Клуб любителей фантастики, 2016
Шрифт:
Совсем иначе — в космосе.
Фокус телескопа установлен на бесконечность. И показывает чудеса.
Кластер молодых звёзд, сверкающих подобно россыпи драгоценных камней, оттенённых вихрящимися облаками космической пыли.
Звёзды голубые, облака багровые, зеленовато-бурые, какие-то ещё.
Сменим картинку.
Пурпурное складчатое кольцо, будто из бархата, зависшее в пространстве. Это газовый пузырь диаметром в 23 световых года. Последствие взрыва сверхновой 500 лет назад. Впечатляет, что
Время текло незаметно…
В обсерваторию вошёл капитан, невыносимо элегантный в своей белоснежной форме. Я, к сожалению, постоянно забываю, как зовут мужественного красавца.
Посмотрев на мои занятия, он решил прокомментировать:
— Снимки обработаны спектроскопом. Красиво, да? Синий цвет — кислород. А красный — сера. Зелёный — водород.
Бортовой компьютер искусно расцвечивал изображение туманности на основе данных о спектре элементов, составляющих наблюдаемый объект.
Капитан, помолчав, добавил:
— Койпер, Оорт — позади. Вышли за пределы эклиптики, за пределы гелиосферы.
Хорошая новость.
В пределах эклиптики свободный водород менее разрежен, нежели в открытом космосе. Такой свободный водород мог стать причиной аварии, даже гибели корабля.
И поэтому эксперимент проводится в открытом космосе.
— Ну что ж, — сказал я, вставая. — Пошлите запрос на Землю. Требуется подтверждение.
Земля очень далеко.
Но связь базируется на эффекте квантовой спутанности парных частиц.
Пара фотонов составляет нерасторжимую систему, в ней фотон знает состояние другой частицы на огромных, космических расстояниях, реагирует на все изменения в тот же миг.
Незримые связи парных частиц принизывают Вселенную, создавая грандиозную паутину коммуникации.
Поднеся к губам свои часы-браслет, красавец приказал отправить подготовленный текст.
Корабельный связист выполнил распоряжение.
Ответ не заставил себя ждать. Нам дали подтверждение через три секунды.
К рубке, ставшей отчасти научной лабораторией, мы двигались через оранжерею, вдыхая цветочные ароматы. В невесомости растения утрачивают способность поглощать воду. Здесь поддерживалась гравитация в треть земной. Пышная зелень как знак благодарности людям за уход, заботу.
Войдя, заняли специально оборудованные кресла, предусмотренные для всех, кто сейчас на корабле. В ходе эксперимента возможны сбои. Нужно как-то защитить людей. Хотя знать, что нас ждёт в нештатной ситуации, просто невозможно.
Хорошая теория обладает предсказательной силой.
Что-то я могу с некоторой уверенностью предвидеть, но лишь в общих чертах.
Никто ещё не делал того, что планируем сделать мы.
В головной части корабля установлен нагнетатель массы. Как раз с его помощью экипаж намерен достигнуть скорости луча света в чистом вакууме.
Капитан
Я кивнул. И красавец величественно кивнул пилоту.
Корабль начал разгон.
Пока ускорение почти не ощущалось.
Я смотрел в панорамный экран.
При очень большом ускорении форма, яркость, цвет объектов меняются.
На пороге световой впереди — пятно ярчайшего света, а за спиной всё тонет во мраке.
Что и наблюдалось.
Ускорение росло. Компенсаторы наших кресел чуть подвывали.
Эксперимент шёл нормально.
Пространство и время — две стороны единой субстанции — могут сжиматься и растягиваться, перетекать друг в друга.
Современная космонавтика учится манипулировать ими.
Корабль, двигаясь с очень большим ускорением, способен уйти в будущее.
Надеемся избежать подобной участи. Надеемся уйти подальше в пространстве, заставить время трансформироваться в расстояние. Уповаем на помощь нагнетателя.
Время не абсолютно.
Всё, что имеет какую-то массу, — гравитирует. Ход времени зависим от тяготения.
К примеру, на Земле время течёт медленнее, чем на орбитальном комплексе.
И чем солиднее масса, тем существеннее замедление.
Гравитация не самостоятельное поле вроде электромагнитного.
Гравитация — лишь следствие искривления пространственно-временного континуума.
А кривизну пространства определяет плотность вещества.
Нагнетатель массы, вынесенный далеко вперёд и почти от корабля отделённый, позволит довести находящуюся там массу до максимальных значений, граничащих с бесконечностью.
Если верить моим выкладкам, наш эксперимент долгим не будет.
Судя по шкале, подбираемся к световой.
Ох!..
Просто ослепительная вспышка!..
Несколько секунд ушло на то, чтобы как следует проморгаться.
Электроника в рубке выдержала.
Мониторы, замерцав, ожили, выдали устойчивую картинку.
Чернота. Слабые осцилляции.
Вокруг нас — межгалактическое зияющее пространство.
Чистая, можно сказать, почти абсолютная пустота, разбавленная парой-тройкой молекул ионизированного газа на километр в кубе.
Точные приборы это подтверждали.
Галактики, звёзды, планеты и луны — в немыслимой дали.
— Стойте, — пробормотал красавец, позабыв, что его слова могут истолковать как приказ. — Если мы видим картинку, значит, корабль не идёт на световой.
— Но мы за пределами Галактики, — хмыкнул я. — В световых годах от Земли… Так что эксперимент себя оправдал.
Капитан наморщил лоб. Повернулся к пилоту:
— Секции маршевой тяги?
— В норме, — чётко ответил пилот, глянув искоса на приборы.