперь все будет хорошо. Наконец-то у меня появились подруги, и не страшно, что они совсем не такие, как я. Все мы женщины, матери, жены, активно стремящиеся к кипучему общению.
Я просто пела, когда вскочила на свой
На обочине был припаркован черный «гольф», из окна которого вилась тонкая струйка дыма. Поравнявшись с ним, я увидела, что за рулем, бессмысленно уставившись перед собой, с сигаретой во рту сидит Анжела. Я остановилась и спросила, все ли в порядке. Она сделала затяжку и засмеялась:
— Я просто вспоминаю вечер и докуриваю последнюю сигарету. Дома я не курю, а то Кейс просто бесится.
— А… О'кей. — Я не знала, что еще сказать.
— Надеюсь, ты не собираешься посреди ночи одна ехать домой на велосипеде? Садись, я тебя отвезу.
Я уже много лет в одиночку ездила на велосипеде по ночам, и никогда не было никаких проблем. Но хотя мы с Анжелой были едва знакомы, я предполагала, что мой отказ она воспримет как обиду.
— Оставь велосипед здесь. Завтра заберешь.
— О'кей, — сказала я и пошла к забору, чтобы поставить велосипед.
Машина Анжелы была новой и пахла табаком. Она включила первую передачу и рванула вперед, вниз по Блумендейкье.
— Как тебе понравилось?
Она энергично переключила на третью передачу, потом на четвертую. Мы ехали по крайней мере 80 километров в час по польдеру, с канавами по обеим сторонам.
— Потрясающе. Нет, правда, здорово, что мы познакомились. Вечеринка на следующей неделе! У нас опять появится социальная жизнь! Мне так этого не хватало! А тебе?
Анжела показала на пачку «Мальборо», которая лежала у нее в бардачке, и я дала ей сигарету. Она зажгла ее автомобильным прикуривателем.
— Было очень мило. Хотя я и чувствовала, что ты на меня немножко нападаешь. Из-за работы и все такое.
— Не бери в голову. Это больше моя собственная боязнь потерять независимость. Быть самостоятельной — я впитала это с молоком матери, отец бросил ее с двумя детьми, не оставив ни цента.
— Да, действительно, какая разница. Может, это даже лучше, что мы все такие непохожие.
Она нажала на газ. Сейчас мы ехали уже под сто. Если бы мы были лучше знакомы, я в шутливой форме попросила бы ее ехать помедленнее.
— А эта Бабетт… Ты давно ее знаешь?
— Около года. Не очень близко. Наши мужья хорошо знакомы. Вообще это первый раз, когда мы встречаемся вот так, без мужей. А что?
— Не пойму, что она за человек.
Я сразу же пожалела, что сама придала разговору такой оборот. Я не хотела, чтобы меня воспринимали как сплетницу.
— Иногда она немного переигрывает. От неуверенности в себе, я думаю. Она раньше была замужем за каким-то негодяем, который еще и постоянно следил за ней. Она мне как-то рассказывала об этом. Но мне, честно говоря, гораздо сложнее с Ханнеке. Она как начнет…
— Ханнеке рубит правду в глаза. Мне-то как раз это нравится…
— Да, это мило. Пока не разделает тебя саму под орех. Но тебя она не тронет, потому что ты ей интересна. Ты работаешь. И муж у тебя телепродюсер. Тоже интересно.
Это был совсем не тот разговор, которого я ждала. У меня от него возникло какое-то гнетущее чувство.
— Ну, ладно. Не будем судить так поспешно. А вот клуб гурманов в любом случае — прекрасная мысль. Как ты думаешь, не скинуться ли нам всем на подарок Симону и Патриции?
Мы въехали в центр деревни — вдоль дороги стояли знаки с ограничением скорости до 30 километров. Она чуть убавила газ.
— Прекрасная мысль.
— А ты видела дом, который они построили?
— Я как-то проезжала мимо, он просто огромный.
— Так Симон ведь мультимиллионер. Он в списке журнала «Квот».
— Значит, вечеринка будет классная…
— Я тоже так думаю. Потрясающе, правда? — Анжела просто сияла. — Я думаю, надо поручить Ханнеке заняться подарком. Она наверняка что-нибудь придумает, она же дизайнер по интерьерам. — Последнюю фразу она произнесла с явной издевкой.
— Мы с Михелом уже сто лет не были на вечеринках. Так хочется пойти. Надеюсь, там будут танцы.
Анжела притормозила и повернула направо, на нашу улицу.
— Ну вот, в целости и сохранности, — сказала она со смехом.
Она нагнулась ко мне, и мы поцеловали друг друга три раза. Потом она посмотрела в окно.
— Какой прелестный домик! — оживленно воскликнула она. — Я тебе позвоню, договоримся насчет тенниса! Ну, до следующей недели! Спокойной ночи!
Я вышла из машины, мягко захлопнув за собой дверь, и помахала ей рукой.
6
В больничной палате было темно. Бабетт сидела на кровати, уставившись на сдвинутые шторы, ее дорожная сумка стояла рядом. Длинные, прямые светлые волосы сальными прядями падали на плечи. Я хотела подойти к ней, обнять, утешить, но Анжела удержала меня:
— Оставь ее. Пойдем.
Она потянула меня вдоль по коридору к автомату для кофе и стала энергично нажимать на все его кнопки. Выпал белый пластиковый стаканчик, машина заурчала, и в стаканчик полилось сначала молоко, а потом кофе.